— Как вам сказать… — Синди замялась. — Баланс говорит сам за себя. У вас, наверное, аллергия на цифры или что-нибудь в этом роде? Вы, похоже, не обращаете никакого внимания на…
— Ладно, я вас понял. — Клэй хмыкнул. — Давайте остановимся на том, что людей я люблю больше. Лесс Аллен когда-то работал у моего отца.
Значит, он хотел помочь своему знакомому. Это все объясняет. Но типы вроде Сэма Александера… Предупредить его или нет? Может ли она себе это позволить?
— Вы были правы. — Она приподняла бокал. — За непревзойденного повара! Я понятия не имела, что спаржу тушат. Потрясающе вкусно.
— Благодарю. Я очень надеялся, что вам понравится… все. Не жалеете, что согласились прийти ко мне?
— Нет, конечно, — ответила она. Клэй стал другим. Здесь, в своей скромной квартире, в чуть помятой рубашке, с вихром, спадающим на лоб совсем как у Джейми, он казался беспечным, открытым. Доверчивым.
И Синди, глубоко вздохнув, решилась. Ее охватило внезапное и непреодолимое желание его защитить.
— Я недавно встретилась в лифте с одним человеком. Сэмом Александером.
— Да, — кивнул Клэй, отрезая кусок бифштекса. — Он владелец разорившейся бумажной фирмы.
Это ей было известно.
— И он хочет, чтобы вы вложили свои деньги в его фирму.
— Что-то вроде.
— Не делайте этого!
Резкость ее тона заставила его вскинуть голову.
— У вас есть что-то против него?
— Ну, не совсем… — Закусив губу, она возила по тарелке кусок спаржи. — Я… просто в нем есть что- то неприятное. Мне не нравятся его глаза.
— Его глаза? — Брови Кенкейда поползли вверх, он хмыкнул. — Что ж, пригляжусь во время следующей встречи. Кофе?
— Да, спасибо. — Она знала, что он не принял ее слова всерьез. Но, в конце концов, это не ее дело.
После ужина они сидели рядышком на диване и разговаривали. Обо всем — о книгах, о кинофильмах и политике. Синди давно уже не было так легко. Взглянув на часы, она пришла в ужас. И выпалила прямо посреди фразы:
— Будьте добры, вызовите для меня такси. Мне нужно успеть на последний поезд.
— На поезд?
— Я живу в Гринвиче, штат Коннектикут, — объяснила она в ответ на его вопросительный взгляд.
— А я и не знал. Иначе послал бы за машиной.
— Это лишнее. Свою машину я оставила на станции в Гринвиче, так что доберусь сама.
Он прикоснулся кончиком пальца к ее щеке. Синди вздрогнула.
— Когда я приглашаю даму на ужин, то всегда провожаю ее до самого дома…
В лунном свете влажным серебром поблескивал «ягуар». За рулем Кенкейд был так же уверенно- спокоен, как и во всем остальном. Машина плавно влилась в поток транспорта, и Синди откинулась на мягкую спинку. Они молчали, как старые друзья, словно каждый вспоминал приятные минуты вечера. Она поражалась тому, что чувствует себя рядом с ним настолько покойно. Через какое-то время он протянул к ней руку, взял ее ладонь в свою, и покой превратился во что-то еще более чудесное и личное. Ей хотелось бы ехать вот так очень, очень долго.
Когда они подъехали к вокзалу, где стояла ее машина. Клэй захотел проводить ее до самого дома, и «ягуар» последовал за ее автомобилем.
Она затормозила у дверей гаража и, выйдя из машины, увидела, что он уже направляется к ней. Она протянула руку:
— Вечер был восхитительный. Спасибо вам.
— И вправду восхитительный, — с нажимом подтвердил он. И наклонился, чтобы поцеловать ее. Прикосновение его губ было легким и удивительно нежным. Но, несмотря на это, Синди вдруг обожгло желание настолько сильное, что она готова была обхватить его за шею и прильнуть к его груди. Пришлось напрячь всю волю, чтобы отстраниться.
— Еще раз большое спасибо, — сумела довольно спокойно произнести Синди, после чего села в машину и въехала в гараж.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Двери за ней захлопнулись, но Клэй еще несколько минут стоял, разглядывая дом и двор вокруг него.
Это что же, она здесь живет? Одна? Немыслимо! Или, скажем, неправдоподобно. Тогда с кем?
Он отправился обратно, по дороге вспоминая, что Синди рассказала ему о себе. Не очень-то много. Родители переехали из Бронкса в Феникс. Сестра умерла. Брат живет в Калифорнии.
Мужчина? «Все в прошлом» — так она сказала.
Может, не совсем в прошлом? Может, этот человек куда-нибудь уехал и у нее поэтому выдался свободный вечер?
Нет, для такого она слишком честна, решил он, уже переезжая границу между штатами.
Двери гаража давным-давно закрылись за ней, а Синди все сидела в машине, опустив пылающее лицо в ладони и пытаясь разобраться в сумятице своих чувств. Как же ей было с ним хорошо!
А потом этот поцелуй… Его и поцелуем-то трудно назвать. На один короткий миг его губы прикоснулись к ее губам. Совсем легко. А ее с ног до головы обдало жаром, и она уже готова была броситься ему на шею.
О Боже, может, она просто… соскучилась по любви! Прошло уже столько времени с тех пор, как ее целовали. Из горла вырвался то ли смешок, то ли всхлип. Как же это было давно…
А если вспомнить, ничьи поцелуи, даже поцелуи Дэна, так на нее не действовали. И вот на тебе, Клэй Кенкейд, известный своими многочисленными и краткими связями… Богатый. Всесильный.
Но почему она должна бежать от него и от своих чувств? — спрашивала себя Синди, выходя наконец из машины. Как там поется в песне? «Если сердце боится разбиться, танцевать ему не научиться».
С Клэем Кенкейдом она могла бы танцевать и смеяться, им было бы хорошо вместе. Голова у Синди кружилась от восторга, когда она зашла в притихший дом.
Она постучала в дверь спальни миссис Стюарт, давая ей знать о своем возвращении. И отправилась наверх. Еще на лестнице ее мысли сделали крутой поворот.
Дети. Как она могла забыть? Кто бы ни появился в ее жизни, он обязательно появится и в жизни детей. Она просто-напросто не может позволить себе рисковать их счастьем.
И вообще — почему это она делает такие далеко идущие выводы из одного вечера? Возможно, он и не пригласит ее больше. А если пригласит, то она откажется.
В комнате Тери она уложила поудобнее малышку, мертвой хваткой вцепившуюся в любимого плюшевого медведя, разжала пальчики и пристроила игрушку рядом. Потом вынула два грузовика и пожарную машину из постели Джейми и выключила ночник. Телевизор Джонни беззвучно мерцал, и она щелкнула кнопкой. А потом прошла к себе в спальню.
Ее не тревожили сны о Клэе Кенкейде.
Две недели спустя Клэй Кенкейд беседовал со своим архитектором.
— Жильцы все предупреждены, и некоторые уже освободили квартиры.
— Отлично. Как только вы примете окончательное решение, я подготовлю чертежи. Думаю, нам
