Он построил крытую повозку с низкими колесами, похожую на фургоны, в каких путешествуют бродячие цирки, нагрузил ее имуществом тещи и попросил Анну Павловну переселиться к родственникам в уездный городок.
Анна Павловна исполнила эту просьбу с облегчением. Уезжая, высунувшись из фургона и взглядом прощаясь с дочерью, она быстро перекрестила ее и сказала всего два слова:
— Значит, судьба…
По утрам круглый островок хоронит в своих ветлах ночную тень, и в ее мраке стройно белеет высокий крест.
Вильям Сваакер стоит на камне, подле мельничного става. Осанка его прочна и величественна, взгляд пристален и зорок.
Позади него разметнулись новые постройки. Их стены снаружи оклеены плакатами о налоге и кооперации, паукообразными попами и красными рожами деревенских кулаков. Когда помольщики не понимают значения плакатов, Сваакер объясняет его в духе времени. В конторе, в переднем углу перед иконой, вместо лампады подвешен молоток, и хозяин говорит о нем с умилением:
— Это — мой символ труд! Этот молоточек я начинал весь мой маленький культурный дело, мой Трансвааль!
В конторе за столом сидит барышня, привезенная из города. Справа от нее — ундервуд, слева — арифмометр. Барышню, кажется, придется скоро уволить, паделить коровой, гусями, мукой и отправить назад в город…
Иногда Вильям Сваакер посвящает в свои планы жену. Она сидит в темном углу комнаты, спрятавшись от неровного света электрической лампы. Сквозь нескончаемый стремительный шум динамо, долетающий со двора, едва различимы слова мужа:
— Надия, ты знаешь Осовня? Это — несчастный бедный деревня: каждый гроза он горит! Мужик совсем потерял голова — что делать? Я хочу делать в Осовня громоотвод. Мужичок будет немножко возить кремешок на станций, Сваакер будет делать громоотвод. А?
Надежда Ивановна молчит. Муж мурлычет песенку, потом мечтательно говорит:
— Культур!.. Сваакер будет делать электричество в каждый деревня… Весь уезд — Сваакер!
Он подходит к жене и настойчиво повторяет:
— Надин!.. Надин!.. Как ты думаешь, Сваакер может делать электричество весь уезд? Надин!
Тогда Надежда Ивановна, закрывая глаза, тихо и безразлично говорит:
— Мне кажется, Вильям, ты можешь все…
1925–1926
