– Доказательств полна комната, в которой проживал несчастный. Там полным-полно твоей чешуи. А теперь посмотри на себя, князь! Ты словно дрался с кем-то, до того ободрана твоя шкура.
– Я просто линяю! – прорычал Баосюй.
– Сезон линьки давно прошел, князь. Тебе не отвертеться. Ты убил наперсника и выел его сердце. Будь ты проклят за свое зло!
Драконы зароптали и окружили советника Гуцзе. Они о чем-то яростно договаривались.
– Вот что решили драконы, которым ты больше не брат, – объявил Баосюю Гуцзе.
– Ты низложен! – сказал советник Бу. – Ты больше не владыка и не князь нам… Отправляйся в узилище, где ты будешь пребывать до тех пор, пока на землю не спустятся Три Пряхи.
– Я ни в чем не виноват! Я не проливал крови своего наперсника! Это клевета!
Но уже тащили кандалы и кангу на шею.
– Драконы! – закричала вне себя Фэйянь. – Опомнитесь! Баосюй не мог сотворить такого, я ручаюсь!
– Молчи, человеческая женщина. Ты тоже вне закона. Так не высовывайся и помалкивай.
– Фэйянь, любимая, не бойся за меня и верь в небесную справедливость! – крикнул Баосюй прежде, чем его увели.
– А ты, человеческая женщина, можешь взять своего сына и идти куда хочешь. Тебе нет места во дворце. Ты не войдешь сюда до дня суда над Баосюем.
– Хорошо, я уйду! – гордо сказала Фэйянь. – Те, кто любит меня, за мной!
Несколько драконих отправились следом за Фэйянь, конечно, за ними последовали также разбойники, феи, Друкчен и Цыси.
Уже светало, когда Фэйянь привела своих друзей в большую пещеру у моря. В пещере было сухо и уютно, лежали коврики из травы и подушки.
– Располагайтесь, – махнула рукой Фэйянь.
Сама она села у входа в пещеру, положила Баотаня к себе на колени и заплакала. Все окружили ее и принялись успокаивать.
– Простите, друзья, – вытирая слезы, сказала Фэйянь. – Не смогла сдержаться. Вообще-то я не из плаксивых. Но это все так неожиданно! Не подумайте, что я волнуюсь из-за утраченного титула, мне все равно, кем быть – княгиней или простой собирательницей риса. Но как они все поверили, что Баосюй мог…
– Князь не делал того, в чем его обвиняют, – раздался тоненький голосок Пачули. – Так получилось, что я не спала и слышала разговор советника Гуцзе со своими сподвижниками. Они задумали погубить князя, они и убили наперсника.
– Но для чего им это?
– Они хотят убить самого Баосюя. Но они знают, что нить его жизни находится у Трех Прях. Теперь они выжидают, когда прибудут Пряхи и устроят суд.
– О, милая фея, сможешь ли ты пересказать все это на суде?
– Конечно, смогу.
…Дни до суда над Баосюем тянулись так долго, что наши герои стали уж подумывать, что время остановилось. Но вот с далеких звезд прибыли три волшебницы-пряхи, принесшие с собою нить жизни Баосюя. И тут время пошло стремительно.
Суд был назначен на лунный день зимы, и все княжество, весь Лунтан от мала до велика собрался в Чаше Собраний – огромном кратере потухшего вулкана.
Три Пряхи заняли судейское место. Советник Гуцзе и его клевреты сидели по правую руку от Прях, сторонники Фэйянь и Баосюя – по левую.
– Итак, начнем, – сказала Старшая Пряха. – Введите подозреваемого.
Ввели Баосюя. Он постился, покуда был в узилище, и сейчас выглядел не лучшим образом.
Суд пошел, как и положено судам. Стороны обвинения и защиты высказали свои предположения, и Три Пряхи задумались. Но тут вышла фея Пачули.
– Милостивые судьи, – сказала она, – позвольте мне свидетельствовать против советника Гуцзе.
– Да кому нужна эта фея!
– Пошла вон!
– Нет, пусть говорит.
– Ваша честь, – сказала Пачули, – я свидетель разговора советника Гуцзе со своими сообщниками. Это они убили наперсника князя и обставили дело так, чтобы был виновен князь.
Советник Гуцзе только рассмеялся:
– Ну кто поверит свидетельству какой-то феи!
– Нет, пусть говорит!
– Пусть замолчит, пока ей крылья не вырвали!
– Говори, фея, – сказала Старшая Пряха.
– Я могу воспроизводить голоса, однажды услышанные, и те речи, которые они произносили. Сейчас я произнесу все то, о чем говорили Гуцзе и его сообщники в ту ночь.
И Пачули сделала это. После чего начался невообразимый шум и гам.
И тут произошло невероятное. Советник Гуцзе набросился на Баосюя и попытался перегрызть ему глотку!
– Раскуйте моего мужа! – закричала Фэйянь.
Драконов растащили стражники.
Старшая Пряха встала и сказала:
– Пусть говорит всю правду советник Гуцзе, и да не сможет он уклониться от этого!
Советник долго корчился под взглядами народа, но все-таки выдавил:
– Это я убил княжеского наперсника и разбросал чешую Баосюя так, чтобы казалось, будто в комнате была борьба.
– Для чего ты сделал это?
– Чтобы оклеветать князя. Чтобы его убить.
– Для чего тебе нужна смерть князя?
– Существует тайная договоренность между мною и тем правителем, который сейчас правит всем миром людей. Его зовут Собхита. Я поклялся ему, что он также станет и повелителем Яшмового Края. Его воины уже готовы к тому, чтобы захватить Яшмовый Край, и ждут моего сигнала.
– Сигнала не будет! – крикнула Фэйянь и, выхватив меч у одного из стражников, снесла голову советнику. – Я не пощажу никого!
Таков был суд, и Баосюй был оправдан.
После суда закатили было пир, но Баосюй с Фэйянь отправились на родину княгини, чтобы помочь императору разобраться с собакоголовыми воинами, которые добирались уже до столицы.
Поэтому они разминулись с Небесными Чиновниками Анем и Юй. А меж тем Чиновники несли удивительную весть. Они побывали на Истинном Небе, беседовали с ангелами, и оказалось, что двадцать первого декабря никакого конца света не будет. Ради трех крошечных праведников помилован весь мир. Такое уже случалось, ничего нового в этом нет. Одно только случится: уйдут в небытие все малые боги, и останется Единый и Истинный. Так что в каком-то смысле это конец света – для богов. А людям можно было снова жениться и выходить замуж, рожать детей, плавить чугун и, выпив, произносить «сиреневенький».
Да, но как дела у наших героев?
Юля и Тцаль отправились, как вы помните, помогать эльфам. В общем-то помощь от них была разве что моральная, но и то хорошо. Тцаль, правда, прибил с дюжину инкубов, за что получил от эльфов памятный кинжал с красивой гравировкой.
Сидора Акашкина мы оставили в тюрьме города Варанаси, где он страдал за попытку покушения на Собхиту. В конце концов его выпустили за примерное поведение и еще потому, что начальник тюрьмы по уши в него втюрился. Ну вы же помните, что Сидор заточен в теле красавицы Юдифи. Сидор не отверг с ходу предложение начальника тюрьмы, обещал подумать. Анна Николаевна Гюллинг добралась в одиночку
