отодвигается на дальний план. Могущество боевого течения секты 'Направленная воля' и монастыря Шао в отдельности, становится опасной для нас. На примере отрока видно, в какой степени обучены и как психологически подготовлены монахи 'Белого лотоса'. А ведь мы, как и до нас в свое время, подсылали много обученных немых смертников из монгольских 'черных монастырей'.
Не многим удавалось побеждать в поединке мутантов. Только бойцы Шао пользуются стабильной славой повергателей наших полулюдей. Мы их пичкаем безбожно анаболиками и разными препаратами для роста мышц. Физически они страшно сильны. А этот молодой монах сумел в Сан-Паулу убить такого супербойца одним сокрушающим ударом. Ладно, бы только это. Так не выдержал монгол наставник, выбежал на ринг, и ему монах расщепил голову кулаком. Непонятно, кто мутант: наши инкубаторные или этот монах. У него, по всем нашим прикидкам, мощное энергетическое поле, которое постоянно подпитывается полями Вана, настоятеля, Вечного Гу-ру и других энергоемких монахов-доноров. Да и что-то новое нашел в тактике единоборства русский. Что нам особенно претит, так это то, что он русский. Русский, значит и положительная духовность расширяется по земле. Если раньше только район Тибета и Гималаев, некоторые места Индии, Китая, да точечные вкрапления на земле имели положительную энергию, то с принятием русскими этого вихря энергии оно потечет по землям и весям всей земли. Район советского государства-это очень обширная территория. Там с избытком людей, сильно заряженных положительной энергией.
Встает очередной исторический вопрос: пора разваливать эту последнюю империю. И теперь твоему преемнику придется конкретно заняться уничтожением как самого русского, так и монастырей Тибета. Мао много сделал в деле ликвидации монастырей, но Тибет глухо, удачно сопротивляется давлению властей. У нас подготовлено много диверсионных отрядов. Будут некоторые группы из спецназа стран, где у руководства находятся наши духовные братья. Мусульмане изъявили восторженное желание выставить свои террористические подразделения для обстреливания их в горных боевых условиях. А это Ливия, Ирак, Иран, Пакистан. Так что, видите, брат, подняты внушительные силы: остается только толково руководить. Но и время идет: Мао дряхлеет, и, пока, он номинально у власти, нужно полностью использовать момент для нанесения нацеленных ударов по монастырю. Вот это в общем то, что мы планируем предпринять в ближайшие полгода. Что брат, ты, как человек ближе знающий монахов, прочувствовавший их, можешь нам существенного подсказать?
Динстон поклонился в знак готовности поведать братьям все известное и пережитое.
— Брат, Великий генерал, чтобы пробить брешь в их рядах нужно пробить брешь в их отношениях друг к Другу, в отношениях между монастырями. Генерал поднял руку.
— Это делается, брат. Трудно, но замысел продвигается к намеченной цели.
— Дальше: если бы не мешал полковник Маккинрой, мне бы больше удалось сделать на благо нашим целям. Он выше меня в должности и очень сдерживал все мои усилия.
Магистр снова поднял руку.
— Сэр Маккинрой еще молод. Но скоро масоны опутают его своими сетями, и он не будет мешать нашему братству. Продолжай.
Последняя фраза очень ошарашила Динстона, но он сумел не подать вида. Хотя явные сомнения бурыми пятнами заходили по его лицу.
— Если так, то внешних причин мешать моему преемнику больше не вижу. И, если имеются хорошо оснащенные мобильные группы спецназа, то дело только за ними. И я попробую какой отряд черных беретов или морских львов человек на пятьдесят подсуетить из Вьетнама. С этого театра военных действий на месяц перекинуть в Тибет группу ребят вполне возможно. У меня много близких друзей генералов имеется там, так что дней через семнадцать сумею мобилизовать мнение ответственных лиц. Сейчас мне трудно сосредоточиться и конкретно что-то сказать. Но своему преемнику сумею в детальной форме передать многие существенные факты. Горы, конечно, там очень высокие, малолюдны. Эффективные боевые действия можно вести, не привлекая внимания сентиментальной общественности. Проникновение на территорию Китая через Бирму, через ее малохоженные, но воднопроложенные районы очень удобно, быстро и практично. Несколько скоростных катеров и, буквально, за пару дней в тибетский район можно подогнать несколько сот боевиков. Но со своей стороны смею предупредить, что пока Шао стоит, с монахами Тибета будет очень трудно совладать. Наверное, с них не мешало бы и начать.
