– Я не так уж молода и неплохо знаю жизнь. Впрочем, не в этом дело. Сюда идет Августа. Думаю, она угостит нас булочками.
Когда экономка вошла в гостиную, Тревельян поспешно повернулся лицом к огню. Пенелопа вкратце объяснила Августе, что произошло, и гость кивнул пожилой женщине, стараясь не поворачивать головы.
– Я принесу джем, – сказала Августа, которая не заметила ничего странного в мрачного вида джентльмене, уставившемся на огонь.
Состоятельные люди могут позволить себе чудачества, а то, что их гость был богат, сразу же бросалось в глаза.
– Кроме того, у нас осталось еще немного меда... С этими словами экономка вышла из гостиной.
– Она ваша родственница? – резко спросил Тревельян.
Пенелопа не обратила внимания на грубоватость тона, каким был задан вопрос. Она понимала причину раздражения гостя. Пододвинув поближе к огню чайный столик и свое кресло, Пенелопа уселась напротив Тревельяна.
– Больше чем родственница, – ответила она. – Все мои близкие – холодные, бесчувственные люди, Августа же самый сердечный и жизнерадостный человек, которого я знаю. Мне иногда кажется, что она добрый дух этого дома. Она уже служила у нас, когда я родилась, и стала мне ближе родной матери. Я не могу представить наш дом без нее, хотя знаю, что она намного старше моего отца, который уже умер. Ужасно, когда люди умирают молодыми.
– Я не согласен с вами, – проворчал Тревельян и наконец отвернулся от огня, чтобы полюбоваться очаровательной хозяйкой, сидевшей напротив него.
Тревельян не обратил никакого внимания на обстановку комнаты – все гостиные похожи друг на друга. Но в женщинах он знал толк.
– Если бы все в мире обстояло так, как вы это себе представляете, я и подобные мне давно погибли бы. Вы должны пересмотреть свои взгляды и признать, что Августа – злая женщина, а ваш отец – настоящий святой.
Пенелопа некоторое время ошеломленно смотрела на гостя, а потом рассмеялась, догадавшись, что он шутит.
– В таком случае я скорее предпочла бы отправиться в ад с грешниками, подобными Августе. Сохрани меня Господь от таких «святых», как мой отец! – воскликнула она.
Обезображенные губы Тревельяна дрогнули и сложились в подобие улыбки.
– Вы намекаете на то, что покойный священник не был образцом благочестия?
– Я не хочу плохо говорить о мертвых, но мой отец обладал всеми недостатками, обычно присущими мужчинам.
В комнату вошла Августа с подносом, уставленным лучшей посудой, Пенелопа затаила дыхание, когда чашки и блюдца зазвенели от неловких движений пожилой женщины, но не стала предлагать свою помощь, зная, что это обидит экономку.
– Вот булочки, они еще теплые. Что еще прикажете?
Пенелопа поймала на себе взгляд Тревельяна, удивленного тем, как экономка обращается к хозяйке дома, однако ничего не стала ему объяснять в присутствии Августы.
Хотя они часто вместе пили чай на кухне, Пенелопа знала, что Августа откажется сесть за стол в гостиной вместе с гостем. Благодарная экономке за то, что той удалось собрать хоть какое-то угощение, Пенелопа тепло улыбнулась ей:
– Не знаю, что бы я делала без тебя, Густа. Твой чай, как всегда, восхитителен. Если не возражаешь, я сама поухаживаю за мистером Тревельяном.
И Пенелопа подмигнула Августе, давая ей понять, что после отъезда гостя они обсудят все происшествия сегодняшнего дня.
Августа с улыбкой сделала книксен и поспешно вышла. Она была такая хрупкая, что, казалось, порыв ветра мог оторвать ее от земли.
Повернувшись лицом к сэру Грэму, Пенелопа увидела, что тот насмешливо смотрит на нее.
– Миледи? – спросил он удивленно. Пенелопа кивнула:
– Да. Баронесса Пенелопа Карлайл Уиндгейт к вашим услугам.
Глава 2
Виконт Грэм Тревельян внимательно оглядел хрупкую девушку в старомодном белом платье, и ему в голову пришла сумасшедшая мысль. Он пытался отогнать ее, но идея все больше овладевала им. Дочь бедного священника не могла вызвать у него интерес, но знатное происхождение таило в себе широкие возможности – его привлекала не сама леди Пенелопа, а ее происхождение.
– Титул и красота откроют вам двери самых фешенебельных домов Лондона. Почему вы живете в глуши, а не переедете в город, чтобы выйти там замуж за молодого богатого джентльмена? – спросил Тревельян.
Бросив на гостя удивленный взгляд, Пенелопа налила себе чаю.
– Вы мне льстите, мистер Тревельян, – ответила она. – Давайте посмотрим на вещи трезво. Разве могу я появиться в столице в подобном наряде? Хотя я и провинциалка, но прекрасно знаю, что мода давно изменилась. И потом, я уже стара, чтобы искать себе мужа среди молодых людей.
– Стара? Не смешите меня! В таком случае я уже одной ногой стою в могиле.
Прежде чем Пенелопа успела что-нибудь возразить, раздался стук в дверь. Она тут же распахнулась, и в дом с шумом и смехом вбежали двое золотоволосых шестилетних детей, за ними неспешно вошла их мать
