- Но ты же меня вчера не видел...
- Потому и хуже! Мы тебя целый день ждали, чтобы почитать новые стихи, а ты так и не появилась! Три гениальных рассказа остались неперепечатанными, в новой главе не исправились ошибки, которых понаставил безграмотный Стрекозов, и все это потому, что одна моя знакомая секретарша поленилась зайти к нам в гости! Надеюсь, ты хоть не забыла, что у меня завтра день рождения?
- Не забыла. А сколько тебе исполняется лет?
- Сколько есть, все мои, - пошутил Дамкин.
- Ты уже такой старый?
- Старею, старею, - согласился литератор. - Еще немного, и вообще помру... Похоронют меня... И никто не узнает, где могилка моя...
- Не нагоняй тоску! - попросила секретарша. - Ты выглядишь таким же молодым, как и год назад. Даже ничуть не повзрослел.
- Это намек, что и не поумнел? - поинтересовался Дамкин. - Сегодня, надеюсь, ты с нами посидишь? Все-таки надо перепечатать пять новых рассказов, две главы, поэму...
- Дамкин, ты врешь! Я уверена, что вы ни одного рассказа не написали, только болтаете много!
- Мы устно писали, - возразил неутомимый Дамкин. - Но тебя не было, некому было зафиксировать их на бумаге! Сегодня и зафиксируем.
- Сегодня не смогу. Я на минуточку, мне надо кое-чего забрать.
- Забери меня, - предложил щедрый Дамкин. - Я тебе пригожусь! А что ты хочешь забрать? Интересно, что у нас есть?
- Помнишь, пару дней назад ливень был? Я так неудачно под него попала, вымокла насквозь, вот и забежала к вам. Я у вас оставила некоторые вещички сушиться.
- Блин, а я-то думаю, чье это нижнее белье у нас в ванной на веревочке висит! Так ты, значит, зашла к нам, разделась, а меня при этом не было?
- Зато Стрекозов был, мы с ним потом чай пили. А ты по бабам бегал. Да и не раздевалась я, а только переодевалась.
- Моя секретарша, голая, вдвоем со Стрекозовым! - страдал Дамкин.
- Сам ты голый!
- С этим бабником Стрекозовым! Знаешь, сколько у него женщин? В три раза больше чем у меня! Только он о них никогда никому не рассказывает, скрытный, как русский разведчик в немецком тылу! Этаким скромником притворяется!
Дамкин и его секретарша подошли к подъезду. Литератор обратил внимание, что на обшарпанной двери красуется свежевырезанное неприличное слово, но подумал, что Свете это может показаться неинтересным.
- Привет, Дамкин, - раздался сзади знакомый голос. - Здравствуй, Светланка!
- Карамелькин! - воскликнул литератор, оборачиваясь к своему старинному другу. - Только тебя нам и не хватало!
Карамелькин работал программистом в НИИ УРАУА, что находится возле метро Бауманской, как выйдешь из подземелья, направо.
Программист важно пожал руку Дамкина и, полуобняв Свету свободной от дипломата рукой, звонко чмокнул ее в ухо. Потом он поставил дипломат на землю и обнял секретаршу литераторов двумя руками. Карамелькин любил пообниматься со своими знакомыми девушками и девушками своих знакомых.
- Карамелькин. Ты вроде сегодня хотел поехать на работу? - спросил Дамкин.
- Я там был, - важно ответил программист. - У нас в отделе перерыв, дай, думаю, заеду поболтать к литераторам.
Друзья поднялись по лестнице, Дамкин открыл дверь и громко объявил:
- Стрекозов! У нас гости!
- Чай готов! - отозвался Стрекозов.
Карамелькин, сняв в прихожей ботинки, прошел в комнату и уселся в единственное кресло, стоявшее в комнате соавторов.
- Здравствуй, Света, - сказал Стрекозов, обнимая секретаршу.
- Во! Опять! - воскликнул Дамкин. - Этот бабник Стрекозов опять обнимается с моей секретаршей! Знаешь, Светочка, я тут недавно ехал в автобусе, смотрю в окно, а там прямо на улице Стрекозов целуется с женщиной!
- Клевета! - возразил Стрекозов. - Я на улице с женщинами не целуюсь. Я скромный.
- Где мой чай? - ревниво поинтересовался Карамелькин, листая старый журнал 'Радио'.
- Я вам пряники принесла, - сообщила Света, выкладывая пакет с пряниками. - Очень вкусные!
- Спасибо! Я как раз такие больше всего люблю! - Дамкин подошел к любимой девушке и поцеловал ее в щечку. - Светочка, одолжи рублей восемь до зарплаты... Я хотел продуктиков купить для завтрашнего торжества.
- Я на последние деньги пряников купила...
- Жалко... Но ты завтра все равно приходи, а то у Дамкина раз в году бывает день рождения, и без своей любимой девушки ему будет грустно-грустно! И приходи пораньше, народу соберется тьма, надо будет приготовить что-нибудь вкусное, на стол накрыть, а я один с этим обленившимся Стрекозовым ни за что не управлюсь.
- Ладно, договорились.
- А меня вы не приглашаете? - поинтересовался Карамелькин, наливая в свой стакан заварку.
- А то ты без приглашения не придешь! - воскликнул Дамкин и, видя, что Карамелькин обиженно поджал губы, добавил: - Ты же наш самый близкий друг, а близких друзей не приглашают, они являются сами.
Карамелькин вздохнул и разбавил заварку кипятком.
- У вас лимона нет?
- А ты нам его принес? - отозвался Стрекозов.
- Почему надо обязательно меня снова обидеть? - искренне удивился Карамелькин. - Я ведь только спросил на счет лимона.
- И я только спросил, причем насчет того же лимона. И что значит 'снова'? Когда это мы тебя обижали?
Карамелькин задумался. В друзья ему достались одни сволочи, которые постоянно его обижали. Как на грех, у программиста была плохая память, и он часто забывал, в чем же конкретно заключается его обида.
- Что-то такое было, - протянул Карамелькин. - Не помню чем, но чем-то вы меня здорово обидели! Это точно!
- Не было такого! - с пафосом воскликнул Дамкин.
- Да брось ты, Карамелькин, зачем нам надо тебя обижать! рассудительно заметил Стрекозов. - Хотели бы, так просто убили бы!
Не отвечая, Карамелькин еще раз печально вздохнул и достал сигарету.
- Света, ты не будешь возражать, если я закурю? - спросил он тоном голливудской кинозвезды.
- Еще как буду! - запротестовала Света, разливая заварку по стаканам.
- Надо бросать курить, - сказал Дамкин. - Это вредная привычка.
- Ты сам куришь, а меня еще критикуешь!
- Зато я никогда не говорю, что брошу курить, - возразил Дамкин. - И когда я курю, то широко улыбаюсь, а улыбка, как известно, удлиняет жизнь человека, так что все компенсируется.
- А ты всегда куришь с очень мрачным выражением лица, - подхватил Стрекозов. - Дымишь, как будто мешки грузишь. И лицо у тебя при этом, как у трактора.
Светлана рассмеялась.
- Опять вы меня хотите обидеть!
- Мы заботимся о твоем драгоценном здоровье!
- Карамелькин, - спросил Дамкин. - А ты не одолжишь нам восемь рублей? Со следующего гонорара отдадим.
- Были бы у меня восемь рублей, - протянул программист, - я бы у вас сейчас не сидел, а зашел бы
