Shell шокирует мир

К июлю 2002 г. опасения приобрели конкретные очертания. Ситуация с подтверждением «доказанных» запасов была описана как «сложная проблема», усугубляющаяся одновременным увеличением затрат на производство и содержание. Технические и коммерческие сложности, говорилось в очередном документе, связаны с «нехваткой 2-3 млрд баррелей» в доказанных запасах.

Председатель совета директоров ван дер Веер отказался комментировать появившуюся информацию, объясняя случившееся в том числе и ошибками уже уволенных сотрудников, на том основании, что он ожидает результатов внутреннего расследования, проводимого Shell самостоятельно. Он сказал, что выводы данного расследования будут обнародованы.

Если он надеялся, что поднятая в прессе шумиха постепенно утихнет, он, вероятно, был жестоко разочарован. Через несколько дней появились новости о том, что главный рыночный регулятор Великобритании, Управление по финансовым услугам (Financial Services Authority, FSA), присоединилось к своим голландским и американским коллегам в расследовании, связанном с заявлением Shell о пересмотре данных по запасам. В то же самое время Аад Джакобс, председатель аудиторского комитета компании, подтвердил, что лондонское отделение юридической компании Davis, Polk & Wardwell занялись изучением дела Shell.

Затем, еще через несколько дней, в прессу просочились дополнительные конфиденциальные документы, демонстрировавшие, что Shell скрывала от нигерийского правительства важные факты, включая информацию об объеме нефтяных и газовых запасов в Западной Африке. Компания опасалась, что публикация «излишней» информации не только повредит бизнес-связям с правительством, но и поставит под угрозу получение бонусов на сумму более 385 млн долларов.

Опубликованные документы свидетельствовали о том, что Shell скрывает большой объем информации о своих нигерийских операциях. В конце 2002 г. компания зарегистрировала 2,524 млрд баррелей доказанных запасов в этой стране. Но последующие исследования привели к тому, что в своем отчете от декабря 2003 г. Уолтер ван де Вивер сообщал топ-менеджерам компании, что регистрация 720 млн баррелей проведена «с нарушениями установленных законом требований», а еще 814 млн «потенциально незаконны». Полное соответствие правилам регистрации запасов, утвержденным Комиссией по ценным бумагам и биржам, было установлено только для 990 млн баррелей.

Наблюдатели отметили, что обещание нигерийского президента Олюсегана Обасанджо представить дополнительные доказательства махинаций на конференции 2003 г. и открыто опубликовать нефтяные доходы его страны, было достойно воспринято со стороны Shell и других нефтяных компаний. Конференция была организована Transparency International[1], и на ней присутствовал Крис Финлэйзон, руководитель нигерийского подразделения Shell. В этот период слово «прозрачность» стало основным девизом компании для связей с общественностью. Финлэйзон приветствовал президентский призыв к открытости. Месяцем позже топ-менеджеры Shell выдали рекомендации держать в секрете детали, связанные с проблемой нигерийских запасов и системой начисления бонусов.

НОВЫЙ ДЕНЬ – НОВЫЙ КРИЗИС

Йерун ван дер Веер получил боевое крещение в должности председателя Shell, а Малколм Бриндед испытал на себе гнев инвесторов в качестве нового главы подразделения исследований и производства.

Бриндед, выпускник Кембриджа и энтузиаст горного велоспорта, обладал репутацией сильного профессионала в нефтяном бизнесе. Он занимал место уволенного Уолтера ван де Вивера в течение всего двух недель, после чего был вынужден объявить: «Я удивлен и разочарован».

Он сообщил прессе и аналитикам, присутствовавшим на конференции 18 марта, о том, что предстоит еще один пересмотр запасов. Теперь сокращение должно составить менее 500 млн баррелей.

На сей раз поведение руководителей Shell было полной противоположностью тому, которое мы наблюдали во время краха 9 января, когда никто из менеджеров не был готов к общению с прессой и аналитиками. Компания мобилизовала для этой работы всех своих полевых командиров. Помимо Бриндеда, который, будучи руководителем направления исследований и производства, входил в тройку высших менеджеров Shell, на конференции присутствовало не менее трех председателей совета директоров компании: ван дер Веер, Аад Джакобс, председатель аудиторского комитета, и лорд Оксберг, курировавший направление транспорта и торговли. Было объявлено, что пересмотр запасов коснулся месторождения Ormen Lange в Норвегии. Выяснилось, что данные по запасам были завышены и теперь будут сокращены на 470 млн баррелей. Хотя данный пересмотр был, по словам Алекса Бруммера из Daily Mail, «пустяшным» по сравнению с первым гигантским списанием запасов, «он указал на фундаментальную системную слабость, необъяснимую для компании, которая в течение долгого времени занимала ведущие позиции на рынке».

Реакция Financial Times на новое заявление не была похожа на отпущение грехов. Рынок неодобрительно отреагировал на повторный пересмотр данных, тем более что завышенные показатели запасов были указаны в ежегодном отчете, опубликованном 5 февраля. В результате акции упали на 3 %, одним махом отрезав от капитализации компании 1,5 млрд фунтов стерлингов.

Помимо гнева крупных и мелких акционеров и дальнейшего скольжения репутации Shell по наклонной плоскости, последние события с очередным пересмотром запасов вновь инициировали шум, вызванный интересом к тому, «кто и что именно знал». Согласно отчету, опубликованному в Sunday Telegraph 21 марта, ван дер Веер несколькими днями ранее утверждал, что ничего не знал о приписках запасов. «Знал ли я о неправильной регистрации объема запасов? Нет», – сказал он. Но другое его высказывание имело явный казуистический привкус: «До конца 2003 г. мы в компании имели документы, указывающие на несоответствие наших подсчетов требованиям SEC. Но „несоответствие“ вовсе не то же самое, что незаконная регистрация».

Однако некоторые комментаторы, уже привыкшие относиться к Shell с нетерпимостью и высокомерием, говорили, что игра в поиск виновных стала для большинства инвесторов аттракционом, затмевающим намного более важные проблемы крупной нефтяной компании, которая явно заблудилась.

Один из прежних менеджеров Shell, которого мы уже цитировали, прокомментировал события конференции 18 марта следующим образом:

Если отбросить все лишнее вокруг скандала с запасами, становится ясно главное: компания испытывает острый дефицит нефти и газа.

Объявленная ликвидация системы начисления бонусов, при которой их сумма зависит от размера запасов сырья, – хорошее решение, и оно должно быть реализовано как можно скорее.

Малколм Бриндед знает реальное положение вещей, – как знал его и Уолтер ван де Вивер, – и говорит, что в настоящий момент компания улучшает свое положение с запасами. Однако Shell все еще только стремится к тому, чтобы достичь 100 %-ного показателя RRR за последующие пять лет, тогда как для других ведущих компаний этот показатель составляет 130 % или больше.

В последнее время мы слышали от Shell много слов о прозрачности, восстановлении, органическом росте, дисциплине капитала и «гарантиях» точности отчетных показателей. Но мы почти ничего не слышали о том, откуда у компании появятся нефть и газ.

Еще не стих ажиотаж вокруг повторного понижения запасов, как Джеф Джерт и Стивен Лабатон подлили масла в огонь, опубликовав в New York Times детальный отчет о проблемах Shell в султанате Оман.

Нефтяной гигант действовал в этой стране через свое производственное подразделение Petroleum