Рафаэль Сабатини
ЧЕРНЫЙ ЛЕБЕДЬ
Романы
ЧЕРНЫЙ ЛЕБЕДЬ
1. ФОРТУНА И МАЙОР СЭНДЗ
Будучи высокого мнения о своих достоинствах, майор Сэндз приготовился снисходительно принять дары, которые, как он полагал, Фортуна предлагала ему. Но он был достаточно проницателен, чтобы его можно было подкупить этим. Ему доводилось видеть и ничтожеств, осыпанных потоком ее милостей, и обманутых ею людей, действительно достойных награды. А его Фортуна всегда заставляла ждать. И если она, наконец-то, повернулась к нему, то, как он считал, не столько из какого-то милостивого чувства справедливости, сколько по той причине, что майору Сэндзу стало известно, как заставить ее сделать это.
Исходя из всех обстоятельств, которые я изложил, предполагаю, что именно с такими мыслями сидел он возле кушетки, установленной для мисс Присциллы Харрадайн, под навесом из бурой парусины, который был наскоро сооружен на высоком полуюте «Кентавра».
Пять лет назад, еще при жизни Карла Второго, он добровольно поступил на заморскую службу, убежденный, что в Новом Свете найдет то счастье, которое ускользало от него в Старом. Этот шаг в какой- то мере был вынужденным, так как беспутный отец пропил и проиграл в карты большое родовое поместье в Уилтшире. В результате этого наследство майора Сэндза оказалось скудным. Майор не был человеком, созданным для риска. В противоположность своему распутному отцу он обладал холодным расчетливым темпераментом, который, в сочетании с высокими умственными способностями, может возвысить человека. Высокие умственные способности у майора Сэндза отсутствовали, но, как большинство подобных людей, он не подозревал об этом. Если он и не осуществил своих надежд в полном соответствии с ожиданиями, он, тем не менее, считал, что близок к этому. И каковы бы ни были непредвиденные обстоятельства, они никоим образом не нарушали его убежденности, что успех явится его заслугой, результатом его искусства. Отсюда и происходило его пренебрежение к Фортуне. Вывод, в конце концов, был несложен. Он прибыл в Вест-Индию в поисках счастья, и в Вест-Индии он нашел его. Он добился того, чего желал. Могли ли причина и следствие быть связаны более тесно?
Счастье, которое он склонил на свою сторону или предвкушал удовольствие склонить, находилось рядом. Оно заключалось в мисс Присцилле Харрадайн, которая, откинувшись, сидела на кушетке из тростника и резного дуба, Стройная, прямая и довольно высокая, она являла собой изящество, бывшее лишь отражением внутреннего изящества ума. Молодое лицо в тени широкополой шляпы было миловидным и утонченным и хорошо сочеталось с ярко-золотистыми волосами.
На нем совершенно не отразились долгие годы пребывания в жгучем климате Антигуа. И если плотно сжатые губы и маленький подбородок говорили о решительности, то в умных, широко расставленных глазах цвета среднего между лазурью неба и нефритовой зеленью моря, на которое они смотрели, светились откровенность и доброта. На ней было платье с высокой талией из шелка цвета слоновой кости, обшитое золотистыми кружевами.
Она обмахивалась веером из красных и зеленых перьев попугая. В середине веера было вставлено маленькое овальное зеркальце.
Ее отец, сэр Джон Харрадайн, по тем же причинам, что и майор Сэндз, выехал из Англии в отдаленное колониальное поселение. Денежные дела его пришли в упадок, и ради своей единственной дочери, росшей без матери, а также ради собственной выгоды, он принял пост генерал-губернатора Наветренных островов, добытый для него одним из друзей при дворе. Пост губернатора колонии открывал большие возможности разбогатеть. И сэр Джон знал, как воспользоваться ими, и пользовался в течение шести лет своего губернаторства. Поэтому, когда он умер - его преждевременно унесла тропическая лихорадка - то дочь его оказалась вознагражденной за годы изгнания, проведенные с ним, став хозяйкой весьма солидного состояния и довольно сносного имения в родном Кенте, которое приобрел в Англии надежный агент.
