Антикризисная книга Коммерсантъ'a

солидных газетах и журналах объявления: приглашаем розничных клиентов играть на Forex, и, что самое интересное, им даже «плечо» дают. Это какой-то сумасшедший дом.

– На Западе или в России?

– У нас, в России. На Западе такого не увидишь. Чрезвычайно опасно, когда клиента подвешивают на крючок левериджа (дают кредитное «плечо»). Это же очень просто: купил акций на $100, вложив своих, ну, скажем, $20, а $80 – это кредит. А стоимость купленного пакета упала до $50. Чтобы вернуть долг, клиент продает бумаги с убытком и еще остается должен. Сейчас короткие позиции у нас запретили, но о последствиях надо было раньше думать. На Западе давно обсуждается, что финансисты с этим инструментом перегнули палку. Конечно, некоторые банки заигрались. Особенно те, кто строил свою стратегию на получении дешевых денег на Западе, которые потом дорого отдавали местной клиентуре. Из банков, может, только 3 % могли занимать на Западе. Они-то и пострадали в первую очередь. Сегодня многие мелкие и средние банки находятся в лучшем финансовом положении, чем самые крупные.

– Как вы оцениваете меры, принятые Минфином и ЦБ по выводу из кризиса банковского сектора?

– В принципе все делается правильно. Может быть, не стоило закрывать рынок так надолго: он бы «отскочил» раньше. Но то, что добавили ликвидности в банковскую систему, – это абсолютно правильно. Однако у правительства в запасе есть еще целый ряд антикризисных мер. Например, в случае необходимости можно инвестировать на фондовый рынок часть Пенсионного фонда и других резервных фондов. И еще у меня есть вопросы к стратегии Минфина по управлению резервными фондами государства. Вкладывать эти средства исключительно в инструменты американского казначейства – по меньшей мере недальновидно. У меня как экономиста нет объяснений, почему это происходит именно так. Золотовалютные резервы – да, они традиционно во всем мире хранятся в иностранных активах. А если взять суверенные фонды от Норвегии до Австралии, не говоря уже об арабах или Сингапуре, часть этих средств вкладывается в акции ключевых компаний своих стран. И ничего здесь опасного нет. В конечном итоге, если вложить эти средства в акции Газпрома или Сбербанка, риск меньше, а потенциальный доход выше. Что, у Газпрома стало меньше газа, что ли? Или у Сбербанка какие-то серьезные проблемы? Да нет там проблем, идут нормальные процессы реформирования в лучшую сторону. И сегодня эти акции настолько дешевые, что все, у кого есть деньги, бросились их покупать. Думаю, скоро станет ясно, что, несмотря ни на что, Россия – это островок стабильности в мире глобального хаоса.

Хотя у нас многие вещи специфически проходят. Так ведь в каждой стране своя специфика. Вот в ЕС сейчас обсуждают запрет на приготовление утки по-пекински, потому что при этом слишком много потребляется энергии. Кто-то запрещает охоту на лис. Бред! Дури хватает во всем мире. В России система не такая либеральная, как, может быть, и мне бы хотелось, но экономика у нас здоровая, она развивается, никто ничего не национализирует. Если бизнесмены не вмешиваются в политику, никто их не трогает. Как бывший чиновник могу сказать, что постоянный поиск заговоров в России – бред. Сейчас пошли слухи, что некие силы в России специально обвалили рынок, чтобы дешево скупить какие-то компании. Ну это ж глупость!

Нужно признать, что российская экономика сегодня гораздо более здоровая, чем большинство экономик развитых стран. Оттого, что на Западе рецессия, наш экспорт не уполовинится, ведь мы продаем не телевизоры и Мерседесы, а сырье. А немцы зимой все равно будут топить свои дома. Кроме того, мир сегодня более развит, есть много стран, которые раньше энергию не покупали, а сегодня покупают и готовы наращивать объемы. Поэтому, с моей точки зрения, мы гораздо больше других стран изолированы от негативных последствий мирового кризиса. Экономический рост продолжится, наличные деньги за счет продажи ресурсов все равно в страну идут.

– А проблема инфляции? Ведь ряд антикризисных мер, предложенных Минфином и ЦБ, например снижениеразмера отчислений в фонд обязательного резервирования (ФОР), приведет к ее росту.

