Итак, мы тут проводим вялотекущую специальную операцию, подчищаем очередной «конец» по разработке «Черная вдова». Разработка, в принципе, завершена еще в первой декаде января, но «концов» осталось достаточно. Почти по всем мы провели надлежащую профилактику – два месяца разгребались, и вот этот будет, пожалуй, последним.
«Конца» нашего зовут Лечи Усманов. Это человек известного амира – Сулеймана Дадашева, «куратор» одной из групп вдов-шахидок, если будет позволено так выразиться. Данные о его существовании мы получили, когда допрашивали взятых разом основных фигурантов. Помимо данных, ничего более мы не получили, этот Лечи оказался весьма проворным малым и слинял с места проведения акции, почуяв, что их затея сорвалась. Два месяца о нем ничего не было слышно. Видимо, отсиживался в укромном месте. А недавно мы получили информацию, что имя нашего долгожданного товарища несколько раз мелькнуло в условном треугольнике Мекенская – Наурская – Чернокозово. То есть вылез на свет божий, осмотрелся, решил, что все улеглось, и взялся за старое.
По объекту поиска мы имеем следующее: фото, фоторобот, место проживания тейпа и две поведенческие установки. Фото с паспорта, когда объекту было еще шестнадцать. Сейчас Лечи уже тридцатник, и выглядит он наверняка несколько иначе. Фоторобот составлен со слов очевидцев, и его, с некоторым допуском, можно использовать в качестве пипифакса: до того он страшный, усредненный и некачественный. При чем здесь допуск? Бумага для ориентировок у нас дюже нехороша, надо долго мять и катать в ладошках. Да и тушь там какая-то свинцовая, с гигиеническими средствами и рядом не лежала.
Разыскивать что-либо более конкретное нельзя, потому что можно элементарно спугнуть нашего славного парня. Он только очухался, стал на людях показываться, потихоньку занялся старым бизнесом. А добыча любых данных по подданному Ичкерии сопряжена с привлечением к этому делу местных органов власти, что неизбежно повлечет утечку информации.
Теперь по установкам. Установки сугубо житейского плана и оперативного искусства вообще не касаются, тут все обыденно и просто.
Первая: если нохча спустился с гор и работает неподалеку от места дислокации своего тейпа, он непременно будет навещать родных. И плевать ему на всероссийский розыск. Это уже неоднократно проверено на практике. Кроме того, Чечня – это не Россия. Это вообще другое измерение, тут даже законы гравитации действуют иначе.
Вторая: если нохча выжил на двух войнах, значит, он умный и осторожный. То есть он, конечно, будет навещать теплую Фатиму и любезных сердцу родственников, но при этом постарается избегать встреч с федералами. Особых усилий для этого прилагать не надо, федеральные посты у них обозначены на картах, а объездных путей здесь столько, что только ленивый не воспользуется ими.
Довожу диспозицию и последовательность работы в случае обнаружения искомого объекта.
Как вы уже знаете, я и Вася четвертый день развлекаемся созерцанием дворов Усмановского тейпа. Позиция наша оборудована на холмике, что отстоит от железнодорожного полотна в ста метрах на север. Полотно пролегает неподалеку от села, примерно в ста пятидесяти метрах от его юго-западной оконечности. Позиция очень удобная и взята не наобум – тут Вася все предварительно облазил на брюхе, обстановку наносил на карту. Улица и не закрытые шифером фрагменты дворов тейпа Дадашевых видны как на ладони.
Не надо думать, что мы хладостойкие роботы и все это время валяемся тут в окопе. Это летними ночами можно таким вот образом развлекаться, и то если не очень долго и при наличии хороших спальников. А сейчас начало марта, кавказская промозглая зима еще только начинает размышлять насчет дембеля, постоянно дует ветер, и ночами тут очень уж студено. Поэтому мы выдвигаемся затемно от КПП на мосту № 1 через Терек на трассе Червленная – Грозный, маскируем наш «УАЗ» в двухстах метрах севернее, в посадках, и незаметно занимаем позицию. А с наступлением сумерек таким же манером отправляемся обратно. То есть наблюдение ведется только в светлое время суток.
