– Вряд ли, – ответил я. – Отмычки, обе связки, теперь добыча одного из образин. Гастон постарался. Я осмотрел замки и не уверен, что смог бы их открыть.
Шиола ответила неразборчивыми, но явно уничижительными замечаниями в адрес нас обоих.
– У тебя есть план Б? – спросила она, поднявшись с пола после очередного крутого виража.
Хобгоблин вел карету совсем как давешний возница, работающий на Виртольда. Они случайно не родные братья?
– У меня даже нет плана А, – отозвался я. – Но убивать нас, думаю, не собираются.
– Почему?
– Зачем тогда городить этот огород? Гастон мог прихлопнуть нас обоих на крыше да там и оставить на поживу трупоедам. Мы ему для чего-то нужны.
– Для чего?
– Черная Касса. Теперь она стала центром нашей вселенной, и к ней ведут все дороги. Взоры всех обращены на ее сокровища. А Черная Касса, милая, это богатство, сила, слава и удача.
– Похоже… Удача нам бы не помешала.
– Одно непонятно… Как Гастон переместился во времени?
Бандитка стукнула ногой об пол.
– По-моему, тут как раз ничего сложного нет. Он всех надул. Темпомант убедил баронов, что обыкновенные существа не в состоянии пересекать мост между временными пластами. Прыщавый крутил ими как хотел.
– Зачем?
– Чтобы все захапать самому!
– Я надеялся, что Гастон проявит большую смекалку и попытается уйти от банальностей.
Шиола тихонько порычала.
– Эти банальности скоро сильно осложнят нам жизнь. Зуб даю, он заставит нас лезть в тайник.
– Мы и так собирались в него лезть, – сказал я.
– Но на других условиях. За деньги, за долю. Твой Виртольд – злодей под сомнением, а Арфи оказался самым настоящим. Это значит, что барон, скорее всего, отпустил бы нас на все четыре стороны, а темпомант уберет как свидетелей. Ларчик просто открывается.
– Ты права. Мы оказались в большом и темном месте, где солнце не светит.
Моя мысль начинала работать с прежней силой. Каков бы ни был шок, он отступал под могучим напором спригганского здравомыслия.
Я создавал в уме планы побега, один грандиознее другого, но все они уже через несколько мгновений начинали мне казаться хуже некуда.
Вот если бы удалось освободиться от наручников, мы с Шиолой получили бы неплохой козырь в общении с Гастоном. Кому-нибудь из нас достаточно было бы просто подойти к нему поближе и тем самым разрушить все его чары, вырубить амулеты и тому подобное. Не думаю, что Арфи настолько крут без магии. Ему не удастся превратиться в филина или птицу дронт, чтобы удрать от нас. Никаких чар, никаких заклинаний, никаких общений с духами и путешествий между островами реальности.
Случись такое, я для начала бы залепил чародею оплеуху. В воспитательных целях. А уж потом…
Впрочем, что толку? Воздушные замки на то и воздушные, что в них нельзя жить.
В конце концов я приуныл. Будущее рисовалось исключительно в мрачных красках.
Шиола молчала.
Приехали мы в какое-то место минут через десять. Карета остановилась. Дверцу слева от меня открыл хобгоблин, сидевший на козлах. Он с довольной улыбкой на роже сгреб нас обоих и сунул под мышки. Шиола задергалась, протестуя, а я под шумок забрался в карман громилы, тот, что был ближе всего ко мне. А вдруг там случайно найдется ключ от наручников? Ключа не нашлось. Он наверняка у Гастона.
Осмотр местности выявил следующее. Карета въехала в узкий дворик какого-то мрачного здания, огороженный высокой каменной стеной. Света не было, кроме того, что пробивался из открытой двери, судя по всему, ведущей в подземелье.
