Человек с ружьем

господ.

Господин в шубе. Мое почтение, господа, мы с потрясающими новостями. Слушайте, это точно, это сущая правда. Керенский взял Гатчину и находится на пути к Царскому Селу.

Волжанин. Вот они, штыки.

Господин в шубе. Генерал Краснов пишет в своем первом приказе  (читает): «Временное правительство не свергнуто, но насильно удалено из своего помещения и собирается превеликой армией с фронта».

Волжанин. Прошу повторить эти исторические слова. Армия войдет в Питер, и конец этой музыке.

Западник (иронически). А известно ли вам, что в июльские дни также в Питер были введены войска?

Волжанин. Вошли и разгромили гнездо большевиков во дворце Кшесинской.

Западник. Совершенно точно, разгромили, а солдаты в этом дворце прочли большевистские газеты и потом, дорогой Борис Никитич, эти же самые солдаты устроили нам революцию и разгромили тех, кто их призвал. В Питер солдат пускать нельзя. Это отравленный город. Весь кошмар идет из Питера.

Волжанин. Вот идет хозяин. Захар должен знать настоящее дело. У меня без привычки в такой кутерьме да еще на голодный желудок, натурально, трещит голова.

Входят Захар Захарович и еще несколько лиц того же положения, почтительно следующих за ним.

Господин в шубе. Захар Захарович, знаете?

Захар Захарович. Знаю. Керенский взял Гатчину.

Господин в шубе. А приказ генерала Краснова?

Захар Захарович. Читал. Господа, без вводных речей я приступаю к делу. Враг теперь в нашем доме, враг всюду. В единой цели уничтожения большевизма примиряются интересы течений и партий в нашем обществе. Кадет протягивает руку монархисту, и монархист пойдет с любым социалистом, ибо у нас и у них единственный смертельный враг — большевики. Так передовые люди всех партий понимают нынешнее положение. Наступление Краснова, несмотря на свой триумф, лично мне не дает радужных перспектив. Смольный наэлектризован; по моим сведениям, Ленин действует с невероятной, бешеной энергией. Этого человека действительно обожают солдаты и матросы. О рабочих не говорю, вы отлично знаете, какую силу имеет имя Ленина на заводах.

Господин в шубе. Неужели вы считаете, что верные правительству войска не будут в столице?

Захар Захарович. Я хочу, чтоб они были здесь сейчас, хочу!.. Но что толку от наших прекрасных надежд? Краснов займет столицу, но я не могу положиться на его казаков, ибо не знаю, как долго они будут повиноваться своим офицерам.

Волжанин. Подождем — увидим.

Захар Захарович (возбужденно). Я не могу ждать, когда у меня на заводах делают снаряды по приказу Ленина. Я не буду ждать, пока меня повесят. И не поверю ни одной сволочи с винтовкой. Мы не собрали реальной военной опоры внутри страны. Нет народа, нет армии, есть сброд, отребье, бандиты, и Петербург не что иное, как клоака бандитов, убийц, насильников. Хотите мое мнение — нате. Исходом русской смуты будет удар немцев по Питеру.

Волжанин. Сдать столицу Вильгельму?

Захар Захарович. Или потерять Россию.

Пауза.

Волжанин. Дожили, дошли, пали во прах.

Западник. Эмоциональная сторона вопроса сейчас не интересна. Что немцы прекрасно расправятся с «товарищами», я в этом ни минуты не сомневаюсь, но где они, как с ними говорить?

Господин в шубе. Господа… а союзники?

Захар Захарович. Каким образом вы получите союзный десант в Финском заливе?

Западник. Здесь много щекотливых и неприличных вопросов с точки зрения международных отношений…

Захар Захарович. А с большевиками жить прилично? Если прилично, живите, а я не буду. Имейте перед глазами одну проблему — большевизм, и тогда все сделается приличным. Без фиговых листочков и сознательно мы должны сдать Питер немцам, установить немецкую власть, немецкую полицию, перевешать «товарищей» и дать России крепкое правительство. Будем разговаривать еще или приступим к делу?

Волжанин. Что мы можем сделать сейчас?

Захар Захарович. Это уж мы сумели подготовить. Сейчас я вам представлю лицо, облеченное доверием некоего правительства. Впрочем, я спрошу, пожелает ли оно оставаться инкогнито или беседа будет открытой. (Ушел.)

Волжанин. Большим разумом одарил бог Сибирцева: страшного действия ум. Боюсь я его, чорта.

Западник. Кайзер запросит много выгод для себя.

Волжанин. И дадим.

Господин в шубе. Легко, если ваше состояние на Волге, — что скажут люди из столицы?

Западник. Мои интересы, как вы знаете, сосредоточены только в Петрограде. Я иду на жертвы.

Волжанин. Какие там жертвы! Чего бога гневить! Весь хлеб, который лежит у меня прозапас от Кинешмы до Астрахани, сумею отдать в подарок и ни на копейку беднее не стану. С тех же немцев потом свое получу. Сочтемся.

Явился Захар Захарович и с ним иностранец.

Захар Захарович. Господа, перед вами лицо, уполномоченное императором Германии, его величеством Вильгельмом Вторым, на ведение переговоров с кругами, прямо заинтересованными в спасении Российской державы. Мы приветствуем в нашей стране посланца его величества.(Отходит от иностранца и аплодирует.)

Все делают то же. Дверь открывается, на пороге появляются Чибисов и Шадрин с винтовками. Аплодисменты медленно прекращаются. Замешательство, оцепенение. Волжанин, торопливо и улыбаясь, наливает две рюмки вина и несет их вошедшим.

Почему вы здесь?

Чибисов. Это помещение надо освободить по приказу Военно-революционного комитета для военных нужд.

Захар Захарович. Кто вам дал право на это?

Чибисов. Права нам никто не давал, мы его сами взяли. Давайте оставим споры. Уходите отсюда.