добьешься стабильной работы такого двигателя, – как-то извиняясь, добавил он.
– Кроме того, это опасная штука. Случись что, нам просто перекроют кислород, прекратят финансирование. Так что, давай немного подождем.
– Сколько? – нетерпеливо перебил он шефа.
– Не знаю, – тот помялся, думая, что ответить: – Лет пять, может быть, десять, а там посмотрим…
Он ушел с работы. Начал предлагать свое изобретение другим, вполне уважаемым институтам, но первое восторженное впечатление всегда сменялось отказом. Оказывается, проще создать нечто новое, чем потом найти этому применение и признание. Он стал безработным, потому что больше не мог выполнять свои бессмысленные обязанности и продолжил бороться за жизнь своего детища, но теперь на вопрос, кого он представляет, не знал, что ответить. И многие уже косо смотрели в его сторону, когда он появлялся на пороге их учреждений. Тогда и вспомнил о своем друге, который давно уже преподавал в одном европейском университете. Его реакция была мгновенной. Прочитав работу, тот понял, что это открытие века, и нашел возможность записать его выступление на этой конференции, где теперь он и находился.
– Только какую фирму ты будешь представлять? – спросил его друг напоследок.
– Свою страну! – ответил он.
– Нобелевской премии тебе! – пожелал друг на прощанье…
– Так на сколько процентов вы повысите свой КПД, господа? – думал он, дожидаясь своей очереди. От волнения и жары начала болеть голова.
– Нужно выпить глоток кофе, – подумал он и вышел в фойе.
Он крутил в руках чашечку с ароматным напитком и думал, какими словами разбудить эту сонную аудиторию. К нему подошел какой-то мужчина:
– Мистер Леонид Громов?
– Мы знакомы? – удивился он.
– Читал вашу заявку на сегодняшнее выступление, – ответил тот, не представляясь. – Жду с нетерпением! Желаю удачи! Это бомба!
Он успел допить свой кофе и подумал, что первый единомышленник у него уже есть. Странно, как долго там у себя дома он обивал пороги, а здесь первый встречный ждет его выступления и его идеи. Снова с интересом посмотрел на иностранца. Успел только это. В следующее мгновение перед глазами мелькнула яркая вспышка света, и он потерял пространство, время и самого себя…
Нестеров проснулся и, вспомнив все, подскочил на кровати. Солнце снова слепило глаза, и как будто ничего не случилось. Он был жив и, по-видимому, здоров. Только тот солнечный день остался где-то вчера, и, судя по дате на его часах, наступило совсем новое и такое необычное сегодня… Огляделся. Рукописи в пакете лежали рядом на тумбочке.
– Слава Богу, хотя бы их не потерял, – подумал он.
– Хотя бы их, – потому что себя он не находил в своей памяти и, где был этой ночью и вчерашним вечером, совершенно не помнил. Комната напоминала гостиничный номер, огромное окно во всю стену пропускало сквозь себя ослепительный свет восходящего солнца. А вставало оно из бесконечного моря, переливаясь в серебряных лучах удивительного рассвета. Подошел к окну: только море и солнце и больше ничего вокруг, а наверху незнакомое небо. Он в пижаме, в какой-то комнате, на самом краю этой водной стихии. Отшатнулся и прошелся по комнате. В таких апартаментах никогда раньше не бывал. Это была не больничная палата, а скорее, шикарный номер в отеле – обстановка удивляла своей необычностью и роскошью.
– Как на другой планете или в другой жизни, – подумал он. – Или и то и другое.
И только яркое солнце напоминало ему о вчерашнем дне. Его костюм, в котором вчера отправился в издательство, аккуратно висел в шкафу. Быстро одевшись, он решил выбраться отсюда.
– По всем законам жанра дверь должна быть заперта, – подумал он. Посреди большого стола, стоящего рядом, неожиданно увидел конверт с надписью:
Приглашение.
Господину Юрию Нестерову.
