Решила не расстраивать друга и ничего не сказала ему о накладке с отелем. Ничего страшного не случилось, мне вернули деньги, и я хорошо устроилась в другом месте. И даже прилично сэкономила.
– Лена, а знаешь что… Пока Зарницкий не появился, вообрази себя туристкой.
– Прикольно! Я давно уже никуда не ездила в качестве туриста, всё сугубо по делам.
– Вот и используй этот шанс! Гуляй по городу, ходи по музеям, сиди в ресторанах, пробуй разные сорта пива… Впрочем, ты же не любишь пиво… Хорошо, пей вино! И не забудь про экскурсии, я ведь их оплатил! Тебе вручили программу?
– О, да. И ещё карту. Карта Праги похожа на рисунок авангардиста – разобраться совершенно невозможно! Моток бельевой верёвки!
– Да, у них там всё запутано. Но тебе нравится город?
– Думаю, он бесподобен!
– Вот именно. Поэтому – наслаждайся!
Я вышла из отеля, где нужный чиновник так и не появился. План Игоря был, конечно, хорош: невзначай столкнуться с Зарницким, когда тот приедет в Прагу по личному делу. Возможно, я даже увижу Его Превосходительство в джинсах и рубашке-поло – расслабленного, домашнего. Раньше он представал передо мной исключительно затянутым в строгий костюм и галстук. Безусловно, элегантный костюм и дорогой галстук украсят любого мужчину. Однако могу предположить, что разговаривать с джинсово-рубашечным Зарницким будет гораздо проще. Обычно диалог с чиновником ужасно выматывает, я чувствую себя распятой на дощечке лягушкой – ей пока не вытянули кишки, но она уже видит горячую заинтересованность в глазах вивисектора и ощущает на животе лёд скальпеля…
Хорошо, буду названивать в отель каждый час, выясняя, не приехал ли господин З. Придётся конспирироваться, менять голос: говорить то басом, то фальцетом или гнусавить – иначе портье решит, что за новым постояльцем охотится какая-то ненормальная поклонница.
Солнце наполнило улицы золотисто-розовой дымкой, оно сверкало в витринах магазинов и окнах автомобилей. Между домами на улице отсутствовали промежутки – обычное для Европы дело, – и каждое здание отличалось особой архитектурой: одно было украшено барельефами, другие – статуями, золотыми звёздами, сграффито… Цвета стен удивляли разнообразием: за нежно-розовым домом следовал салатно- зелёный, потом сразу жёлтый или кирпично-красный. Но все они были увенчаны крышами из красной черепицы. Это создавало необычную атмосферу – словно я попала в сказку, и вот сейчас застучат по тротуару деревянные сабо Золушки или появится волшебная фея…
Я остановилась у крошечной кондитерской, в облаке соблазнительного запаха ванили и жареных орехов. На виду у прохожих женщина готовила сладкие трубочки, наматывая спиралью жгуты теста на металлические цилиндры. Цилиндры вращались над грилем. Когда спиральные трубочки подрумянивались, женщина снимала их, обваливала в сахаре и ореховой крошке и складывала в корзину, выставленную на витрине. Одна трубочка стоила пятьдесят крон. Мне с трудом удалось прочитать название этого кондитерского шедевра:
– Трд… Дрт… Трдельник?
– Да, да, – закивала кондитерша. И добавила на хорошем русском: – Это от слова «танцевать». Вы посмотрите, как они вертятся! Словно танцуют.
О, да, чудесные трубочки-«трдельники» будто кружились в танце, точно так же, как это делала Натка на новогодней ёлке в детском саду, когда исполняла роль снежинки. Она кружилась, подняв вверх маленькие ручки, её воздушная белая юбочка взлетала вверх, а я смотрела на мою снежинку и сглатывала подступавший к горлу ком…
Только трубочки вращались в горизонтальной плоскости.
