Все притихли. Веселье и похмелье как рукой сняло.
— Вот видишь, я же говорил, что испорчу вам настроение, — сказал Бурцев.
Желания пить больше не было, и все приняли решение заканчивать пикник.
Саша Туровский, изрядно захмелев, размахивал руками и бормотал:
— Ребята, это пристрелка. Обмывка будет официально с жёнами.
— Просим, Саша, указать конкретно время и место, — пошутил зампотылу.
— Володя, все будет хоккей, — заплетаясь языком и продолжая размахивать
руками, ответил уже изрядно опьяневший Туровский. — Дополнительно всем
будет объявлено. С Надюхой посоветуемся, где она решит там, и будем звёздочки обмывать. — А они вот где, — покачиваясь, Туровский сунул руку в карман и достал оттуда звёздочки. — Никому, — это мои. Он сжал их в кулаке.
— Смотри, не потеряй, — шутил зампотылу. — Примета есть: звезду со стакана нельзя терять, а то погоны потеряешь.
На следующий день среди полковых дам ходила уже новая уточнённая версия относительно жены начальника штаба. Некоторые знающие авторитеты заявляли, что ребёнок был большой, десять лет, и что ей не с кем было его оставить и она забрала его с собой в Афганистан. Она взяла его с собой на работу, потому что муж уехал на учения. Прилетели самолёты, то ли с Турции, то ли с Индии, а некоторые говорили, что из самой Америки, бомбили Афганистан. Разбили госпиталь, там и погибла его жена и ребёнок. Теперь Бурцев стал снова фигурой номер один на скамеечных посиделках. Когда он выходил по утрам делать зарядку и крутил «солнце» на перекладине, что стояла во дворе дома, на многих окнах легонечко отодвигались занавески. Из-под них тайком любовались его красивым торсом женские глаза.
Слухи, о том, что в полку есть молодой, красивый, богатый вдовец со скоростью молнии долетели до штаба дивизии. Хотя у Бурцева никакого богатства и не было: так, гражданская одежда, купленная в «Берёзке»: японский магнитофон «Шарп» и автомобиль «Жигули». Но на то время обладатель этих вещей был неслыханным богачом на фоне нищего офицерства. О таком богатом вдовце узнала жена комдива и загорелась желанием поглядеть на этого парня, с будущим прицелом для своей дочери Любы, которая заканчивала пединститут и сейчас была на каникулах. Она стала методически пилить комдива, чтобы тот свёз её в полк.
Комдив не выдержал натиска жены и повёз. Бурцев сидел в кабинете, когда от дежурного поступил доклад о прибытии комдива. Он вышел его встречать. Возле входа в штаб уже стояла «Волга». В ней сидела какая-то женщина, а по дорожке, что вела к плацу, прогуливался комдив. Бурцев подал команду «смирно», отчеканил строевым шагом и отрапортовал приблизившемуся к нему комдиву.
— Здравствуй, Василий Петрович, — комдив подал руку Бурцеву.
— С чего бы это, — подумал Бурцев, — обычно обращался только по воинскому званию. — Здравия желаю, товарищ полковник, — отчеканил он.
— Где Колесников?
— В госпитале, будет через неделю. «Почему он спросил, — подумал Бурцев. — Я же только вчера ему докладывал по телефону». Он заметил, как через открытое окно «Волги» слушала их и внимательно смотрела на него женщина.
— Как у вас дела?
— Пока всё нормально.
— Прибудет Колесников, пусть мне позвонит.
— По уставу по прибытии из госпиталя он обязан вам доложить, — Бурцев улыбнулся.
— Ну, обязан — не обязан, а ты всё же ему напомни. Вот собственно и всё. По казармам сегодня ходить не буду, в другой раз. Времени нет. До свидания.
Он подал Бурцеву руку, сел в «Волгу» и машина уехала.
— Не понял, чего он приезжал — спросил Бурцев помощника начальника штаба, стоявшего в это время у самой двери входа в штаб.
— Как это чего? — засмеялся тот. — Мама на смотрины приезжала.
— На какие смотрины? — Бурцев поглядел на помощника, абсолютно не понимая смысла ответа.
— Василия Петровича посмотреть. Это же была жена комдива. Вот и приехала поглядеть потенциального жениха для дочери.
— Бросьте вы, Савченко, эти глупости молоть, — сердито сказал Бурцев и ушёл к себе.
Глава 3
Комдивша прибыла домой и тут же позвонила своей подруге, жене начальника политотдела дивизии.
— Здравствуй, Аллочка, ездила, посмотрела, красавец такой. Высокого роста, лицо мужественное, подбородок прямой. Весь такой стройный, не то, что наши с пузами.
— Ему-то сколько лет. Он ещё молодой, чтобы живот носить.
— Мой, Аллочка, и в лейтенантах с пузом ходил. А этот такой весь при фигуре,
плечи широкие. Похожий на артиста.
— На какого артиста?
— Не на нашего, на зарубежного: то ли американский, то ли французский.
— Ален Делон, что ли?
— Нет, не этот. Этого я знаю. А Бог с ним, потом вспомню. Правда, над бровью большой шрам, но он его нисколько не портит, даже к лицу. Делает его более мужественным. Я вот о чём, Аллочка, думаю. Как бы его с Любашей свести. Пока девочка на каникулах, может что-то и получится. Ей еще год учиться. Глядишь, всё и было бы хорошо: и дитя бы ко мне вернулось, и девочка была бы устроена.
— Староват он для Любы. Ему, наверное, за тридцать будет?
— Ну, разве, миленькая, это старый? Как раз. Любе двадцать третий пошёл.
Всего лишь лет десять разница. А потом мужчина и должен быть старше. Может, ты, Аллочка, что-то придумаешь, как их познакомить. Может по линии женсовета как-то устроить.
— Лиза, женсовет — это же не брачный клуб. Тут что-то поделикатней придумать надо.
Постой, постой, кажется, есть зацепка. И даже очень неплохая идея. Мой сегодня говорил, что его на обмывку звёздочки приглашали на это воскресенье. Замполиту этого полка Туровскому подполковника присвоили. Я в начале не соглашалась, а сейчас думаю надо пойти.
— А Любочку, куда тут прилепишь?
— А я своему мужу скажу, пусть намекнёт Туровскому, мол, надо и комдива с женой и дочкой пригласить. А наш красавец наверняка там будет.
— Ой, Аллочка, какая же ты умница. Не голова, а «Дом Советов».
Через час у комдивши зазвонил телефон.
— Алло, Лиза, это Алла. Всё нормально, сейчас Туровский будет комдиву звонить. Только, чтобы он не отказался.
— Гляди, откажется, там же водка и бабы. Скорее побежит без нас.
— А ты ему позвони и скажи, что, мол, Надя Туровская звонила и приглашала.
Куда он тогда денется.
— Ну, ты и умница, тебе точно в правительстве надо работать, всякие дела придумывать. Сейчас позвоню.
Елизавета Павловна тут же позвонила в кабинет комдива.
— Алло, Толь.
— Ну, чего ещё?
— Мне Надя Туровская звонила, её мужу подполковника присвоили. В воскресенье обмывать будут, нас с тобой приглашают.
— Он мне только что звонил.
— Что ты решил?