У Васи обычный полевой бинокль «БИ-8», у меня бельгийский двадцатикратный, потому что я сейчас главнее. Моя задача, ни много ни мало – вычислить искомый объект и сообщить об этом коллегам. Еще у нас есть узконаправленный микрофон из Лизиного комплекта спецтехники. Микрофон мы используем утречком, особенно когда туман долго не желает рассеиваться. Нет, мы давно расстались с надеждой, что по улице будет кто-то бегать и восторженно орать что-то вроде «Лечи приехал! Всем строиться для приветствия!» Но на всякий случай пишем на диктофон разговоры, которые сумели отследить, и при помощи микрофона трижды поймали местные авто, зарулившие на трассу Ставрополь – Кизляр. В этом направлении сельчане ездят крайне редко, и определить по звуку, куда идет машина – в Грозный или в сторону Николаевской, не составляет труда. А вечерком Серега и Лиза, «чеченоговорящие» товарищи, разбирают наши записи.
После того как мы вычислим объект, нам следует оповестить всех, кого положено, затем сесть на «УАЗ» и не спеша выдвигаться к конечному пункту операции – тут по прямой пара километров.
В соответствии с прогнозом поведения объекта он должен следовать на своем транспорте по трассе Ставрополь – Кизляр в направлении Николаевской и далее. Но до Николаевской ему спокойно доехать не дадут. На КПП у «развязки» скучает группа «напугания»: Иванов, Глебыч, Лиза и вспомогательная команда в лице братьев Подгузных (это наши «пристегнутые» прапора тыловой ориентации). Группа Иванова, предупрежденная заблаговременно, прыгает на Васин «бардак»[2], выдвигается на полкило по направлению к Червленной и выставляет на открытом участке трассы шлагбаум.
Видимость там, даже по туману, вполне приличная. В соответствии с прогнозом поведения объекта, обнаружив дополнительный пост, он должен немедленно развернуться и дуть оттуда во все лопатки. А если я ошибся и это вовсе не объект, то он даст себя досмотреть. Если же я не ошибся и это все-таки объект и он все же даст себя досмотреть (что маловероятно), умный Иванов должен «сосчитать» его по девиантному поведению и приблизительным приметам.
Однако не будем отвлекаться от основной версии: возьмем за основу, что объект развернется и скроется в тумане. Вот он скрылся, тревожно нахмурился, задумчиво почесал заднюю поверхность бедра… Но до «рабочего места» ему все же добираться как-то надо, верно? Поэтому он наверняка поедет в обход. Возвращаться к повороту на трассу Червленная – Грозный он вряд ли станет, потому что в этом случае ему придется ехать через охраняемый федералами мост. Удобнее всего свернуть направо, в километре от «перехвата» Иванова, проскочить «железку» через старый переезд и – прямиком к броду через Терек, что имеется в трехстах метрах от моста №1 выше по течению.
А у того брода торчит наша засада, выставляемая каждое утро: Петрушин, лейтенант Серега и две снайперские пары седьмого отряда спецназа. Ну и мы с Васей. К тому времени мы не то что успеем добраться к месту засады и замаскировать свой транспорт, но можем даже слегка замерзнуть ожидаючи.
Вот вам диспозиция и последовательность.
Теперь нюансы.
Как мне его вычислить? Нет, это понятно, что с двухсот пятидесяти метров, да через двадцатикратный бинокль – как два пальца об асфальт. Но тут, напомню, в секторе двенадцать дворов. В каждом по машине, а то и по две, за день десятки раз приезжают и уезжают какие-то люди, многие просто сигналят, не выходя из салона, им открывают ворота, потом они заезжают во двор… А я с самого начала подозревал, что на машине Лечи не будет здоровенного транспаранта с надписью «Абрек Лечи Усманов. Куратор „шахидок“ и лепший нукер Сулеймана Дадашева!» Знаете, так и оказалось. Никаких транспарантов и даже табличек: обычные «Нивы», «Шохи», есть даже пара-тройка импортных внедорожников – неплохо живет клан Дадашевых. Да, во дворах они ходят, лица мелькают, есть и некоторым образом схожие с ориентировкой и фото – но это же ведь родственники, они все похожи.
Так вот, вычислить объект я должен по ряду характерных особенностей поведения, свойственных скрывающемуся от правосудия абреку. Это Иванов так решил, еще на стадии подготовки к операции.
– И в чем, по-вашему, будут выражаться эти особенности? – Меня такой подход чрезвычайно возмутил. – Он будет ползти по улице, разодетый в цвета джихада, и на каждом углу маскироваться под окурок с шалой[3]?
– Ну, ты же у нас ас, – невозмутимо пожал плечами Иванов. – Тебе виднее, какие особенности.
– О! – обрадовался Вася неожиданному словосочетанию. – Унасас! Наш веселый унасас Лечи вычислит
