– Ничего подобного! – возмутился Баронет. – Это по спецзаказу.
– Откуда?!
– «Из Лапландии за горою», – усмехнулся мэтр. – Авдей, пойдем-ка ее устанавливать. Женщин и детей на это просим не смотреть. Когда нужно, вас позовут...
И нас позвали.
– О-о-о! – простонали мы, то есть женская половина нашего семейства.
– Какая она красивая! – благоговейно прошептала Дашка.
– А еще нужны фонарики и игрушки! – тут же потребовала Марья.
– Пожалуйста! – я щелкнула пальцами, и елка запереливалась огнями. Хлопок в ладоши – и на елке, позванивая, кружатся хрустальные снежинки.
– Надеюсь, вы не осудите меня за мелкое волшебство, мэтр?
– Это – не мелкое волшебство.
Елка сияла, кружилась и казалась живым существом. Дети не сводили с нее глаз.
– Авдей, – тихо сказала я мужу, – я просто поверить не могу.
– Во что?
– В то, что все так прекрасно завершается. Нет опасностей. Нет врагов...
И тут появилась мама. Ахнула, глядя на елку, а потом воскликнула:
– Радуйтесь, люди! Знаете, куда я только что достала билеты?! На встречу Нового года в Государственном концертном зале «Россия»!
* * *
Встречу Нового года в Государственном концертном зале «Россия» всегда организовывали с особенным шиком и размахом. И немудрено. В престижной концертной программе пели исключительно звезды отечественной эстрады (причем первой величины), а за столиками сидела такая элитная публика, что без разрешения секьюрити к ней и подступиться-то было страшно.
– Зачем нам это? – нервничала я, поминутно переживая из-за того, как на мне сидит мое новое вечернее платье и не вышли ли из моды мои духи. Про прическу и макияж я старалась не думать – только лишний раз расстраиваться.
– Вика, успокойся. Расслабься. Выглядишь ты прекрасно, лучше всех здешних дам. Ты просто королева бала!
– Я не уверена, что мне идет лиловая парча. И потом... Ты видел, как на меня посмотрела вон та, в розовом?! А потом на тебя... Если она мне еще раз на дороге попадется, я на нее порчу напущу!
– Дорогая, я тебя умоляю. Перестань мять перчатки и дергать меня за рукав смокинга – он оторвется. Лучше посмотри, как прекрасно себя чувствуют наши дети в компании с бабушкой!
Это уж точно! Марья и Дарья, выряженные в костюмы эльфов, тащили за собой мою маму (по случаю торжества сотворившую на голове прическу «Башня гоблинов» и надевшую платье с турнюром плюс туфли на высоченной шпильке), как два маленьких буксирчика – солидный сухогруз. Рядом вышагивал Баронет в венецианской полумаске, зеленом бархатном камзоле, лосинах и ботфортах. Его длинная шпага царапала паркет. Он явно кого-то искал в праздношатающейся толпе.
– Вот наш столик, – указала мама. – Далековато от сцены, но ничего.
– Ба, давай еще погуляем!
– Нет, лучше посидим. Я туфлями натерла ноги.
Мы уселись за стол. Баронет глянул на часы.
– До Нового года еще три часа. Проводим старый?
– Да, – согласилась я. – Авдей, налей шампанского. А детям пусть принесут соки и фрукты.
На украшенной белыми сверкающими елками сцене уже кто-то выступал. Гремела музыка, по залу метались разноцветные круги прожекторов. Слишком шумно, слишком многолюдно, бестолково и наигранно-весело. Напоминает плохо организованный шабаш... Ну почему меня никто не послушал? Почему мы не стали, как и раньше, отмечать этот праздник по-семейному, в тихом кругу?!
– Вика, у тебя опять лицо мрачнее тучи, – шепчет Авдей. – Улыбнись, на тебя дети смотрят.
Я выдавила из недр души улыбку, но дети уже смотрели не на меня. На сцене появилась популярная телеведущая и объявила, что грандиозное новогоднее шоу начинается.
– Ура! – завопили мои девчонки, когда с потолка посыпалось конфетти. Обожаю конфетти. Особенно, когда оно сыплется мне за воротник и потом весь вечер царапает спину!
– А теперь, дорогие друзья, нам нужно позвать Снегурочку! – жизнерадостно заявила ведущая.
– Сне-гу-роч-ка!!! – принялся громко скандировать зал.
– Интересно, – спросила я, – а Дед Мороз где?
– Вика, – улыбнулся мне из-под полумаски Баронет. – Можно тебя на минуточку?
Он взял меня за руку и подвел почти вплотную к сцене, но так, чтобы за ослепляющим светом софитов нас с ним видно не было.
– В чем дело, Баронет?
– Обрати внимание на Снегурочку.
На сцену вышла Снегурочка. Была она какая-то чересчур высокая и худощавая. Белая парчовая шубка, отороченная песцом, смотрелась на ней мешковато. Из-под кокошника вились явно синтетические косы. А лицо было так набелено...
– Они что, не могли кого-нибудь помоложе на эту роль выбрать?
– Вика, иногда я поражаюсь твоей близорукости.
Ах, так? Хорошо! Я пристально всматриваюсь в белую фигуру на сцене.
И покрываюсь холодным липким потом!
– Она же мертва! Должна быть...
– Твоя тетка? Как видишь, вполне жива и даже играет роль. Впрочем, эту ее роль мы еще разъясним.
– Я ничего не понимаю! Как она здесь оказалась? Зачем?!
– Ну,
Баронет берет меня за плечо и разворачивает в сторону правительственных столиков. Там, среди каких-то джентльменов в черном, сидит и мило улыбается Хидэо Синдзен.
– Баронет, вы его подставили? Она же его просто убьет, если поймет, что уже не успевает ничего добиться!
– Неужели ты считаешь меня таким болваном? Это морок. Таких мороков Синдзена здесь еще несколько штук.
– А настоящий?
– Там, где ты его спрятала. Не волнуйся, ему не скучно. У него есть телевизор и общество Инари Такобо.
«Снегурочка» меж тем, не выказывая особенного энтузиазма, зазывала на сцену детей, приказывала им читать новогодние стихи, а подручные «зайцы» выдавали детям коробки с подарками.
– Только бы Машка с Дашкой на это не купились, – прошептала я.
– Я предупредил жену. Она проследит.
«Снегурочка» тут как раз глянула в ту сторону, где сидел лже-Синдзен. И я увидела, как ее глаза знакомо вспыхнули. Она стала спускаться со сцены в зал...
– Что ж, пора появиться Деду Морозу! – сказал Баронет и... исчез.
– Эге-гей, залетные! – откуда-то сверху раздался веселый бас.
В зале бешено зааплодировали: с потолка спускался на парашюте неведомо откуда взявшийся Дед Мороз. Он приземлился прямо перед «Снегурочкой».
– Баронет, вы великолепны! – только и сказала я. И тут мне в бок ткнулось дуло пистолета.
– Не делайте лишних движений, Вика...
– А, Мулен Руж. Предатель...
– Вовсе нет. Бизнесмен.