По желанию сэра Джона ей следовало немедленно уехать домой, к его сестре, чтобы та приглядывала за ней. На смертном одре он торжественно заявил, что значительная часть ее молодости и так из-за его себялюбия бессмысленно растрачена в Вест-Индии, попросил за это прощения и умер.
Она и ее отец всегда были добрыми друзьями и постоянными спутниками в жизни. Поэтому она болезненно переживала его утрату и могла бы грустить о нем и дальше, или, будучи подавленной его смертью, могла даже искать одиночества, если бы не дружба, внимание и помощь майора Сэндза.
Бартоломью Сэндз исполнял обязанности заместителя губернатора. Он жил с ними в доме губернатора так долго, что мисс Присцилла привыкла смотреть на него как на члена семьи, и теперь была рада опереться на него. А майор был рад этому еще больше. Надежда унаследовать после сэра Джона пост губернатора Антигуа была слабой. И, по его мнению, не из-за недостатка способностей. Он, к примеру, знал за собой способность руководить, но полагал, что милость двора в этих вопросах стоит больше, чем талант и опыт, а потому не сомневался, что на вакантный пост будет назначен какой-нибудь ни к чему не способный бездельник из метрополии.
Сознание этого факта ускорило осознание того, что его первейшей обязанностью является долг в отношении мисс Присциллы.
Так он ей и сказал, очаровав девушку этим проявлением, как она считала, альтруистического благородства. Ведь она предполагала вполне естественным, что он должен занять место ее отца, а он был далек от желания рассеивать это предположение. Может быть, так было бы и хорошо, отметил он, но это слишком мало значит в сравнении с тем, что она может нуждаться в нем. Она должна немедленно ехать домой, в Англию. Путешествие предстоит долгое, утомительное и чреватое многими опасностями. Сама мысль, что ей придется путешествовать без спутника и защитника, казалась ему невероятной и невыносимой. Хотя при этом он терял все шансы занять пост губернатора, и ему грозили неприятные последствия за отъезд с острова в такое время, однако расположение к ней не оставляло ему иного выхода. К тому же, добавил он с впечатляющей убежденностью, такова была воля ее отца.
Отвергнув ее слабые возражения против его самопожертвования, он позволил себе уехать, назначив губернатором провинции капитана Грея, пока из Уайтхолла не придут новые распоряжения.
Таковы были обстоятельства его появления на борту «Кентавра» вместе с мисс Присциллой и ее черной служанкой Изабеллой. К несчастью, негритянка столь сильно страдала от морской болезни, что везти ее через океан стало невозможным и пришлось высадить ее в Барбадосе. Поэтому с той поры мисс Присцилла вынуждена была обслуживать себя сама.
Майор Сэндз избрал «Кентавр» за его вместительность и прекрасные мореходные качества, невзирая на то, что, прежде чем взять курс домой, его владелец собирался по торговым делам зайти дальше к югу, на Барбадос. Если в настоящее время майор чего-то и желал, так только продления путешествия и, как следствие этого, более близкого общения с мисс Присциллой. В соответствии со своей расчетливой натурой, он предпочитал действовать медленно, чтобы ничего не испортить поспешностью. Он понимал, что ухаживание за наследницей сэра Джона Харрадайна, начавшееся только после его смерти, должно вестись постепенно, пока он не убедится, что завоевал ее. Предстояло еще преодолеть некоторые неблагоприятные обстоятельства, сломать возможные предрассудки. В конце концов, хотя он и был мужчиной весьма представительным, о чем красноречиво свидетельствовало зеркало, однако между ними существовала неоспоримая разница в возрасте. Мисс Присцилле еще не было и двадцати пяти, тогда как майору перевалило за сорок, и под золотистым париком уже пробивалась плешь. Он прекрасно представлял себе, что она думает о его годах, поскольку относилась к нему с дочерней почтительностью, причинявшей ему
