– Это меня не интересует, – оборвал рыцарь. – Важна лишь связь с Гнилью. Ты вновь подтвердил мои подозрения. Всё, достаточно слов. Смотри и отвечай!
– Слушаю и повинуюсь, – воспалённый глаз тяжело заворочался в орбите. Один из фурункулов неожиданно лопнул, по брови чародея поползла тяжёлая жёлтая капля. Запахло кисло-металлическим.
Магистр подобрался, рука его легла на эфес короткого и широкого клинка.
– Осторожнее, маг, – прорычал рыцарь.
– Прошу… простить. – Голос Метхли прерывался. Пальцы, удерживавшие набрякшее гноем веко над третьим глазом, заметно дрожали. – Что… могу… как… могу…
Магистр только махнул рукой – мол, хватит болтать.
Желтоватая жидкость проступала теперь и вокруг пальцев трёхглазого чародея. Кислая вонь – запах Гнили – стала почти нестерпимой. Несколько рыцарей бросили свои занятия, выпрямились, в упор смотря на Метхли, и по примеру магистра схватились за оружие.
Чародей обвёл взглядом окрестности. Третий глаз судорожно подёргивался, с него скатилась мутная слеза, за ней другая. Лопнул ещё один нарыв, и лицо волшебника скривилось от боли.
Наконец он выдохнул, опустил руку – и веко тотчас опустилось. Лоб мага обильно испачкало желтоватым гноем.
– Вытритесь, – брезгливо сказал магистр, не шевелясь и не убирая ладони с рукояти меча. – От вас разит на целую лигу.
– Ви… виноват, – еле слышно прошептал Метхли. – Я… я видел.
– Что именно?
– Гниль, ваша милость. Гниль повсюду. Она… зовёт меня.
– «Всюду» – это не ответ, Метхли. Точнее! И как именно она вас «зовёт»? Отвечайте кратко и по делу! – Магистр словно начинал терять терпение.
– Раньше я такого не мог. – Метхли шептал едва слышно. Он вдруг покачнулся, казалось, он едва удерживается на ногах. – А теперь вижу… пузырь во-он там, за лесом. – Он слабо махнул рукой. Одна целая и пять седьмых лиги. Прорвётся через… м-м-м… неделю. Нет, восемь дней. А ещё вижу, что вон под тем деревом тоже зреет гнойник… и Гниль поднимается по корням, вливается в ветки… Этот остролист уже не просто дерево. Он… наверное, подобен мне. И таких вокруг… семь, самое меньшее. Они все машут мне. Приветствуют… собрата. Говорят, что совсем скоро… всё вокруг станет как они. И ещё… – Но тут колени чародея вдруг подогнулись, и он без чувств, словно куль с мукой, повалился наземь.
Магистр не пошевелился, только глаза его чуть заметно сузились.
– Всё, как мы и предвидели, – негромко проговорил он. – Убальдо, Росмир! Приберите этого. Вытрите ему лицо, но будьте осторожны. Не замарайтесь. Перчатки потом сожгите.
– Будет исполнено, милорд, – один за другим откликнулись двое ближайших рыцарей.
– Надо торопиться, – отрывисто бросил магистр, поднимаясь. – Затребуйте у навсинайцев големов- носильщиков.
– Да, ваша милость, – тотчас кивнул третий рыцарь. – Но, милорд, вы сами говорили о нежелательности их присутствия…
– Разумеется. Но нам они надолго не потребуются. Да, и пообещайте магам три… нет, две роты подкрепления в Меодоре. Они будут рады, я знаю.
Он повернулся, широким шагом направляясь куда-то на другой конец лагеря.
И потому не видел, как маг Метхли вдруг раскрыл оба глаза, жутко усмехаясь оскаленным, растянувшимся до самых ушей чёрным ртом.
Однако и сам трёхглазый чародей не заметил, что ухмылка его отразилась в серебряном зеркале с вычурной оправой из чёрного металла, словно нарочно оставленном так, чтобы видеть лицо Метхли. Крошечный рубиновый глазок змея, обвивавшего рукоять зеркала, едва заметно моргнул.
Примечания
1
Акимат – совет, управляющий вольным торговым городом.
