одного из самых значительных духовных Орденов Ислама — «Мевлана» («Наш Учитель») или, в турецком произношении — «Мевлеви», который известен европейцам под названием «Ордена вращающихся дервишей».
Полное имя поэта — Джелал-Эд-Дин-Махомед-аль-Балкхи-эль-Руми. Он родился в 604 году мусульманской эры, по нашему летосчислению в 1208 году по Р. X. в Персии, в городе Балке. Род Джелал- Эд-Дина вел свое происхождение от эмира правоверных Абу-Бекр-Сиддика. Бега-Эд-Дин-Велед, отец поэта, был известным ученым, имевшим много учеников и последователей.
Судьба сделала Джелал-Эд-Дина эмигрантом еще в ранней юности: отец его прогневал своим свободомыслием властителя Хорезма Магомета Азгара и был принужден покинуть родину, которая впоследствие была разгромлена и опустошена нашествием Чингиз-Хана.
Бега-Эд-Дин-Велед направился в Мекку со своим сыном, тогда еще мальчиком. Проезжая через Нишапур, он познакомился со знаменитым поэтом-суфием Фери-дом-Эд-Дин-Атаром, который очень полюбил маленького Джелал-Эд-Дина, предсказал ему блестящую литературную карьеру и подарил ему на память рукопись своей знаменитой книги «Азрар Намэ» («Книга Тайн»).
Далее по пути изгнанники встретили другого великого суффи — Сеида-Борган-Эд-Дина. Разговаривая с ним о науке суфизма, юный Джелал-Эд-Дин осознал свое поэтическое и духовное призвание. Прожив некоторое время в Багдаде, отец поэта получил приглашение от Сельджукского султана стать преподавателем в университете в Конии, т. е. в нынешней азиатской Турции. Прибыв туда, Бега-Эд- Дин успешно занялся преподаванием, но вскоре скончался.
Молодой Джелал-Эд-Дин, заместив на кафедре отца, благодаря своему исключительному уму, обширным знаниям, ораторскому дарованию и добродетельной жизни, вскоре завоевал себе такую репутацию, что со всех сторон тогдашнего царства Сельджуков к нему стекались ученики и всякий день его аудитория была переполнена.
Даже когда Джелал-Эд-Дин возвращался вечером домой, у его дверей стояли группы студентов, чтобы получить от него немедленный ответ на ряд занимавших их вопросов.
Несмотря на такой успех и на занятия точными науками, Джелал-Эд-Дин не считал себя удовлетворенным.
Всё свободное время он проводил за чтением различных ученых книг, но не мог разрешить главного мучившего его вопроса: в чем тайна жизни?
Как ученый, он понимал, насколько мало мы знаем еще о самых главных для нас вопросах: для чего мы приходим в мир? Почему и куда уходим?
— «Все ответы, которые даются в книгах, — размышлял он, — в сущности — только попытки так или иначе объяснить себе тайну жизни, это — только ученые слова, но в несчастье, в болезни, на смертном одре — все наши знания становятся тщетными».
Наука и богословие, учение официальной религии, обряды, молитвы и посты — могут ли они утолить нас, когда мы действительно хотим ощутить Бога Живого?
В чем состоит понятие настоящей любви и почему зло в мире всегда торжествует над правдой и добродетелью?
Стоит ли жить, если до самого конца жизни мы принуждены довольствоваться полуответами, полуистинами, полудобродетелями, на которых построен мир?
Стоит ли жить, если мы не имеем в Боге настоящего Друга?
Такие — и подобные вопросы мучили Джелал-Эд-Дина, когда он был наедине с самим собой; блестящий эрудит во всех областях знания, знаток теологии, внутри себя он знал цену всему от людей полученному знанию…
Наконец, в Конию пришел «человек божий», шейх Шем-Эд-Дин-Тебризи, который пренебрегал земным знанием, потому что он знал Бога.
И вот Джелал-Эд-Дин покинул свою кафедру и все свои дела, ушел ночью из дома и стал странствовать по пустыне вместе со своим учителем.