Он раскрыл его и прочитал:
Уважаемый, Юрий. Приглашаем Вас на презентацию, которая состоится сегодня в 16.00 в амфитеатре летнего театра. А пока желаем хорошо провести время и чувствовать себя, как дома.
Ваши поклонники и друзья.
– Какая-то шутка, дурацкий розыгрыш! – подумал он. Но письмо ничего не объясняло, и тогда он попытался выйти из комнаты. Дверь легко поддалась, он прошел в просторный коридор и, обернувшись, с удивлением обнаружил на ней табличку: ЮРИЙ НЕСТЕРОВ. В конце коридора открывался большой холл с лифтами, за маленьким столиком сидела какая-то девушка в форменной одежде, и тогда он кинулся к ней.
– Простите! – только и успел произнести он.
– Господин Нестеров! – воскликнула девушка, вставая со своего стула. – Добро пожаловать. Как вам спалось? Понравились ли вам апартаменты? Мы рады приветствовать такого гостя в нашем отеле…
Она говорила без остановки на плохом русском, с ужасным акцентом, и ему не удавалось вставить ни слова. Ее шоколадная кожа выдавала южное происхождение, а манеры соответствовали всему сверкающему здесь чистотой и изяществом.
– Вам завтрак подавать в номер или Вы желаете пройти в ресторан на веранду?
– На веранду? – переспросил он и запнулся…
– Конечно! В ресторане очень уютно, вам понравится! – с ослепительной улыбкой перебила его она. Потом объяснила, как туда пройти и пожелала хорошего дня. На остальные вопросы девушка отвечала невнятно, и он подумал, что она не совсем понимает его.
Ресторан был шикарным. Он совсем не походил на столовую в больнице, а, может быть, в сумасшедшем доме, куда его могли поместить после приступа, да и девушка там наверху не была похожа на сиделку. Скорее, он находился в элитном местечке для богатых туристов, с видом на море и широкий пляж, которое мог видеть раньше лишь на экране телевизора или во сне.
– Сон! Летаргический сон? Кома? – подумал он, чувствуя себя в полуобморочном состоянии. Голова начинала кружиться, и он не вполне отдавал себе отчет… К нему подошел красавец африканской внешности. Тот словно сошел с картинки времен гладиаторов, и только белая рубашка и черная форма придавали ему облик официанта. В его руке было меню на русском, и он помог выбрать еду. Русского языка тот не знал, и поэтому пришлось отложить расспросы на будущее.
Юрий осмотрелся. Это была большая веранда отельного вида высокого здания, где он сегодня ночевал. Здание стояло на скале, нависая над самой водой, и поэтому из его окон, кроме моря, ничего не было видно. Быстро съев завтрак, он поспешил выйти на улицу. С удивлением вспомнил, что ничего не заплатил. Да и цен в меню тоже никаких не было, впрочем, и денег в его карманах тоже, разве что на пачку сигарет и на две поездки в метро. Но метро здесь, по-видимому, не было, а какие тут ходили деньги – он не знал. Юрий шел по широкой набережной, и первые люди начинали появляться на ней. Сколько было времени, какой это был часовой пояс, где он находился? Масса вопросов, а спросить некого. И понять было невозможно, где он и что с ним произошло! Он шел по набережной и робко озирался по сторонам. Повсюду высокие отели, небольшие уютные пляжи, заставленные лежаками и зонтиками, узенькие каменные дорожки. По ним ездили какие-то крошечные машинки, не больше велосипеда. В них сидели люди. Ресторанчики, магазины с непонятными вывесками… Такие же авто десятками стояли у каждого отеля, как тележки у супермаркетов. Все они были одинаковые, люди садились в них и медленно передвигались.
– Наверное, взяты напрокат, – подумал он, подойдя поближе. Какой-то служащий, заметив его интерес, выкатил перед ним такой же игрушечный автомобиль и открыл дверцу, приглашая занять место водителя. Он оседлал этот транспорт, за ним захлопнули дверцу, и можно было трогаться с места. Всего две педали и
