— К черту! — Почувствовав себя в безопасности, он теперь ужасно обозлился. Полез в карман и вытащил нож.
— Эй, что ты делаешь…
Но он, игнорируя ее возглас, перерезал веревки и вылез на причал.
— Ну, спасибо, Нина, — произнес он с трудом, — это было… незабываемо.
— Извини, — пробормотала она, — я не знала, что ты не умеешь плавать. Надо было предупредить заранее.
— Никто не сможет плавать кверху задом.
— Я знаю. Я же сказала, что сожалею.
Она взглянула на Грега, на глазах у нее выступили слезы, щека подергивалась. Бедняжка. И он вдруг смутился от неожиданного желания прижать ее к себе и утешить. Сказать, что ее дружок просто ничтожество, которое не стоит слез. Но вдруг заметил, как у нее задрожало горло, и понял, что она сдерживает не слезы, а изо всех сил пытается не расхохотаться. В нелепом фартуке, сбившемся набок шлеме Гилмор сейчас был похож на разгневанную гротескную балерину.
Не надо смотреть на нее. Но было слишком поздно. Глаза их встретились и… Между приступами хохота, сотрясаясь, Грег увидел, как президент банка побагровел от гнева.
— С-счастлив, что так вас развеселил, — произнес он дрожащими губами.
Грег взял себя в руки.
— Это просто разрядка от стресса, приятель, — сказал он примирительно, — мы рады, что с тобой все в порядке.
Нина снова хихикнула, теперь ее трясло от холода.
— О да, я вижу, — сухо заметил Шейн. Подплыли Макс и Брук. Блондинка вылезла на причал, подбежала к Шейну и стала бегать вокруг, как встревоженная наседка.
— Ты совсем замерз!
— Я тоже замерз, — пожаловался Грег, но Брук даже не заметила.
Грег взглянул на Нину, которая обхватила себя руками, ее трясло от холода. Маленькая женщина притягивала его внимание к себе, что было странно, никогда такой тип женщин его прежде не интересовал. Хотя, надо признать, Нина Романо его интриговала, что-то в ней было такое… А теперь у него для нее есть новости, хотя он рисовал в своем воображении встречу в другом месте и при других обстоятельствах.
— Он первый, кто явился к тебе на свидание в каске, или были другие? — с улыбкой поинтересовался Грег.
— Очень смешно. Как видишь, ему это не помогло, — отрезала Нина.
— Послушай, я припарковалась у гостиницы, — сказала Брук Шейну, — если хочешь, я подброшу тебя до машины.
Губы Шейна были уже не голубые, а цвета индиго.
— Б-было бы неплохо.
Брук попрощалась с Грегом и Максом. Потом повернулась к Нине со своей ослепительной улыбкой, которая и подвигла Грега пригласить блондинку Брук на свидание.
— Я — Брук Харлоу.
— Новый менеджер банка, — Нина прищурилась, — и ваша машина стоит у гостиницы. Шейн говорил о вас. — Несмотря на свой довольно жалкий вид, она умудрилась сохранять независимое и гордое выражение лица. — Нина Романо, — представилась она с ледяной вежливостью.
— О, так вы Нина! Я о вас столько слышала. Нам надо с вами переговорить, но не сейчас, когда бедняга Шейн нуждается в помощи.
— Разумеется.
Улыбка Брук немного померкла.
— Рада встрече. Уверена, скоро увидимся.
— Обязательно. — Нина вздернула подбородок, как будто стараясь казаться выше.
— Я позвоню, — бросила на ходу Брук Грегу.
Но все же, когда он смотрел ей вслед, почувствовал укол сожаления. Ноги от плеч, длинные белокурые волосы, ослепительная улыбка. Он не знал, что она за человек, но при такой внешности это не важно. Не обязательно быть яркой личностью с такой красотой.
Макс привязал каноэ к кнехту.
— Я буду ловить рыбу, ладно, папа?
— Хорошо, но только не уходи с пирса. — Грега обрадовало, что ребенка все же интересуют и другие вещи, кроме изучения форм мисс Брук Харлоу.
Грег повернулся к Нине.
Она смотрела на гостиницу, ее черные глаза сверкали, он не понял их выражения, но счастливой она не выглядела. Промокшая насквозь, она выглядела миниатюрнее обычного, черные как смоль волосы обвисли, шорты и майка облепили тело. Он заметил, что на ней надет спортивный бюстгальтер, поэтому воображение было бессильно. Нина наклонилась и стала выливать воду из байдарки.
— Сегодня явно не мой день.
Она выглядит такой рассерженной, потому что промокла? Им вместе работать, и, очевидно, это будет нелегко. Он всегда терялся перед сердитыми женщинами. И когда был женат, и теперь. Он знал Нину давно, но виделись они редко и мало. Помнил милую местную девчонку несколькими классами младше его. Он видел ее каждый раз, когда проводил летние каникулы в лагере «Киога». Наверное, он помнит о ней больше, чем она воображает, но сейчас не время и не место об этом говорить. Тем более она в плохом настроении. Когда он вернулся в город прошлой зимой, она сама предложила встретиться, но он тогда разводился, было не до встреч, и он не ответил на предложение. Глядя на нее сейчас, он понял, каким был идиотом. В ней, даже промокшей насквозь, было больше огня и жизни, чем в сотне блондинок серии Брук.
Старые доски причала затрещали, когда Нина потащила байдарку из воды.
— Я помогу.
Грег огорчился, что она не попросила его о помощи. Байдарка была тяжелой, когда они ее вытаскивали, из нее хлынула вода и снова залила им ноги. Перевернув байдарку, они выпрямились и увидели, как Шейн и Брук рядышком поднимаются по большой лужайке к гостинице. Как предусмотрительно Брук оставила здесь свою машину. Сегодня Грег планировал оставить Макса с Дэзи и повести Брук в ресторан, после чего наконец свидание должно было завершиться в постели. Он уже не помнит, когда в последний раз спал с женщиной. Теперь стало ясно, что этому не бывать. Он промок, замерз и стоял рядом с такой же промокшей, замерзшей и сердитой Ниной Романо.
Он вспомнил, что видел ее на выпускном вечере дочери несколько недель назад. Сонет Романо и Дэзи дружили в школе, но будущее девочек резко отличалось: Сонет отправлялась в путешествие, навстречу приключениям, учебе в колледже, насколько ему было известно, а Дэзи…
— Я, пожалуй, пойду, — прервала его мысли Нина, — моя машина на городской стоянке, рядом с лодочной станцией на том берегу. — И она хотела спустить байдарку на воду.
— Забудь, — вдруг услышал свои слова Грег, — войдем внутрь и обогреемся.
Он показал рукой в сторону гостиницы. Главное здание, построенное в 1890-х как летняя резиденция для огромного семейства железнодорожного, баснословно богатого магната, все еще поражало воображение. Сменялись поколения, и резиденция превратилась в тихий курорт для богатых горожан, когда им требовалось удалиться от дел и отдохнуть на природе.
— Как это — войдем внутрь? — удивилась Нина. — Здание закрыто.
— Да, это так, — он вытащил ключи из кармана, — но, к счастью, я знаю волшебное слово.
Глаза ее удивленно раскрылись, она долго на него смотрела, потом, побледнев, спросила дрогнувшим голосом:
— Я не понимаю. Почему у тебя ключи?
