Кукаркин Евгений
Грязная бомба
Евгений Кукаркин
Грязная бомба
Ноябрь 2003 - декабрь 2004 г.г.
Ну ни черта не видно.. Этот паршивый летчик сбросил нас над облаками, заверив, что мы прямо над целью, и теперь на парашюте пробиваю эту бесконечную темно серую массу толи тумана, толи сырой грязно серой мути. Весь костюм хим защиты и снаряжение стало мокрым и я почувствовал, как по лицу ползут предательские струйки воды, а на до мной встряхиваются с ткани парашюта брызги холодноватой жидкости. И когда же будет земля? Где то недалеко спускается командир группы майор Шкловский и радист сержант Махоткин. Естественно их не видно, но как они чувствуют себя в этой... В такую непогоду и сбросили на парашюте. Даже в десантных частях не рекомендуют играть со смертью с такими облаками.
Еще в штабе было два предложения. Первое, перебросить на самолете группу в район поселка Шустыри, там аэродром, а на нем уже можно было бы пересесть на вертолет МИ-8 и долететь до точки. И как назло, дожди превратили взлетную полосу в Шустырях в мокрую кашу. Тогда генерал решил просто, сбросить группу с самолета прямо над точкой. Безумный вариант, так как при такой погоде куда приземлимся неизвестно, найдем ли друг друга, а если найдем, как выйти на заданный объект.
Вдруг пелена тумана становится реже и я недалеко даже разглядел черную землю. Боже мой, до чего же она близко. Мягкое болото амортизировало удар, но зато я весь погрузился в холодную коричневатую жижу. Прорезиненный костюм выдержал натиск воды к телу, но лицо сразу покрылось слоем грязи. С трудом поднялся и спец чулки на сапогах тут же почти по колено утопли во мхах. Отстегиваю парашют и пытаюсь сделать первые шаги. Это еле-еле удается. Я на травянистом болоте, ни одного деревца, ни одной возвышенности, только мелкий- мелкий дождик, как пыль, а из-за того, что света очень мало, ни фига не видно даже в десяти шагах. Выдергиваю из кармана фонарик и начинаю мигать во все стороны. Слева, еле-еле разглядел слабую вспышку. Слава богу, не один. Медленно иду в ту сторону. Мох проваливается под сапогами и с трудом вырываешь ноги из коварных болотистых ловушек. Мне показалось, что чуть правее, что то белое. Заставляю себя идти туда и вдруг слышу возглас.
- Лейтенант, Коновалов, стой.
Недалеко черной глыбой застыла человеческая фигура. Мне показалось, что это голос Шкловского.
- Майор?
- Не ходи туда, лейтенант, там... трясина.<
- Но... парашют...
- Его утянуло.
На моих глазах белая ткань медленно уползала в черную жижу и вскоре все исчезло. Майор и я с ужасом смотрели на эту нелепую смерть.
- Мы остались без связи, лейтенант.
Это я понял, Махоткин нес радиостанцию, питание к ней и теперь база нас не дождется.
- Где мы находимся?
- У черта на куличиках. Судя по этим несконнчаемым болотам, летчик ошибся и слишком далеко сбросил от цели. По идее мы должны иметь под ногами твердую почву.
- Значит идем на север?
- Да. Пошли, лейтенант, только осторожно, ссмотри чтобы ни где не было заметных промоин.
Это каторга, а не дорога, через метров триста мы выдохлись. Стояли по колено в воде и тяжело дышали.
- Неужели нельзя было подождать, когда будеет хорошая погода? - спросил я.
- Нельзя. Каждый час дорог. А вдруг... утащщили. Хорошо, если только какой-нибудь зверь сковырнул станцию на землю...
- Майор, посмотрите, там кажется земля.
> Где то правее, через пелену дождя с трудом различил небольшой черный барьер.
- Пошли туда, может повезет...
Опять выдергиваем из засасывающей каши чугунные ноги. Примерно через метров сто, мы почувствовали твердую почву и вышли на ягель. Тут же рухнули на мокрую землю и застыли.
- Куда идти, майор? - спросил я через некотторое время.
- Не знаю. На Север. Сейчас посмотрю по каррте.
Шкловский сдергивает рюкзак, достает из бокового карману карту в целлофане и начинает колдовать.
- Здесь болото, здесь и здесь. Куда же мы ввышли? Если нас забросили на это болото, то мы находимся на перемычке. Большая земля дальше, а станция стоит здесь. Лейтенант, оставьте рюкзак, пройдите метров пятьдесят вперед и посмотрите не находимся ли мы на перешейке твердой земли, справа и слева должны быть болота.
Я с удовольствием сбрасываю эту тяжесть с плеч и пошатываясь пошел по твердой земле.
Мелкий дождь по-прежнему сыпет с неба. Шкловский идет впереди, в основном, ориентируясь по компасу. Появились первые пригорки, покрытые ягелем. Забравшись на холм, мой начальник остановился.
- Коновалов, где-то здесь... Смотри внимательно, должна быть металлическая штанга, метра два с хвостиком...
Мы всматриваемся в плохо различимые неровности земли и ничего не видим.
- Лейтенант, идите вправо, осмотрите местность метров на триста, я влево. Потом возвращайтесь сюда.
- А мы сумеем сориентироваться и не потерять друг друга?
- Сумеем. Этот холм один такой высокий.
Я послушно повернул вправо. Уже через метров пятьдесят, в небольшой впадинке, натыкаюсь на лежащую на земле металлическую пирамиду. На конце ее ящик со штырьком антенны. Выскакиваю на пригорок.
- Майор... Шкловский... Майор..., - ору в туман дождя. - Майор...
Он возник внезапно.
- Нашел?
- Здесь.
Шкловский внимательно осматривает пирамиду и начинает ругаться.
- Сволочи, гады, педики..., утащили все таки.
Основание пирамиды распилено, по конфигурации здесь должен быть большой предмет. Обрезанные провода валяются на земле.
- Посмотри, какой фон? - просит меня майор.
Я достаю из кармана комбинезона дозиметр и стрелка тут же начинает отчаянно метаться и зашкаливать.
- Господи, да здесь девятьсот рентген.
Обхожу участок вокруг пирамиды, везде фон ужасный и спотыкаюсь о какой-то предмет.
- Майор, идите сюда, посмотрите.
Шкловский подходит и толкает ногой длинный черный ящик.
- Ну вот и разгадка, лейтенант. Это, по моему, пила по металлу. Неплохо придумано, собрали из бензопилы.
- Почему же они ее здесь бросили? Такая ценная вещь для севера.
- Наверно потому что фонит.
Я подношу дозиметр к ящику, он действительно показывает восемьсот рентген.
- И потом, - продолжает майор, - чтобы увезти от сюда капсулу, лишние предметы не нужны.
- Как, разве увезли?
- Сама капсула вместе со свинцовой оболочкой весит килограмм восемьдесят. На себе не унесешь. Здесь были сани. Видишь следы.
Мох ягеля раздавлен полозьями и две полосы тянуться на север.
- Нам надо идти туда?
- Да. Но эта операция обойдется в два дня. Ближайшие стойбища приблизительно километрах в ста -
