– Особенно ничем. Так… Работаю в одном журнале.
Жан-Луи не пытается выяснить, в каком именно, плевать ему на журналы, плевать ему на все, что не связано с пленкой, это было понятно уже по каталогу, а теперь и подавно ясно – по его нигилистской вздернутой бороде. Плевать ему на все, кроме кино и Мод. Попутно выясняется происхождение синяка – Жан-Луи заработал синяк здесь же, в «Пирелли», несколько дней назад: короткая стычка с залетным байкером по поводу подруги байкера. Байкеру с пьяных глаз показалось, что Жан-Луи не так посмотрел на его подругу, фигня полная, женщины, подобные байкеровской телке, не интересуют Жан-Луи абсолютно. Какая-то мордатая эстонка, круглые, цвета вылинявшей джинсухи, зенки. К тому же у нее были скобки на зубах. Худая корова при всем желании никогда не станет газелью – это как раз ее, байкеровской подружки, случай. Мод – другое дело, хотя Мод и не газель.
Мод – это Мод.
Как я и предполагал – Мод всего лишь персонаж, я имею дело с сумасшедшим, влюбленным в персонаж фильма. С тихопомешанным. Впрочем, если бы Жан-Луи – хромоножка влюбился бы в реально существующую женщину, результат был бы тем же: никакого результата. Безответная любовь – удел всех хромоножек. Это не мешает Жан-Луи промывать мне мозги по поводу Мод. О том, как они впервые встретились, это был Ромер, Эрик Ромер, «Моя ночь с Мод», так-то, приятель!..
Одно упоминание о Мод – и борода Жан-Луи успокаивается, становится совсем ручной; кассета с фильмом засмотрена до дыр, сплошные лохмотья, Жан-Луи мечтает о том, чтобы «Моя ночь с Мод» вышла на DVD, сидюки надежнее.
Я устаю от Жан-Луи и его кибенематографических страстей минут через сорок, зря я не отправился в «Абсент» с Баттерфляй, на худой конец можно было бы упасть на хвост Лоре, «Сегун» – не самый последний кабак в ЭсПэБе, но цель вечера достигнута. Каталог. Пару ударных фраз из каталога я засуну в «Смотреть обязательно», пару ударных абзацев – в «3,14здатое кино», и никаких угрызений совести. Судиться со мной из-за мелкой кражи интеллектуальной собственности Жан-Луи не будет, не тот типаж.
Цель вечера достигнута, но если бы дело было только в каталоге, я слинял бы после второй кружки пива, нет, у меня далеко идущие планы насчет Жан-Луи. При правильном подходе из Жан-Луи можно выдоить гораздо больше, чем я только что получил, он знает о кино все.
Или почти все.
…»Не думала, что вы так талантливы, Макс», – говорит мне г-жа Паникаровская ровно через неделю после нашего с Жан-Луи визита в «Пирелли».
Я сижу в ее кабинете с чашкой кофе в руках, чашка – не больше наперстка, это мое третье посещение чертогов Вальхаллы за все время работы в «Полном дзэне», Лора была здесь раз двадцать пять, Пи – около десятка. Силиконовые сиськи г-жи Паникаровской мне по барабану, куда важнее выползшая из ее рта – и тоже отдающая силиконом – фраза: «Не думала, что вы так талантливы»…
Так талантливы, так талантливы – от этого попахивает прибавкой к жалованью.
– Он смеялся. Он нашел вашу последнюю статью забавной. Вы душка, Макс.
«Он» – муженек мой шефини, никто иной. До сегодняшнего дня его видела только Лора – на правах подружки-би, но Лора держит рот на замке. Нефть, тендер, автозаправки – эти слова не имеют никакого отношения к глянцевым потрохам журнала, ими оперирует «он». «Полный дзэн» – «его» подарок дражайшей женушке, не свадебный, просто – подарок, без всякой привязки к дате, в ряду многих других. Но инициатива явно исходила от самой г-жи Паникаровской, журнал нужен ей не для того, чтобы забыть многострадальное староневское прошлое, а для того, чтобы постоянно помнить о нем: в «…дзэне» все кричаще, ярко, фальшиво и продажно. Все – псевдо… Почти как в борделе.
– Вы свободны сегодня вечером?
Это похоже на непристойное предложение, того и гляди, тебе в трусы перекочует зелень в формате пятидесятидолларовой купюры. Я лихорадочно пытаюсь вспомнить, что же на мне сегодня, а-а, независимый китайский трикотаж «mr. stallion»6, на белом фоне – красные, улыбающиеся во весь рот мультяшные члены, Хайяо оскорбился бы сходным разрезом членовых глаз. Резинка тоже не выдерживает никакой критики, максимум, что она вообще может выдержать, – несколько сторублевок.
– Э-э… У меня были кое-какие дела… Но в принципе я свободен. Да, свободен.
– Отлично. У нас намечается вечеринка в честь… в честь… – брови г-жи Паникаровской лезут вверх, губы выгибаются подковой, – …одного фотографа.
Фотограф – явно не Джан-Паоло, иначе я бы знал об этом, я слежу за передвижениями по миру Джан- Паоло и его ассистентов – краем глаза. Фотограф – явно не Джан-Паоло, никакие другие фотографы мне неизвестны, но познания г-жи Паникаровской еще более скудны, а непристойность выгнувшихся подковой губ еще более очевидна, все фотографы в ее воображении – анонимные порносекси категории «X».
– Форма одежды?
– Поговорите с Лорой, Макс, она введет вас в курс дела.
Лора тоже приглашена, я чувствую легкий укол профессиональной ревности, странно.
Имя фотографа – Жиль Бенсимон, галстук – обязателен, все эти сведения я получаю от Лоры через полчаса; Бенсимон – знаковая фигура в мире fashion, ловец топ-моделей, Наоми Кэмпбелл в ракурсах Бенсимона смахивает на бакалавра, Кристи Терлингтон – на птицу, Клаудия Шиффер – на марципан с фруктами, они смахивают на что угодно, кроме вешалок для платья, все очень витально.
Лучше бы тебе завязать галстук узлом «кристенсен», советует Лора, я и понятия не имел, что у галстучных узлов могут быть названия; однотонный галстук надевать тоже не стоит – скука смертная, у тебя есть что-нибудь приличное?..
Никогда не придавал особого значения галстукам, в моем гардеробе их только три: бордовый с кошками, терракотовый с геометрическими фигурами и синий в мелкий горох. Горох сразу же отметается Лорой как наследие ленинизма, кошки с терракотовой геометрией также подвергаются остракизму, после чего Лора великодушно предлагает мне выбрать кое-что из ее собственной коллекции.
Двадцать штук, у Лоры их двадцать штук, с ума спрыгнуть можно! Некоторые остались от бывших Лориных любовников, любителей кашемира, бритых лобков и недельных шоппинг-туров в Казахстан с посещением высокогорного катка Медео. Некоторые остались от бывших Лориных любовниц, любительниц
