всего переживал о замужестве Элис. Его больше беспокоил собственный покой. Кейрон Чатэм! Более опасного выбора Элис сделать не могла!
Хэдли проклинал себя за то, что не догадался раньше. Впрочем, где‑то подсознательно он все предвидел. Еще в церкви он заметил, что Элисон и Кейрона что‑то связывает. Но что он мог поделать, даже если бы вмешался? Надо смириться и, если удастся, использовать ситуацию в своих целях.
— Думаю, уместнее всего сейчас будут мои поздравления, не так ли? — Хэдли выдавил улыбку и холодно поцеловал Элис в щеку.
— Благодарю. — Она отвернулась. Ей совсем не хотелось, чтобы Хэдли заметил ее беспокойство.
— Элис, в чем дело? Ты совсем не похожа на счастливую жену. Неужто против своей воли ты стала леди Чатэм?
— Да нет, что ты! Я счастлива… — Она прикусила язык. Ей не следует рассказывать Хэдли о своей любви к Кейрону.
— Тогда зачем было так рисковать сейчас? Путешествие сюда вполне может привести тебя на виселицу.
— Я хочу кое до чего докопаться. Лучше бы мне ошибиться. Но я должна знать наверняка.
— Не могу даже представить себе, что могло придать тебе столько храбрости. — Мрачное настроение Элис пугало Хэдли. Неужели это было также связано с Кейроном?
— Кейрон был ранен — в ногу. У него остался шрам, который, думаю, очень похож на след от выстрела. Аналогичный след мог бы быть у убийцы Джулии.
— Что ты говоришь?!
— Ничего. — Даже теперь, признавшись в своих опасениях, Элис не хотела верить, — меня беспокоит эта рана.
— Но как объясняет ее происхождение твой муж?
— Он говорит, что дрался на дуэли незадолго до нашего с ним знакомства.
— Ты веришь ему?
— О, Хэдли! Я очень хочу поверить — всем сердцем, всей душой. Но одно кажется мне странным: его настойчивость, с которой он меня добивайся, ведь он знал, что я всего‑навсего гувернантка. К тому же он остался абсолютно равнодушен к моему вранью. А теперь еще этот шрам…
— Элис, чего ты боишься?
— Я боюсь, что Кейрон связан как‑то со смертью Джулии. Что он… — Элис расплакалась. Она закрыла лицо руками, но сквозь рыдания прорвались слова: — Я боюсь, что мой муж — убийца Джулии!
Хэдли замер, затем прижал Элис к себе, нежно погладил ее по спине.
— Ну, это только твои домыслы, — успокаивал он ее. — Что ты собираешься делать?
— Мы должны найти настоящего убийцу Джулии. Или хотя бы убедиться, что это не Кейрон.
— Но я уже сделал все, что мог. Ты можешь еще что‑нибудь предложить?
— Там были слуги, официанты, трактирщики, да мало ли кто еще. Может быть, кто‑то и запомнил его в лицо?
— Элис, — сказал Хэдли раздраженно, — я уже с ними со всеми переговорил.
— Да, конечно. Но до сих пор мы не имели описания внешности. Я имею в виду Кейрона. Мы можем еще раз поспрашивать, вдруг что‑нибудь выяснится.
— Нет, — поднял руку Хэдли, заставляя ее замолчать. — Ни в коем случае. Констебль убежден в твоей вине. У него есть ордер на арест. Оставаться здесь безрассудно!
— Ты уже очень много сделал, — сказала Элис, в душе уже начиная сомневаться, предпринимал ли Хэдли вообще какие‑либо действия, — в любом случае, одна голова хорошо, а две лучше.
— Да, но только до тех пор, пока они вместе, — подчеркнул он. — Ты должна уяснить себе, что оставаться вблизи Брайархерста тебе опасно. Я тебе помогу. Я помню лорда Чатэма и попытаюсь узнать, видел ли кто‑нибудь в ту ночь человека, похожего на него.
Элис задумалась. Хэдли был прав; оставаться нельзя.
— Я начну расследование прямо сейчас. Но прошу тебя не предпринимать ничего самостоятельно до тех пор, пока я не пришлю весточку с доказательством вины или невиновности Кейрона Чатэма.
— Ты считаешь, мне пока не нужно к нему возвращаться?
— Наоборот, возвращайся. Если ты не вернешься, он может заподозрить что‑нибудь неладное. Вернись домой и веди себя так, как будто ничего не случилось. Поверь мне.
— Хэдли, я бы хотела сделать так, как ты велишь. Но меня привели сюда мои сомнения. Мне нелегко забыть о них сразу.
— Элис, ты умная женщина. Ну неужели ты не найдешь способ убедить себя в его невиновности, хотя бы на время, пока что‑нибудь не выяснится. А вдруг это нелепое совпадение? Не станешь же ты рисковать своей любовью ради глупого подозрения?
Элис снова почувствовала, что поддается панике. Опять ее подводит излишняя импульсивность. Хэдли прав! Ради собственной безопасности и своего будущего с Нейроном ей следует успокоиться и снова довериться Хэдли.
— Я постараюсь. Но обещай действовать быстро. Я не уверена, что смогу долго скрывать свои подозрения.
— Вот и молодец! А теперь отправляйся домой. Ты как‑нибудь объяснила свое отсутствие?
— Да, хоть и не очень удачно.
— Тогда поторопись. Но сегодня уже поздно ехать. Утром я провожу тебя назад к мужу. Только не вздумай заезжать в Брайархерст!
— Но я бы навестила Роберту. Посмотрела, как она там поживает. Я могу и не раскрываться. Мне очень хочется увидеть свой дом, ведь я так давно там не была.
— Элис! — Хэдли строго посмотрел на нее. — Тебе ни в коем случае нельзя показываться ей на глаза. Доверься мне. Только домой. Обещаешь?
Элис глубоко вздохнула, смирившись с доводами Хэдли.
— Хорошо, я поеду завтра утром. Какую комнату мне сейчас можно занять? — Хэдли смутился. — Ты ведь не выставишь меня за дверь?
— Я только хочу обезопасить тебя.
— Неужели здесь нет ни одной комнаты, где меня никто не увидит?
— Может быть, и есть, но гарантий я дать никаких не могу. Даже если тебя никто не узнает, как я объясню присутствие такого разбойника с большой дороги в моем доме? От глаз миссис Готэм ничего не ускользнет.
Да, слова Хэдли звучат убедительно, но назвать их приятными совершенно невозможно.
— Куда тогда?
Хэдли поморщился.
— Может быть, в конюшню?
— Ты отправляешь меня спать в хлев?
— Я хочу, чтобы ты осталась в безопасности.
— Ну хорошо. Но я прошу тебя, Хэдли, как можно быстрее докажи вину или невиновность Кейрона. Я не знаю, насколько хватит моего терпения.
Если бы Данкен своими глазами не увидел, что Кейрон вышел из этого каменного, крытого соломой дома, он бы не заметил его. Домик фермера стоял в гуще дубовой рощицы, крышу его заботливо укрывали ветви деревьев.
Данкен привязал лошадь к дереву и подошел к окну дома. Заглянул в окошко. Ничего не видно! Постепенно он начал кое‑что различать. Вот камин в дальнем конце комнаты, грубые скамейки по обеим его сторонам. На потолке висит на цепи потускневший канделябр с пыльными свечками, которые, видимо, давно не зажигали.
У окна стояла кушетка. Никакого намека на то, что Лайли была здесь. Вероятно, его ввели в заблуждение.
