чтобы плюнуть ему в лицо, но в моральном смысле сделала именно это.
— У меня не было выбора, — сказал он. — Такова война.
Она удивленно уставилась на него.
— О какой войне вы говорите? Вы сошли с ума, Корсон.
— Жорж, — сказал он. — Жорж Корсон.
Она не знала его имени или просто не хотела произносить. Он неторопливо принялся развязывать ее и понял, что именно поэтому ее лицо расслабилось. Она молча позволила ему распутать узлы, после чего одним движением встала, растерла запястья, подошла к нему и, прежде чем он успел шевельнуться, дала ему две пощечины.
— Так я и думала, — презрительно сказала она. — Вы даже не способны предвидеть. Интересно, откуда такой регресс? И для чего вы можете пригодиться? Только со мной могло случиться такое!
Пожав плечами, она отвернулась и посмотрела на море, несущееся под кораблем.
— “Совсем, как героиня старых фильмов, — подумал Корсон. — Еще довоенных. Они подбирали на дорогах разных типов, и с ними всегда происходили потрясающие истории. Чаще всего они просто в них влюблялись. Мифология, как табак или кофе. Или как корабль вроде этого”.
— Будет мне урок на будущее, чтобы не подбирала людей, которых не знаю, — продолжала она, как бы играя свою роль в одном из этих мифологических фильмов.
— Посмотрим, кто вы такой, когда доберемся до Диото. До того времени можете быть спокойны: у меня могущественные друзья.
— Князья Урии, — саркастически сказал Корсон.
— Никогда не слышала ни о каких князьях. Может, в легендарное время…
Корсон проглотил слюну.
— На вашей планете мир?
— Уже тысячу двести лет, насколько мне известно, и, надеюсь, так будет до конца света.
— Вы знаете туземцев?
— Да, это интеллигентные и безвредные птицы, они проводят время в философских дискуссиях. У них слегка декадентские взгляды. Нгал Р’нда — один из моих лучших друзей. А с кем, вы думали, вы имеете дело?
— Не знаю, — признался он, и это была чистая правда. Она смягчилась.
— Я хочу есть. Думаю, вы тоже. Посмотрим, смогу ли я что-нибудь приготовить после того, что вы со мной сделали.
— Как вас зовут? — спросил он. — В конце концов, вы знаете мое имя.
— Флория, — ответила она, — Флория Ван Нелл.
“Первая женщина, которая представилась мне за последние пять лет. Нет, в самом деле, неужели я не сплю, неужели все это не ловушка и не цветная предсмертная галлюцинация”.
Он едва не выронил стакан, который она ему подала.
После еды его мозг заработал нормально. Он не понимал, что случилось на Урии, если между миллионами живущих здесь людей и туземцев и вправду царит мир. Он знал, что летит в Диото — крупный город — в обществе женщины, прекраснее которой не встречал. И что Бестия бродит в лесах Урии, готовая дать жизнь восемнадцати тысячам новых Бестий, которые быстро станут такими же опасными, как и она сама.
Корсон уже успел выработать для себя версию. Когда перед самым взрывом Бестия удалилась от корабля, она прыгнула во времени не на несколько секунд, а на тысячелетие. И потащила за собой Жоржа Корсона. Не существовали больше Князья Урии и Солнечная Держава, выигранная или проигранная война была забыта. Он мог считать себя демобилизованным и снять мундир солдата, или же дезертиром, против своей воли заброшенным в будущее. Сейчас он был только человеком, затерянным среди мириадов граждан какой-нибудь Галактической Федерации, занимающей целую Галактику и переселяющейся в Туманность Андромеды, объединяющей миры, которых он никогда не увидит, хотя между ними действует транспространственная связь, позволяющая почти мгновенно переноситься с планеты на планету. У него не было больше личности, прошлого и никакого задания, он ничего уже не знал. Из Диото он мог добраться до любой звезды, сверкающей на ночном небе, и заниматься там единственным известным ему делом — войной — или же избрать другую профессию. Он мог уйти, забыть о Земле и Урии, забыть о Бестии, о Флории Ван Нелл и навсегда потеряться на дорогах космоса, оставив новым жителям Урии заботы о Бестии и ее восемнадцати тысячах потомков.
Но он был не настолько наивен, чтобы не понять, какие вопросы его мучают.
Почему Флория Ван Нелл прибыла именно в этот момент, чтобы забрать его на корабль? Почему она произвела на него впечатление актрисы, плохо помнящей свою роль? Почему ее искренняя злость сменилась сердечностью, как только она полностью пришла в себя?
Издалека Диото походил на огромную пирамиду с основанием, висящим в километре над землей. Он напоминал потрепанную тучу, чьи потемневшие клубы громоздились, словно геологические пласты на скальном обнажении. У Корсона захватило дух. Тем временем пирамида, казалось, рассыпалась, и туча превратилась в лабиринт. Здания, слагающие город, располагались на большом расстоянии друг от друга. Из земли вертикально поднималась двойная река, пересекавшая город, будто колонна, заключенная в невидимую трубу. Вдоль трехмерных артерий города летали различные аппараты. Когда корабль с Корсоном добрался до пригородов, два больших кубических блока поднялись в воздух и улетели в сторону океана.
— Диото, — сказал себе Корсон, — прекрасный пример урбанистики, основанной на антигравитации, но несущий пятно анархической концепции общества.
До сих пор антигравитация существовала для него только на борту военных кораблей. Если говорить об анархии, она была только исторической категорией, которую война совершенно исключала. Каждый человек и каждая вещь имели свое место. Но за тысячу двести лет, а может, и за многие тысячелетия, все это должно было измениться. Антигравитация, на первый взгляд, стала таким же повсеместным явлением, как атомная энергия. А может, она стала и источником энергии? Корсон слышал о каких-то проектах подобного рода. На палубах военных кораблей антигравитационные машины потребляли чудовищные количества энергии, но это ничего не значило. Взаимодействие масс тоже обладало значительной потенциальной энергией.
Город этот, в отличие от известных ему, не был постоянным набором разных конструкций — он изменялся. Можно было бросить или поднять якорь. Была сохранена только основная функция города: объединение людей для обмена товарами и идеями.
Корабль Флории медленно поднимался вдоль одной из граней пирамиды. Размещение зданий было таким, что даже нижние этажи получали достаточно солнечного света. Из этого следовало, что здесь была центральная власть, руководившая циркуляцией населения и распределением мест для новоприбывших.
— Мы прибыли, — сказала Флория Ван Нелл. — Что вы собираетесь делать?
— Мне казалось, вы хотите выдать меня полиции.
Флория заинтересовалась.
— Так случилось бы в вашей эпохе? Они сами легко вас найдут, если захотят. Хотя сомневаюсь, знают ли они, что такое арест. Последний раз такое случилось десять лет назад.
— Ведь я напал на вас.
Она рассмеялась.
— Скажем так: я вас спровоцировала. А встретить человека, который не может предвидеть будущее, это волнующее переживание.
Она подошла к нему, поцеловала в губы и отскочила, прежде чем он успел ее обнять. Корсон стоял, остолбенев от удивления. Потом подумал, что она говорит правду: ее взволновала эта встреча. Она не знала мужчин такого типа, но он знал этот тип женщин. Он видел это в ее глазах, когда применил против