– В данном случае такая мера, на мой взгляд, является вполне оправданной. Другой вопрос, знают ли в ЦБ, насколько надо снижать ФОР, когда, нужно ли его через месяц повысить? Это то, что по-английски называется fine tuning – отточенность экономической и финансовой политики. Этим инструментарием ведь надо постоянно пользоваться. А у нас сначала паника на рынке, а потом год ничего не происходит. Вмешательство Банка России в экономику начинается тогда, когда кризис уже в разгаре. Я что-то не могу припомнить, чтобы в течение года по телевидению обсуждали, что сказал нынешний председатель ДБ. Он выступает только когда на рынке происходит что-то экстраординарное. Обычно же мы обсуждаем, что сказал глава ФРС США Бен Бернанке, либо глава нацбанка Китая.

Проблема инфляции – самая важная из всех существующих, особенно с учетом тех вливаний в банковский сектор, которые сейчас делают Минфин и ДБ. На месте правительства я бы обратил внимание именно на эту проблему. Если инфляция усилится, все элементы экономической политики могут быть смазаны и будут большие проблемы. Надо признать, что ДБ пока не стал мощным инструментом в борьбе с инфляцией, как это принято во всем мире.

– Кризис на мировых рынках может углубиться?

– Я считаю, что на мировых рынках еще не все закончилось. Послушайте, когда речь идет о выделении триллиона долларов только в Штатах на поддержку финансовой системы, это же самый настоящий системный кризис! Они нас постоянно учили, что мы нецивилизованно себя ведем. А я думаю, что им на себя нужно посмотреть.

– Вы агитируете покупать акции Газпрома и Сбербанка как член совета директоров и того и другого?

– Уверен, что нынешнее падение акций этих эмитентов временное. Все вернется на прежний уровень и даже выше. Газпром – это лучшая мировая компания в области добычи природных ресурсов, а Сбербанк – можно сказать, единственный реально крупный банк в России, который, кстати, во время кризиса получает больше клиентов. Напуганные кризисом вкладчики знают потом одну только дорогу – в Сбербанк. Покупка этих акций сегодня – самая безопасная инвестиция, может быть, в мире. Я совершенно спокойно как член совета директоров и того и другого могу сказать, что и сам буду прикупать их акции, и другим советую. То, что повысилась стоимость заимствований на международном рынке, конечно, неприятно, но ни Газпром, ни Сбербанк не находятся в критической ситуации, у них нет кризиса ликвидности. Это мощнейшие российские компании, которые, не сомневаюсь, по своей капитализации превзойдут те пики, что уже были. Газпром и Сбербанк – это алмазы из короны Российской империи. Никуда не денутся, и в ближайшие пять—десять лет я не знаю, что нужно сделать, чтобы я сказал по-другому.

Борис Григорьевич Федоров, выпускник Московского финансового института, начал карьеру финансиста в Госбанке СССР в 1980 году. Спустя десять лет возглавил Минфин РСФСР, став самым молодым министром финансов в истории новой России. В начале 1990-х работал в Европейском банке реконструкции и развития, был исполнительным директором от России в совете директоров Мирового банка. В декабре 1992 года назначен вице-премьером (с марта 1993 года одновременно занимал пост министра финансов). Однако в январе 1994-го ушел из правительства из-за разногласий с тогдашним премьером Виктором Черномырдиным и создал Объединенную финансовую группу (ОФГ). В мае 1998 года возглавил Государственную налоговую службу в ранге министра и исполнял обязанности вице-премьера в правительстве Сергея Кириенко. Однако спустя четыре месяца был вынужден уйти в отставку под давлением председателя ДБ Виктора Геращенко, после того как правительство возглавил Евгений Примаков. Следующие несколько лет господин Федоров посвятил развитию собственного бизнеса, параллельно представляя интересы миноритариев в советах директоров Газпрома, Сбербанка России, Ингосстраха и ряда других компаний. После продажи ОФГ Deutsche Bank в 2005 году остался партнером УК UFG Asset Management и генеральным партнером фонда UFG Private Equity Fund I. Борис Федоров много писал, в том числе труды по истории и экономике. Его перу принадлежит монография «Все министры финансов России и СССР», исследование о жизни Петра Столыпина. Его неоднократно переиздававшийся «Англорусский банковский словарь» стал настольной книгой для нескольких поколений