Подвиги русских минеров
Экипаж минных катеров подбирался из очень смелых, решительных, находчивых людей. Нужно было обладать большим мужеством и сноровкой, чтобы на легкой скорлупке незаметно подобраться к большому боевому кораблю, не отступить перед его стрелками и артиллеристами, когда они открывали бешеный огонь, не бояться сотрясений, ударов и аварии в момент взрыва. Не легко было найти смельчаков-охотников на минный катер.
Исключительной отвагой прославились русские минеры. Они быстро усвоили опыт гражданской войны в Северной Америке, пошли еще дальше по пути развития техники и тактики минного оружия и успешно применяли минные заграждения и катера миноносцы в русско-турецкой войне 1877–1878 гг.
В разгаре этой войны, в полночь 25 мая 1877 г., от занятого русскими войсками берега Дуная отвалили четыре катера с командой и офицерами. Катера были вооружены минами на длинных (10–11 метров) шестах. Лейтенант Дубасов, начальник экспедиции, шел на первом катере; вторым командовал его помощник лейтенант Шестаков. Еще два катера составляли резерв и шли сзади.
Катера прошли около 5,5 миль. Была лунная ночь, и командиры начали различать очертания турецких броненосцев. Все яснее выступали из темноты контуры боевых кораблей. Около половины третьего часа ночи (26 мая) подошли на 60 метров к самому большому броненосцу. Раздался оклик вахтенного. Ему отвечали по-турецки. Но вахтенный почуял неладное, выстрелил и поднял тревогу. Через несколько секунд все три стоявших рядом турецких корабля приготовились к защите и встретили нападающих оружейным огнем и градом гранат. В этот момент начальник экспедиции скомандовал по своему катеру: «В атаку». Несколько оборотов винта приблизили катер к первому броненосцу. Шест, опущенный книзу, ударил миной в борт между носовой и средней частью турецкого корабля. Последовал взрыв, почти «распоровший» броненосец снизу доверху. В пробоину хлынула вода. Огромная волна обрушилась на катер, а над броненосцем поднялся столб пламени.
В то же мгновение прозвучала команда: «Задний ход!». Полузатопленный катер начал медленно отходить под сильным огнем турецких стрелков и орудий. Броненосец медленно погружался в воду. Тогда Дубасов крикнул: «Он не тонет, Шестаков вперед!» Второй катер так же неустрашимо двинулся вперед и нанес броненосцу новый удар. Корабль получил смертельную рану, тут же перевернулся и пошел ко дну.
Под беспорядочным огнем с других турецких кораблей все четыре катера-миноносца ушли к своим берегам, не потеряв ни одного человека.
За время войны русские минеры много раз атаковали противника минами, смело проникали в его гавани, чуть ли не на виду у часовых подводили свои гибельные снаряды под турецкие корабли.
Но недолго катера-миноносцы, вооруженные шестовыми и другими минами, одерживали победы. На больших боевых кораблях усилили наблюдение, и стало трудно, почти невозможно приблизиться к ним вплотную или даже очень близко. Вахтенные вовремя замечали опасность, и меткий огонь быстро топил нападающий катер. Уйти, скрыться такому катеру было трудно: его скорость в лучшем случае равнялась скорости атакуемого судна.
Мина против брони
Мы уже знаем, что с древних времен военные моряки пытались найти наилучшие средства для нанесения удара под водой. Но эти средства все же очень медленно улучшались. Сначала сотни, а затем десятки лет проходили от одного случая применения подводного оружия до другого. Только со времени гражданской войны в Северной Америке минная техника значительно двинулась вперед, мины сделались признанным оружием флота, их начали непрерывно улучшать, изготовлять в большом количестве. Почему же как раз в это время произошел такой скачок?
Мы рассказали уже о том, что еще у древних греков и римлян на боевых кораблях существовало нечто вроде брони. Викинги — скандинавские пираты начала средних веков — защищали свои суда, выставляя за борт боевые щиты. Воинственные норманны обивали борты боевых кораблей бронзовыми и свинцовыми листами.
Отдельные попытки создать защищенные броней пловучие батареи были и в Европе в конце XVIII и начале XIX веков. Пушки стреляли в то время шаровыми ядрами. Эти снаряды были чугунные, сплошные, внутри не было никакой взрывчатой начинки.
Такие снаряды не причиняли деревянным кораблям особых повреждений. Так, например, в 1827 г. в сражении при Наварине русский флагманский корабль «Азов» получил 153 пробоины, из них 7 подводных. Это не помешало его командиру капитану 1 ранга М. П. Лазареву, впоследствии знаменитому русскому адмиралу, потопить турецкий флагманский корабль, два фрегата, один корвет и заставить выброситься на берег неприятельский 80-пушечный корабль. При этом «Азов» не только не погиб, но впоследствии был отремонтирован и продолжал свою славную службу в родном флоте.
Возникла необходимость в более сильном средстве потопления кораблей. Таким средством могли явиться снаряды, которые разрывались бы внутри корабля противника, причиняли бы гибельные разрушения, зажигали бы его и топили. Идея такой стрельбы зародилась в России еще в середине XVIII века. В 1757 г. была принята на вооружение армии новая пушка — гаубица «Единорог», изобретенная Мартыновым, впоследствии позаимствованная у нас западными странами. Об этой пушке, возглавлявшей в то время русскую артиллерию, Шувалов докладывал императрице Елизавете Петровне: «…Не меньше от сего единорога и при флоте ожидать можно, ибо бомбардирует с 5 верст, действуя бомбами и брандскугелями». Уже в 1761 г. русские корабли вооружались такими пушками.
В 1822 г. француз Пексан предложил изготовить для кораблей «бомбовые» пушки, специально приспособленные для условий морского боя. Одно попадание снаряда бомбовой пушки причиняло» деревянным кораблям большие разрушения и даже топило их. Тогда тот же Пексан предложил защищать боевые корабли железной броней. Впервые такие бронированные суда-батареи появились в 1855 г. в Черном море, когда союзный англо-французский флот появился перед укреплениями Кинбурна. Снаряды русских береговых орудий только слегка вдавливались в железные плиты бронированных кораблей союзников, не причинив им повреждений.
Прошло всего лишь 7 лет. В разгаре гражданской войны в Северной Америке флот северян блокировал берега Виргинии, области, занятой южанами. Неожиданно сигналы; тревоги нарушили вечернюю тишину. На эскадру северян прямо на фрегат «Кумберленд» двигалось какое-то невиданное судно. Оно имело глубокую-осадку, было защищено броней, впереди выдавался длинный таран.
С «Кумберленда» открыли огонь залпами из бортовых орудий. Попасть было нетрудно: странное судно все ближе и ближе подходило к фрегату. Но ни один снаряд не причинил даже незначительного вреда бронированному чудовищу. Оно остановилось, как бы нацеливаясь тараном, ударило по фрегату, вытащило таран обратно и снова нанесло несколько ударов. Изрешеченный, распотрошенный фрегат скоро исчез под водой.
После этого боя, когда «Мерримак» (так назывался броненосец южан) крепко потрепал еще два корабля северян — «Конгресс» и «Миннесоту», на деревянные корабли уже нельзя было надеяться. В свою очередь и северяне стали строить броненосцы.
После гражданской войны в Северной Америке бронированные корабли быстро распространились и строились в большом количестве.
Броненосцы казались неуязвимыми. Снаряды самых мощных, пушек не пробивали их брони. Тогда артиллеристы начали улучшать пушки и снаряды; ученые и техники, создали лучшие материалы;
