Обведя мрачным взглядом растерявшихся пассажиров, он удовлетворённо кивнул и подвёл итог:
– Вопросов нет. Ну тогда – от винта.
Щёлкнув несколькими тумблерами, он быстро отстучал код на маленьком пульте, напоминавшем пульт от телевизора, и, взявшись за штурвал, уверенно начал разгон. Догоравшие костры слабо освещали кусок сохранившейся дороги. Увеличив обороты двигателя, пилот уверенно взял штурвал на себя, поднимая машину в воздух.
Сделав круг над оставшейся далеко внизу полосой, пилот вывел машину на нужный курс и снова начал набирать высоту. Только теперь бывшие пленники поняли, что им предстоит. Точнее, это поняли те, кто летел на старом самолёте.
Тихо охнув, Макс сжался в комок, со страхом поглядывая на отца. Сидевший рядом с ним Николай бросил на племянника презрительный взгляд, тихо прошипев только одно слово:
– Заткнись.
Неожиданно мотор самолёта заглох, и тяжело гружённая машина начала быстро терять высоту. Напряжённые плечи пилота ясно показали пассажирам, каких усилий ему стоит удержать машину в воздухе. Неожиданно мотор снова заработал, и сидевший в самом углу пилот, нанятый Николаем, громко сказал:
– Молодец, парень! Классно сделано.
Едва переведя дух, пассажиры самолёта удивлённо посмотрели на пилота и, ничего не поняв, недоумённо пожали плечами. Через полчаса сидевший у иллюминатора Кручинин вдруг растерянно сказал:
– Это же военный аэродром!
– Спасибо, я знаю, – с сарказмом отозвался пилот, заводя машину на посадку.
Пашка разбудил Наталью далеко за полночь, едва с ним связался Борис. Убедившись, что самолёт разгружают, а пленники уже готовы к отправке, он отключил телефон и, осторожно пройдя в комнату, где спала Наталья, с улыбкой посмотрел на девушку.
Ему было безумно жаль будить её. Уютная, тёплая и такая беззащитная, она будила в его душе странные, доселе неизвестные чувства. Тяжело вздохнув, Пашка усилием воли взял себя в руки и, осторожно положив руку ей плечо, слегка встряхнул, одновременно сказав:
– Наталья, просыпайтесь. Нам пора.
Вздохнув, Наталья потянулась и, открыв ещё спящие глаза, сонным голосом произнесла:
– Что случилось?
– Ничего, – улыбнулся Пашка. – Нам пора ехать. Вашего отца скоро привезут.
Разом проснувшись, Наталья резко села и, быстрым жестом поправляя волосы, ответила:
– Спасибо. Дайте мне пять минут, и я буду готова.
– Не торопитесь. Время ещё есть, – кивнул Пашка, выходя из комнаты.
Ей действительно хватило пяти минут, чтобы привести себя в порядок и окончательно проснуться. Выйдя в общую комнату, она бросила быстрый взгляд на накрытый стол и с неожиданным для себя удовлетворением отметила, что спиртного там не было.
Взяв предложенную хозяином чашку крепкого чая, она бросила быстрый взгляд на часы. Заметив это, Пашка чуть улыбнулся и, закуривая, сказал:
– Не спешите. Они ещё в воздухе.
– Откуда вы знаете? – спросила Наталья раньше, чем сообразила, что парни поддерживают постоянную связь.
– Знаю, – коротко ответил Пашка.
Дождавшись, когда она допьёт чай и окончательно проснётся, он кивнул хозяину и, поднявшись, коротко сказал:
– Ну что, поехали?
– Да, – быстро ответила Наталья, вскакивая из-за стола.
Выйдя во двор, Пашка запустил мотор микроавтобуса и, выгнав его на улицу, подошёл к хозяину.
– Спасибо за приют. Думаю, ещё увидимся.
– Я гостям всегда рад, – улыбнулся хозяин, пожимая ему руку.
Едва успев бросить хозяину дежурную улыбку и кивком головы попрощаться, Наталья запрыгнула в машину, с нетерпением посматривая на парня. Усевшись за руль, Пашка уверенно повёл машину в сторону военной части.
Всё так же, не предъявляя никаких документов, он заехал на территорию части и, подогнав автобус к знакомому ангару, заглушил двигатель. Быстро оглядевшись, Наталья, подпрыгивая от нетерпения, принялась поглядывать в небо, пытаясь рассмотреть подлетающий самолёт.
– Уже скоро, – улыбнулся Пашка, понимая её нетерпение.
Наконец где-то в чернильной высоте раздался тихий рокот мотора. Спокойно куривший Пашка, встрепенувшись, потушил сигарету и, потянувшись, облегчённо вздохнул:
– Наконец-то. Давно пора.
Едва дождавшись, когда стремительный «фалькон» подрулит к ангару, Наталья вихрем вылетела из автобуса и сломя голову кинулась к самолёту. Дверца самолёта распахнулась, и на бетон площадки начали выпрыгивать бывшие пленники.
Промчавшись сквозь толпу, Наталья повисла на шее у отца, исступлённо повторяя только одно слово:
– Папка. Папка.
Внимательно наблюдавший за этой картиной Пашка тяжело вздохнул и, отвернувшись, принялся рассматривать ночное небо.
