«Ньюпор», вооруженный 6 ракетами Ле-Приера по три на каждую стойку (рис. 3, б). Проверил действие ракет на земле по мишени. Необходимо было, чтобы они с двух сторон шли бы под таким углом, чтобы на расстоянии 100 метров сходились на мишени. По инструкции полагалось ставить по 4 ракеты на стойку, но боясь, что это будет слишком большой перегрузкой для самолета, я снял с каждой стойки по одной нижней трубе для ракеты и оставил 6. Пулемет Люиса с установкой был тоже снят. Самолет брал высоту очень хорошо, только поворачивал хуже. Поставлен был двойной контакт для включения сперва на 4 ракеты — по 2 с каждой стороны, а затем на случай промаха, на оставшиеся две.
Набрав высоту над аэродромом 3000 метров, я направился на малом газу на Нов. Барановичи. Такую сравнительно большую высоту взял я умышленно, в расчете, что немцы, не ожидая появления самолета в 16 часов дня и не слыша звука мотора, прозевают мой самолет. Так и случилось на самом деле. Я дошел до цели, не будучи обстрелян артиллерией. Очутившись в выгодном положении, т. е. между солнцем и висевшим аэростатом, и рассчитав, что отсюда, планируя под очень большим углом, я подойду к аэростату со стороны, с которой меньше всего могло ожидаться нападение, т. е. со стороны германского тыла, выключил мотор и круто пошел вниз, почти пикируя. Аэростат стал быстро приближаться и расти и висел ко мне боком, т. е. в том положении, в котором надлежит проводить атаку, представляя наибольшую площадь под удар. Еще издали я стал ловить прицел.
Приблизившись на дистанцию 50–60 метров сверху и наведя свой прицел на отличительный знак в виде мальтийского черного креста на белом фоне в кругу, я левой рукой включил контакт и 4 ракеты с шипением и дымом пошли вперед. Моментально же в двух местах в центре аэростата, чуть выше мальтийского креста, показался огонь. Резко взяв ручку на себя, я прошел уже над горевшим аэростатом метров на 14–15 прямо по направлению на свои позиции. Обернувшись, стал смотреть, как сначала сильное пламя охватило верх аэростата, затем он окутался черным дымом и, весь в дыму, стал медленно падать. Из гондолы никто не прыгал на парашюте. В это же время мотор не заработал ввиду того, что я не закрыл бензин, а выключил контакт, чтобы идти с мотором на аэростат, если не рассчитаю. Посмотрел на альтиметр: высота 900 метров, закрыл бензин и стал под очень маленьким углом планировать: вижу, что не дойду до своих окопов. В это время пулеметы открыли огонь по мне. Затем мотор сразу взял на высоте 700 метров; я открыл бензин и, набирая высоту, стал уходить, делая зигзаги. Перешел позицию на 1000 метров. Над германскими окопами выключил на момент мотор и слышал кругом сильную стрельбу, очевидно из пулеметов и винтовок. Сзади же меня рвались запоздавшие снаряды: огонь был сильный, но видно было, что артиллерия горячилась и плохо меняла прицел. Аэростат же был уже на земле, и видно было на месте, где он упал, как поднимался столб черного дыма. Вернулся домой без пробоин.
Военный летчик Каминский».
11. По новой методике
Напряженным воздушным боям по завоеванию господства в воздухе на Юго-Западном фронте предшествовали проведенные в I авиагруппе эффективные подготовительные мероприятия, которые могут представлять несомненный интерес и для современных истребителей.
В короткий срок была резко повышена боеспособность истребительных авиационных отрядов, входивших в ее состав. К предстоящим боям все тщательно готовились.
Большое внимание уделялось маскировке самолетов и зенитному прикрытию аэродромов. В течение месяца летчики изучали новые «ньюпоры» и «спады», стрелки-наблюдатели осваивали усовершенствованные пулеметы. В специально оборудованном тире проводились тренировочные стрельбы по неподвижным и подвижным мишеням и по зонд-шарам в воздухе.
После каждого напряженного летного дня авиаторы обменивались мнениями о тактике индивидуального и группового воздушного боя. Некоторые интересные варианты проверялись в воздухе. На вооружение брались только те тактические приемы, которые соответствовали возможностям новых самолетов и оружия. В авиагруппе были опытные бойцы, имевшие на своем счету победы в воздухе (Казаков, Смирнов, Ткачев, Башинский). Они-то и передавали свой опыт необстрелянной молодежи.
Впервые в истории русской авиации была создана система оповещения на базе передовых наземных наблюдательных постов. Развернутые севернее и западнее Луцка посты имели связь со штабом авиагруппы и немедленно передавали информацию об обнаружении воздушного противника. После получения сигнала оповещения с указанием состава группы, направления и примерной высоты полета штаб давал команду на подъем истребителей.
Летный состав тщательно изучил технику и тактику противника, его сильные и слабые стороны, которые следовало учитывать в бою. Особое внимание уделялось немецкому усовершенствованному «фоккеру», прикрывавшему свои бомбардировщики.
Большое значение придавалось организации взаимодействия с воздушными разведчиками, сопровождению и прикрытию их в полете над территорией противника. Отрабатывались связи между истребителями в группе для надежной взаимной поддержки в бою. Организовывалось взаимодействие с наземными войсками, и особенно с артиллерией. Надо отметить, что командующий Юго-Западным фронтом генерал А. Брусилов, придавая большое значение авиации в обеспечении боевых действий войск, взял под личный контроль подготовку авиагруппы и оказывал ей всяческую помощь, особенно в техническом снабжении.
Оценку действиям I истребительной авиагруппы в районе Луцка дала газета «Искра» в одной из своих корреспонденций: «…на Юго-Западном фронте была осуществлена система эскадренных воздушных боев, давшая блестящие результаты: ни один вражеский самолет не мог проникнуть в воздушное пространство над нашими войсками, а наши летчики летали на разведку успешно».
12. Как организовать взаимодействие?
Чтобы не пустить противника в охраняемое воздушное пространство, применялся метод завес. Отдельные истребители располагались над своей территорией «лестницей» уступом вперед: ближний к линии фронта находился на малой высоте, следующий — на средней (1000–2000 метров) и, наконец, самый опытный мастер атаки, способный свалиться коршуном на противника и поразить его с ходу, — располагался на большой высоте (близкой к потолку самолета). Заметивший противника выстреливал сигнальную ракету и брал курс на врага, указывая таким образом направление, где он находится. Первому вступившему в бой помогали (наращивали усилия) товарищи. Предусматривалась смена патрулей: одна группа снижается для посадки лишь тогда, когда новая набирает высоту. Завеса считалась применимой лишь в случае ограничения в действиях авиации противника по времени и пространству. Наблюдение за появлением аппаратов противника осуществляли наблюдательные посты, воздухоплавательные станции и противоаэропланные батареи, связанные с аэродромом прямым проводом.
Чтобы противник не мог препятствовать нашей разведке, организовывалось истребительное прикрытие. Истребители охраняли своих разведчиков двумя способами: «держанием относительно их в воздухе выше и на расстоянии зрительной связи»; «дежурством на аэродроме в такой степени готовности, чтобы своевременно поспеть на выручку». И в первом, и во втором случае необходимо было упредить нападающего противника, открывая огонь по нему с большой дистанции — до 400 метров.
Так впервые было организовано взаимодействие между истребителями наземными средствами воздушной обороны и самолетами другого назначения (разведчиками). Как реализовывалось оно на