Значит, нас поместят не в гостиничные апартаменты с ванной и мягкой постелью. Ничуть не бывало. Гастон приготовил для нас сырой и мрачный каземат, где мы будем томиться в компании с крысами и тараканами. На это ума у чародея хватило. Впрочем, и на другое тоже – организовать свой заговор внутри общего заговора и проворачивать делишки под носом у Виртольда.
Знал бы лихой рубака, что чародей водил его за нос все это время! Что Гастону нужен был именно я. Что все эти ограничения для темпоральной магии всего лишь высококачественная лапша, которой Гастон завесил фрондерам все уши. А они-то, поди, спят и видят, как в их кармашки текут золотые реки. Дурни! Настоящая охота за Черной Кассой давно идет без их участия.
Карман у хобгоблина оказался пустым. Я попробовал найти еще один, но ничего не добился. Пустое занятие.
Громила нес свою добычу вниз по каменной лестнице. Туннель с арочным сводом уходил в глубь земли под углом в сорок пять градусов. Я попробовал считать ступени, но скоро сбился. В общем, было довольно глубоко.
Дойдя до низа, хобгоблин свернул направо и потопал по коридору, освещенному факелами. С обеих сторон в стенах из грубого камня встречались деревянные двери, обитые железом. Что это? Тюряга? Здесь воняло именно так, как, по моим представлениям, должно вонять в тюрьме, и интерьер был подходящим. Неужто чародей арендовал пенитенциарное заведение?
Что и следовало ожидать. Нас не собирались баловать удобствами и заботиться о нашем здоровье. А я-то еще подумывал расслабиться после трудного дня. Теперь шиш.
Хобгоблин добрался до конца коридора и поставил спригганов на пол. Мы осмотрелись.
– Только не дергаться, – предупредил верзила, доставая ключ из внутреннего кармана куртки. – Из здания вам не выбраться.
Ключом он по очереди отворил решетки, которые прикрывали с лицевой стороны две глубокие ниши в стене. Единственно эти две камеры оказались не наглухо задекорированными камнем и прочным дубом. Почему же нас запирают здесь? Ага, надзиратели планируют любоваться нашими страданиями без необходимости всякий раз открывать тяжелые двери! Не знал, что Гастон Арфи вдобавок ко всему еще и утонченный садист.
Веселенькие приключения нас с Шиолой ожидают, однако!
Чувство, когда тебя толкают в вонючую камеру, засыпанную грязной соломой, было одним из самых жутких, какие я когда-либо испытывал. Ни разу я не оказывался в застенках правоохранительной системы, поэтому опыта проживания в них не имел.
Когда решетка за моей спиной захлопнулась (с грохотом, от которого подгибаются ноги), я просто замер посреди своего нового жилища и стоял столбом, пока Шиола не обозвала хобгоблина сочным словцом и не пожелала ему загнуться как можно быстрее. Теперь нас разделяла каменная стена.
На это громила всего лишь хмыкнул и подмигнул ей, после чего удалился.
Я добрался до старой, покосившейся скамейки-лежанки в углу и сел.
Надо было подумать. Обо всем.
И тут я увидел то, чего совсем не ожидал.
Шиола вскрикнула, а потом сквозь решетку в мою камеру влез Руфио.
42
Никогда еще я не был так рад видеть хвостатого! Знаменуя свою радость громким воплем, я бросился к крысу и взял его в руки.
Руфио крякнул, я слишком сильно сжал беднягу, и он легонько куснул меня за палец.
– Официальную часть пропустим, – сказал крыс, усаживаясь на скамейку рядом со мной. Глазки моего приятеля сверкали.
– Ну, вся шайка собралась, – сказала взломщица из своей камеры.
Я засыпал хвостатого вопросами и мог делать это долго, если бы Руфио не поднял лапу:
– Погоди-погоди. Все по порядку.
– Ты тоже переместился во времени?
– Нет, знаешь, я сижу дома и ем печенюшки! Конечно да. Я прополз Найклер на брюхе сверху донизу,