Отрекшись от всего, отбросив всякую привязанность к человеческой мудрости, Джелал-Эд-Дин нашел в пустыне большее сокровище — живое общение с Богом, Который есть Всеобъемлющая Любовь.
Он понял то, чего не мог достичь никаким изучением, он нашел Друга.
И если бы не особые обстоятельства, отшельник Джелал-Эд-Дин никогда бы не вернулся в Конию из пустыни.
Тем временем, странное исчезновение знаменитого профессора вызвало большое волнение. Многие влиятельные лица стали разыскивать его, а когда узнали, где он — стали уговаривать султана, чтобы он приказал Дже-лал-Эд-Дину вернуться и снова занять свою кафедру.
Султан исполнил просьбу своих приближенных и сам Шейк Тебризи, чтобы успокоить волнение, благословил своего ученика идти назад в Конию.
Рассказывают, что на обратном пути Джелал-Эд-Дин, который весь был охвачен, как сухая солома огнем, пламенем божественной любви, остановился как-то на ночь в одной деревне.
Ночью — он услышал призыв своего Друга — и порыв любви Джелал-Эд-Дина была так силен, что незримая сила подняла его на воздух.
Не будучи в состоянии стоять на земле, Джелал-Эд-Дин схватился за столб, который поддерживал потолок комнаты и, невольно вращаясь вокруг столба и поднимаясь на воздух, впал в состояние высшего экстаза и достиг полноты общения с Богом.
Вернувшись — уже учителем, а не учеником, Дже-лал-Эд-Дин вскоре основал в Конии духовный орден Мевлеви. Экстаз, испытанный им по пути в Конию, лег в основу ритуальной пляски Мевлеви.
Поэт скончался в Конии в 1273 году нашей эры.
Его гробница до сих пор сохранилась неприкосновенной в центральном монастыре Ордена Мевлеви в Конии.
Его сын, Султан-Велед, составил жизнеописание отца и утвердил окончательный устав Ордена.
Потомки Джелал-Эд-Дина до сих пор живут в Конии.
Старший в роде наследует звание Великого Мастера Ордена.
Из рода в род, вплоть до установления в Турции республиканского правления, Великому Мастеру Ордена Мевлеви принадлежала привилегия опоясывать каждого нового султана мечом во время коронации.
Орден Мевлеви до сих пор является одним из самых знаменитых и многочисленных духовных Орденов Ислама. По традиции, он вербует своих членов из высших слоев: ученые, государственные деятели, аристократия, особенно же деятели искусства — поэты, писатели, музыканты и т. п. охотно вступают в этот Орден.
Члены Ордена разделяются на 1) монахов, живущих в монастырях и на 2) светских братьев. Последние никогда не принимают участия в публичных выступлениях, т. е. в плясках, и не обязаны подчиняться монастырской дисциплине.
С точки зрения Мевлеви, состояние в браке не препятствует духовной жизни; живущие в монастырях могут быть холостыми или женатыми, в последнем случае их семьи живут вместе с ними.
Мне говорили, что в настоящее время число членов ордена Мевлеви в различных странах превышает 200.000 человек и что это, вероятно, лишь приблизительная цифра.
Небесная красота, по мнению Мевлеви, отражена в красоте земной: природа, человеческое тело, мысль и творчество являются как бы проводниками небесной красоты и, поэтому, заслуживают всяческого уважения.
«Эстетика в жизни — долг каждого здравомыслящего человека», — говорят они. Поэтому, заботы о чистоте, об обстановке комнат, сервировка стола и т. п. характерны для Ордена Мевлеви.
«Внутренняя чистота» — нравственная, красота мысли, творчества, знания, добрых дел, тоже предписывается их уставом. Поэзия, в частности — произведения Джелал-Эд-Дина и других поэтов-суфиев, пользуется у них большим почетом.
«В основе Космоса присутствует звук, вибрация, Слово, — говорят Мевлеви, — Верховный Звук порождает бесчисленные отзвуки, начиная от музыки, с которой вращаются небесные тела, и кончая еле слышным трепетанием крыльев кузнечика».
