присмотром и во исполнение приказов сотрудников НКВД напишут свои пространные воспоминания. За исполнение приказа в нужном объеме и стиле, с нужными советским властям подробностями, оба нациста в 1955 г. получат свободу: Линге переправят в ФРГ (умрет в 1980-м), а Гюнше в ГДР (через год переберется в Западный Берлин; скончается в 2003-м). К слову: Линке покажет, что Ева Браун — та, покончившая с собой в апреле 1945-го женщина, будет беременна.
«Романистом» (переводчиком и составителем книги для Генсека) станет подполковник КГБ Федор Карпович Пар-паров, прошедший классический урок сталинской державной власти: в 1938-м на год попал в тюрьму по обвинению в шпионаже, а после получил заведование военной кафедры в МГУ (скончался в 1960-м). «Этот еврей научен молчать», — отмечали главную черту Парпарова коллеги и историки Внешней разведки.
Впоследствии сделают еще две версии копии досье; на оригинале, тщательно хранимом в архивах ЦК КПСС, остались сталинские пометки. Да, весьма интересна реакция Иосифа Виссарионовича Сталина, когда он, иронично улыбаясь в прокуренные рыжие усы, читал как Адольф выполнял все, даже самые экстравагантные желания Евы. вплоть до ее трагического «упокоения».
На судебном процессе 1947 года вторая жена Геринга Эмми Геринг привела вполне искренний и логичный довод как доказательство своей невиновности:
— Нельзя же наказывать женщину за то, что она любила мужчину и была счастлива в замужестве с ним.
…Хочется думать, если история с двойниками
—
не
вымысел, и Адольфу Гитлеру удалось скрыться от возмездия, если так заканчивается история любви Адольфа и Евы, если они оба оставались тайно жить и здравствовать на затерян
ных вдали от «цивилизованного» мира просторах Латиноамериканского континента, то нельзя не сказать, что во имя
любви, —
— были разрушены миллионы судеб и убита чистая и светлая Любовь миллионов людей разных рас и разных национальностей. Но можно ли жить спокойно, не опасаясь возмездия, не боясь
постоянно осознавая, что позади — загубленные жизни и чувства многих и многих миллионов, вольно или невольно принесенных в жертву нового, так и не состоявшегося мифа?!
—
слабое понятие для того, чтобы хоть как-то передать внутреннее состояние того, кто только что вернулся в Москву для встречи с высокопоставленным начальником. И даже когда патрон, самолично налив янтарный эксклюзивный коньяк
в широкие хрустальные бокалы с неизменным бриллиантом на толстом донце, и предложил выпить, его ведущий референт только машинально кивнул головой.
Они выпили; раз, другой;…и третий. И живительная влага, казалось, понемногу приводила подчиненного в чувство. Митрополитов улыбался; возможно, он даже был искренне рад видеть своего офицера живым и здоровым. Не зря ведь некоторые завистники поговаривали, что босс симпатизирует кавторангу.
—
— спокойно сказал чиновник, и тем самым причислил того к череде
избранных.
И добавил:
—
Считай, что экспедиция «Белый юг» завершилась.
—
Есть считать завершившейся! — Офицер вытянулся возле своего стула. Митрополитов махнул маленькой холеной рукой, показав пальцами с ухоженными и покрытыми бесцветным лаком ногтями на сиденье и стол. Капитан 2-го
ранга опустился на свое место, и, следуя жесту босса, налил в пустые бокалы коньяк. И тут же ему вспомнился один из их разговоров в преддверии длительной экспедиции на юг Планеты. Тогда патрон, говоря о загадочном лице, с которым его сотруднику придется увидеться на другом континенте, сказал:
считал свою роль в какой-то мере ошибочной. Впрочем, это его уже давно не волнует. Как говорят, на том свете ответят все, каждый за свое». И вот сейчас, уловив настроение и мысли находящегося рядом, Митрополитов, чуть изогнув уголки губ, саркастически улыбнулся:
— И, если ты понял, у него есть его божественный адвокат от всех нападок — его Ева.
×