— Мы так не думаем, брат, хотя твою позицию признаем обоснованной.
Если мы уничтожим несколько пусть малозначащих монастырей с точки зрения боевого авторитета, дорога к сердцу Тибета будет все равно открыта. А там легче в ловушку взять монахов Шао. Главное, внести расстроенность в их ряды. Твои предложения и советы лягут в основу будущих тактических соображений. Ты почти семь лет связан работой с Китаем, и твой опыт будет, несомненно, самым полезным для нас. Это, в принципе, все, что мы надеялись от тебя услышать, брат. Сейчас ты должен лететь в Америку. Связь с тобой непосредственно будет держать агент, наш младший брат, которого немного позже мы назначим. Телефон наш в Вашингтоне ты знаешь, мы твой тоже. Ступай, брат, с миром.
Динстон встал, смиренно и длительно склонился., Через пять минут он уже летел над Атлантикой и, не скрывая свою значимость перед окружающими, важно пыжился своему скрытому могуществу, своему возвеличиванию, своей шикарной вилле, документы на которую лежали у него в кейсе. Теперь он уязвленно подумывал, как хитрее поднасолить этой высокородной выскочке, слюнтяю Маккинрою, который, подумать только, так досаждал великим делам и помыслам не только ему, полковнику, члену святого братства и ордена, но и самим Великим Генералам. Ну держись, сэр. У злопамятного, но смиренного полковника Динстона еще хватит сил и энергии поставить тебя в твое стойло, откуда ты будешь хорошо знать свое место и свою кормежку. Очень довольный собою, высоко витая в розовых облаках, полковник долго не мог заснуть.
Но возраст брал свое. Скоро он, ехидцевато улыбаясь своим тайным помыслом, мирно заснул под однообразный рокот моторов самолета.
А несколько сзади, сидели молодые и крепкие парни сэра Маккинроя и тоже мирно посапывали в своих глубоких креслах. Они тоже не зря получали жалованье и жевали хлеб ни о чем не подозревающего мирного налогоплательщика.
Глава девятая
Дворецкий, следуя давно установленному этикету, провел сэра Маккинроя церемонно и чинно в большой, ровно освещенный зал. Тот и не подозревал, что под древним холлом, в котором часто его принимал координатор, находится этот, так сказать, почти тронный зал. Присел на указанное место, в стороне от большого длинного стола, покрытого зеленой драпировкой. Вокруг него стояли кресла с высокими резными спинками. В ожидании эксперт присмотрелся к спинкам. Сзади они имели герб рода, вылитый из золота и ладно вделанный в красное дерево.
Спереди, где выступала мягкая ткань, также, но уже по бархату был вышит такой же герб. Многие гербы богатейших семейств мира он знал, некоторые видел впервые.
Скоро церемонно начали вводить и рассаживать чинно по своим местам высокородных пэров, милордов, лордов, сэров. Среди них было королей, царей, принцев, императоров, о вся их внешность, манера, авторитет стоили куда больше, чем имели в свое время Македонский или Цезарь, не говоря уже о таких марионетках истории, как позднейшие диктаторы недавних времен. Маккинрой некоторых знал. Знал, что всем им за восемьдесят. Иногда встречал их на каком-нибудь пышном званом банкете, где они недолго присутствовали за основных и незаметно удалялись на покой в неизвестном направлении. Наверное, этих сэров выдавала излишняя аристократичность да холодный взгляд пресыщенных ариев.
Только сам Первый Координатор внешностью был гораздо теплее и более земным, чем его компаньоны-соправители.
Он и начал разговор на этом совете. — Господа, разрешите напомнить вам: сейчас семьдесят третий год двадцатого столетия от Рождества Христова, семь тысяч четыреста восемьдесят два года земной цивилизации. Наши неудачные расчеты по Вьетнаму грозят вылиться и дальше в сотни и сотни миллиардов. Бюджет Америки и Западной Европы не потянет таких непредвиденных огромных расходов. Труднее