Я не смогла избежать соблазна, купила одну. Было страшно подумать, сколько калорий сейчас в меня попадёт. Пятьсот, не меньше: сладкое сдобное тесто плюс сахарная пудра плюс молотый арахис! Дома я ни за что не решилась бы на этот акт вандализма в отношении собственной фигуры. Но здесь, в сказочном городе под красными черепичными крышами, где я находилась совсем недолго, почему-то не покидало ощущение праздника. А в праздник можно и расслабиться…
Мимо текла полноводная река туристов, наполняя воздух многоязычной полифонией. Стучали по мостовой копыта лошадей, чьи уши и хвосты были украшены красными ленточками, а сбруя – металлическими клёпками. Отовсюду доносился смех, то тут, то там я видела пожилые парочки англичан или немцев, которые шли, держась за руки… Смотрела на них с изумлением. Что это – преданность и нежность, пронесённые сквозь годы? Да глупости! Просто старички работают на публику. Хотя… зачем в их возрасте пускать кому-то пыль в глаза? Нет, они работают вовсе не на публику, они сами себе пытаются доказать, что по-прежнему влюблены… А уж это – полный бред, не смешите меня! Да, я готова согласиться, что существует настоящая любовь. У меня она была. Это как вспышка – ослепляющая, но кратковременная. А после – опустошение, горечь, разочарование. И вечный страх, что кто-то вновь заставит тебя испытать подобную боль…
Ладно, не буду цепляться к старичкам. Нравится им ходить парочками и за ручку – вэлкам! Тем более, своим видом они вносят вклад в атмосферу всеобщего веселья и ликования. Эта атмосфера радости, как я уже поняла, является визитной карточкой Праги. Мне и самой почему-то хотелось улыбаться – вот так, без всякого повода!
…Везде шла бойкая торговля, в маленьких магазинчиках продавались деревянные марионетки, фигурки бравого солдата Швейка, магниты на холодильник, футболки, украшенные воплем «Люблю Прагу!», богемский хрусталь, кристаллы Сваровски, драгоценные украшения – гранат в золоте – и так далее…
Я завернула за угол и с удивлением увидела справа по курсу стеклянные двери и вывеску того самого отеля, откуда сегодня днём поспешно ретировалась. Бежала сломя голову, как Наполеон из Москвы.
Ах, вот оно что! Выходит, Игорь постарался максимально облегчить мою миссию и забронировал для меня номер в отеле, расположенном по соседству с гостиницей Зарницкого.
Жаль, затея не удалась. Карты спутало пушистое ковровое покрытие. Да, было бы удобно жить неподалёку. А так мне придётся вечером или ловить такси, или ковылять на шпильках до автобусной остановки.
Кстати, шпильки! Почему я не поменяла их на балетки, едва вышла из отеля Зарницкого? Надо сделать это прямо сейчас, иначе…
Не успела я подумать об этом, как моя нога подвернулась, и я полетела вперёд – прямо на какого-то лысого мужика.
Незнакомец крепко обхватил меня, не позволив свалиться на тротуар, и воскликнул:
– Осторожно!
– О-о-о, – ошарашенно пробормотала я. – Вы меня спасли! Только руки убери. Чего вцепился?
Но спаситель не торопился размыкать объятья. Он смотрел на меня и улыбался, а я почему-то протестовала лишь на словах. А потом и вовсе притихла. Сразу сообразила: равновесие я потеряла очень удачно, так как фортуна бросила на моё спасение интересный экземпляр.
Мужчина был не так чтобы очень хорош собой, но высок и широкоплеч. Броня мускулов защищала его, я ощущала твёрдый живот и каменные бицепсы. Я как завороженная смотрела на гладко выбритый подбородок и четко очерченные губы – как раз на уровне моих глаз. Чувствовала лёгкий аромат туалетной воды, смешанный с запахом хороших сигарет, и со мной что-то происходило… В голове гудел ветер, а в груди томительно и сладко вибрировала тонкая струна, натянутая до отказа…
Когда меня в последний раз так крепко и надёжно обнимал мужчина?
Я не помню! Судьба не позволяла мне быть слабой. А сейчас я оплывала и таяла, как мороженое, в руках незнакомца. Грудная клетка шириной с футбольное поле – как приятно на ней затеряться, воображая себя малышкой!
Бритый череп и обилие мышц делали его похожим на киношного бандита. Но взгляд – умный, насмешливый – возводил в ранг профессора университета. Конечно, это фантазии, никакой он не бандит и не профессор.
– Вы русский? – промямлила я.
Надо собраться. А то он увидит, как я расплавилась от одного прикосновения, и вообразит невесть что. Тут нечего воображать. Да, хочу секса, у меня его не было целую вечность, и поэтому я вспыхиваю от любого неосторожного прикосновения. Но вовсе не мечтаю, чтобы это желание было красными буквами
