— О, не переоценивайте мои фермерские навыки. Скорее, я бизнесмен-аграрник. И то, наверное, не навсегда. Время покажет. Я хочу выращивать гвоздики, сохранять их в упаковке по современной технологии и продавать, желательно оптом.
— Простите меня, провинциальную Золушку. Поясните подробнее, что это такое «бизнесмен- аграрник». И почему вы ставите себе временные барьеры?
Рука Инги, свободно лежавшая на сильном плече Алекса, ощутила, как дрогнули его мышцы.
— Не знаю, успешно ли сложится моя попытка погрузиться в сельские дела. Я выделил определенную сумму, которую могу потерять в случае, если дело не пойдет. Это раз. Ну а о втором обстоятельстве я вам уже поведал. Я не смогу жить по соседству с такой очаровательной женщиной, если она будет холодна и равнодушна ко мне. Кстати, — добавил Алекс уже абсолютно серьезным тоном, — я хочу дать работу нескольким десяткам местных жителей. В этом случае важно, чтобы дела пошли прилично.
— О, да вы еще и альтруист! — с долей иронии воскликнула Инга. Но в голосе ее прозвучали какие-то странные нотки. Похоже, ей небезразлично, как сложатся дела у нового соседа. Перспективы своего отношения к нему она обошла молчанием.
— Инга, ответьте мне честно. Вы склонны к романтизму или жизнь сделала из вас сугубого прагматика?
Их глаза впервые столкнулись в своеобразном поединке. Они твердо смотрели друг на друга, и никто не собирался отвести взгляд.
— Я была романтиком. Но жизнь заставила меня спуститься на грешную землю.
— Это необратимо?
Инга явно растерялась. И промолчала, тем не менее не опуская ресницы и по-прежнему твердо глядя в глаза Алекса.
— Хорошо, снимаю свой вопрос. Но тут же задаю другой. У вас от природы такой необычный цвет глаз или вы пользуетесь, как теперь многие женщины, контактными линзами?
Инга громко расхохоталась.
— Ну вы даете! У нас в провинции еще не доросли до подобных ухищрений. Да и кого мне тут вводить в заблуждение? Нет, более сложного средства обольщения, чем губная помада, я не использую. Хотя иногда, по торжественным случаям, я крашу тушью ресницы.
— Тем лучше, — сделал пока не понятное для нее признание Алекс. — Тем лучше. Значит, вы столь соблазнительны от природы, так сказать, в естественной упаковке. Это здорово! Я всегда предпочитал загадочных женщин, много работающих над своим имиджем. Но оказалось, что молодая селянка может возбудить меня сильнее, чем светская львица.
От этих слов в глубине глаз Инги мелькнули огоньки гнева. На щеках появился румянец.
— Почему вы решили, что меня должно волновать то, каких женщин вы предпочитаете? Вы задали вопрос, я честно ответила. Остальное — ваши проблемы. Вы напрасно подумали, что я доступна. Да, вы прекрасный экземпляр самца, но ищите себе утех где-нибудь подальше от меня.
— Не лукавьте. Вам вовсе не безразлично мое отношение. Более того, я вам честно признаюсь, что с того момента, как я вас увидел, я хочу вас, Инга. А еще не родилась та женщина, которая была бы равнодушна к тому, что находящийся рядом мужчина хочет ее. Особенно если этот мужчина не из последних, — самодовольно добавил Алекс. — Предупреждаю, берегитесь, девушка, я стал на тропу войны, а точнее, открываю охоту на вас.
Инга была потрясена такой наглостью. Ей еще ни разу в жизни не доводилось оказываться в подобной ситуации. К тому же она увидела в глазах Алекса такое откровенное плотское желание, что растерялась еще больше.
— Вы не маленькая невинная девочка, — продолжил он, — и, наверное, привыкли к тому, что мужчины липнут к вам. Просто я не люблю ходить вокруг да около и честно сказал вам о своей конечной цели. И я добьюсь ее!
Почему мужики думают, что я легко сдамся первому встречному? — тревожно подумала Инга. Ведь и Людвиг выбрал ее из массы других женщин, которые в отличие от нее искали приключений и готовы были пойти ради этого на любые подвиги.
Удивительно, но они, несмотря на странное направление, которое принял их разговор, продолжали легко скользить по паркету. И никто со стороны не догадался бы о напряженности атмосферы, в которой кружилась эта красивая пара.
Почувствовав состояние Инги, Алекс великодушно до минимума ослабил объятия, как бы дав ей понять, что она никуда не денется. Она восприняла это с облегчением, но поняла, что флюиды связывают ее гораздо прочнее с этим, казалось бы, временным партнером по танцу, чем самые тесные объятия. Последним усилием воли Инга высвободилась из плена его рук, как только замолкли последние такты музыки.
— Вы что, всегда так охмуряете понравившихся вам девушек? — зло поинтересовалась она. — Неужели вы надеетесь на успех?
— Абсолютно не сомневаюсь в том, что ты будешь моею!
— Дурак! — Инга выговорила это с такой девчачьей непосредственностью, что Алекс не удержался и рассмеялся.
— Да ты сама этого хочешь не меньше, чем я!
Не говоря больше ни слова, она сбежала от своего невыносимого партнера.
— Все равно ты будешь моей, — услышала она вслед.
2
Задним числом Инга жалела, что не рассмеялась ему в лицо. Ну нахал, такого не каждый день встретишь. Вообразил себе, что любая женщина не видит большего счастья, чем отдаться ему в первый же вечер! Но, когда она попыталась представить себе, как это могло бы произойти, ей стало не по себе. Она вдруг почти физически ощутила, как его большие и сильные ладони ласкают ее груди, ягодицы и бедра. А потом… От этих мыслей ее бросило в жар, губы вдруг пересохли. Инга совершенно искренне испугалась реальности ощущений.
Нет! Я не сдамся так легко, уверяла она себя, в глубине души понимая, что не она первая скрипка в этой партии. Стоит Алексу проявить активность — и все защитные барьеры падут. Господи, утихомирь его! Ну почему он хочет атаковать именно меня? Других, что ли, нет? Дай мне оправиться от предыдущего несчастливого романа.
Все эти мысли пронеслись в ее голове за считанные мгновения. Алекс после окончания очередного танца, который он танцевал с кем-то другим, подошел к Инге и Кларе.
— Не дождетесь! — резко произнесла Инга. Ее подруга была озадачена, потому что не знала предыстории.
— Дождусь! И долго ждать мне не придется, — парировал самоуверенный красавец, не смущаясь присутствия второй девушки, ставшей невольным свидетелем их разговора.
Красивая пара, казалось, даже не замечала, что и другие участники бала, окружавшие их, прекратив танцевать, с любопытством следят за их диалогом.
Первой опомнилась Инга. С вежливой улыбкой она кивнула Алексу, решив достойно удалиться. Но он взял ее руку и не отпускал.
— Милая, не теряй времени. Ты хочешь этого, повторяю тебе.
— На нас смотрят, — прошипела она.
— Плевать!
— Это вам. А мне с этими людьми жить. Вы сегодня здесь, а завтра там. Мне лично ехать некуда.
— Поедем со мной, куда хочешь!
— О нет. Я не хочу быть ни чьей собственностью! — Говоря эти разумные, трезвые слова, Инга ощущала, как ее словно магнитом тянет к этому мужчине. Это было волнующее и пугающее состояние. Заметив, что Алекс протянул в ее направлении вторую руку, она резко отодвинулась. Потом повернулась и,
