поймал себя на том, что задыхается, хотя шел не быстро, и несколько раз глубоко вдохнул, чтобы прийти в себя. Наконец впереди забрезжил белый призрачный свет.
«Они спорят».
Вот и большая пещера. Она приветствовала вошедших гулким шепчущим эхом. Лайам, не мешкая, повернул к нужному коридору, краем глаза заметив движение у алтаря. Увальни с женами, отдав почести Мариданам, добрались до святилища Ночи. Они распростерлись у подножия изваяния, их молодой носильщик по-прежнему ждал, держа наготове корзину с дарами. Услышав шаги, он обернулся, окинул мужчин взглядом и торопливо от них отвернулся, словно страшась гнева грозной богини. Святилище есть святилище. Тут неуместно озираться по сторонам.
Жрица в молитвенной позе стояла у входа в продолговатую пещеру-улитку. Она подняла голову и улыбнулась.
Лайам натянуто улыбнулся в ответ.
— Мой господин.
Он обернулся, чтобы удостовериться, что Северн никуда не девался, и ступил на сырой песок.
— Я хочу помолиться тут, матушка, — небрежным тоном произнес за его спиной камергер. — Буду чрезвычайно признателен, если никто нас не побеспокоит.
— Не сомневайтесь сударь, я за всем прослежу.
Звук шагов сзади возобновился.
«Человек Уорден скрутил слугу лорда и знаками дает остальным понять, что путь свободен».
Лайам испустил тихий вздох.
«Замечательно!»
Вдруг ему в голову пришла ужасная мысль. Как Уорден поймет, куда ей идти? «Тут этих коридоров добрая дюжина!» Он невольно замедлил шаг.
— Господин Ренфорд, а еще медленнее нельзя ли? Я, видите ли, боюсь потеряться.
Судя по голосу, лорд улыбался.
«Мастер, пацифик вошла в святилище вместе с человеком в одежде жреца. Остальные встали у входа, на страже».
Ноги Лайама сделались ватными. «Ничего, она спросит, — с надеждой подумал он. — Она увидит, что нас нет в главном зале, и спросит жрицу, где мы». Правда, Северн велел той проследить, чтобы их никто не тревожил, но пацифику жрица, конечно, ответит! «Ну разумеется, а как же иначе?» Лайам перевел дух.
Они все шли по широкой спирали, озаренные рассеянным светом. Дойдя до колодца, Лайам, повинуясь порыву, сбежал вниз и, наклонившись, зачерпнул горсть песку. Стиснув песок в кулаке, он обернулся, ожидая атаки.
Лорд Аурик его действий словно бы не заметил. Он неторопливо спускался по истертым ступеням, сложив за спиной руки и с любопытством поглядывая по сторонам.
— Хм… А знаете ли, господин Ренфорд, что до сих пор так никто и не выяснил, откуда исходит это свечение? Я специально изучал этот вопрос.
Он небрежно махнул рукой.
— Впрочем, неважно. Место и впрямь подходит для нашего разговора. Предмет, упомянутый в вашем письме, при вас?
Лайам покачал головой.
— Ах, вот как? Тогда о чем же нам говорить?
— Он спрятан в надежном месте. — Сколько же времени потребуется Уорден на то, чтобы добраться до этой пещеры? «Тяни волынку!»
Северн вскинул бровь.
— Ну-ну! Вы мне, похоже, и вправду не доверяете?
— Вам? — фыркнул Лайам. — Как я могу вам доверять? Не забывайте, лорд Аурик, что я своими глазами видел, как вы убили родного брата!
— Прискорбное заблуждение. Миротворцы, например, полагают, что это сделали вы. И что вы же убили злосчастного мэтра Кейда. Вас ищут, мой друг!
Лайам пожал плечами.
— Подумаешь, ищут! Я от их поисков не ощущаю особенных неудобств. Так что, поговорим лучше о Панацее! Ведь вас, я полагаю, интересует эта вещица?
«Сколько еще ждать? Минут пять?»
— Интересует?
В поведении Северна было нечто тревожащее. Казалось, сановный лорд забавляется и даже не очень пытается это скрыть.
— Ну да. Если уж жизнь вашего брата не показалась вам слишком высокой ценой за нее, то страшно подумать, чего она может стоить в пересчете на золото.
Северн в свою очередь покачал головой и скроил скорбную мину.
— Расставим акценты. Я, конечно, чрезвычайно опечален зверским убийством моего драгоценного брата, но тем не менее, говоря откровенно, не могу утверждать, будто мне его не хватает. Мы с ним никогда не бывали близки, и хотя я, конечно, оплакиваю его страшную и безвременную кончину, на деле она меня нисколько не удручает. Так что умерьте свои аппетиты.
«Сойдет это за признание? Или нет?» Лайам нахмурился, стараясь не поглядывать в сторону лестницы.
— Тогда зайдем с другого конца. Что будет, если я передам Панацею недужному Никанору? Его исцеление, несомненно, станет ударом для вас… и для… для ваших союзников тоже.
— Союзников? — Северн изобразил на лице изумление. — Каких же, позвольте спросить? Боюсь, вы чего-то не понимаете, господин Ренфорд. У меня нет союзников. Единственно, о чем я забочусь, — это о благе нашего государства.
— И о своем собственном.
Северн скромно пожал плечами.
— Тешу себя мыслью, что это одно и то же. И все-таки давайте обсудим ваше предположение. Скажем так: если вам удастся передать снадобье королю, а я сильно в том сомневаюсь, и если оно действительно поспособствует выздоровлению его величества, а это тоже не факт, то в таком случае — по моим представлениям — благополучию королевства будет нанесен некий ущерб. Давайте оценивать ваш товар с этих позиций.
«О, тут уже попахивает изменой… Даже и не попахивает, а просто разит. Слышат ли нас?»
— Значит, если я правильно уловил смысл ваших слов, вы не хотите, чтобы король выздоровел. Точнее — вы хотите, чтобы он умер.
Северн нахмурился и поводил рукой в воздухе, подбирая слова.
— Я бы не стал этого утверждать. Скажем иначе: исходя из моих представлений о благополучии государства, естественная смерть короля устранила бы много проблем.
Лайам покачал головой. Ему стало тошно.
— Ну, хорошо. Меня, собственно, интересует другое, а именно — какую сумму согласились бы вы уплатить за то, чтобы снадобье не попало по адресу?
— Я затрудняюсь сказать…
«Мастер, сквозь ельник ломится шайка во…»
— Что?! — вскричал Лайам, забывшись. Северн удивленно прищурился и повторил последнюю фразу.
«Шайка воров, мастер. Человек десять, а ведет их Звонарь».
— Сумма… — промямлил Лайам, огорошенный как сообщением, так и необходимостью вести две беседы одновременно. — Вы не можете назвать сумму?
— Не могу. — Лорд нахмурился. — Господин Ренфорд, все ли с вами в порядке?
«Они уже близко!»
— Вы не можете оценить жизнь короля? «Тьма великая, зачем их сюда несет? И куда подевалась Уорден?»
— Я не считаю это уместным. Назовите свою цену. Если она будет разумной, я заплачу.
