нападавшей. Рана разошлась и на вислую грудь хлынул поток мерзкой жижи, кишащей белыми личинками. Голова монстра завалилась набок, затем от нового напора клинка бессильно откинулась назад. Получив мощный удар ногой, зомби опрокинулась на землю. Ее противник, впавший от ярости и страха в неистовство, вытащил у нее из брюха ружье и трясущимися пальцами снова зарядил его.
«Бам! Бах!»
Державшаяся на одном позвоночном столбе голова разлетелась вдребезги. Мужчина разломил оружие и, нащупывая заряды в патронташе, посмотрел на автопоезд. Там, с пестрого борта как раз спрыгнули двое. Один – тот, что кричал в мегафон, сжимал в руках пулемет «М-60» и щедро, от души поливал свинцом напавших на него зомби. Второй прикрывал напарника, работая короткими очередями из старомодного «АК-47». Пули, словно стая бойцовых собак, рвали гнилую плоть на части, во все стороны летели какие-то брызги и ошметки мяса. Одна за другой лопались лысые головы, исход боя был предрешен...
Бесцеремонно направив ствол пулемета в живот новому знакомому, здоровяк в камуфляже, кепи и черных очках потребовал:
– Маску сними! Ты кто?
Его напарник, оказавшийся высоким и худым негром со странно брылястым лицом, молча вертел головой, стараясь не оставлять машину и поле без присмотра. Останки зомби неопрятными кучами лежали на земле, других противников видно не было. Левой рукой мужчина с «вертикалкой» стянул с лица шапку и с неприязнью посмотрел на американскую экипировку военных. «Натовцы», – подумал он и представил, как стреляет в пулеметчика.
– Ты чо молчишь, мужик? – солдат в темных очках отстегнул с пояса пластиковую флягу и протянул. – Хлебни, шок снимет. Меня Жора зовут, – сказал он дружелюбно. – Пей, говорю. Сразу попустит.
– Вы кто? – сипло спросил путник. – Американцы?
– Русские мы, – пулеметчик приподнял пшеничные брови, удивившись неожиданному вопросу. – Я – старый русский, а Том, – ухмыляясь он покосился на негра, – новый. Я в Венесуэле буровиком работал, когда вся эта байда началась. Теперь вот домой еду.
Мужчина опустил ружье и взял флягу. Глотнул. Водка, пшеничная. Русская. Хорошая. Он снова глотнул и вернул Жоре.
– А я – Олег Шереметев, учитель, – сказал он. – Инструктор по русскому скаутингу.
* * *
Ночью в мертвый город решили не въезжать и Жора остановил свой автопоезд на кольцевой. Оставив негра сторожить в кабине «ракетоносца», перебрались в домик-прицеп, закрепленный на одной из платформ. Здесь имелась маленькая кухонька и буровик принялся готовить ужин.
– А что это твой Том все время молчит? – спросил Шереметев, наблюдая, как новый знакомый вскрывает банки с консервами. – Или он по-русски ни бум-бум?
– Угу, – Жора мрачно посмотрел на пораненный о жесть палец и слизнул кровь. – И это тоже. Но только он – немой. Как Герасим, – бывший нефтяник осклабился. – До всей этой байды художником был, а потом угодил в лапы уличной банде. Ну, белые мальчики на нем за Обаму и поотрывались, да так, что у него голос пропал. На нервной почве. Но мне нравится, я болтать не люблю. Да и негры мне по душе.
Олег удивленно посмотрел на буровика.
– Они – ребята простые, искренние, к природе ближе, – пояснил тот. – Не то, что чурбаны какие- нибудь. Вот от тех чего угодно можно ожидать. Менталитет такой. А вообще я с ним поначалу намучился. Он ведь, когда его встретил, жирный был, стопроцентный американец. Из одних гамбургеров и кока-колы состоял. Но ничего, я его так погонял, что сам видишь – боец получился! Только все равно не говорит.
Жора поставил на откидной столик одноразовые тарелки, положил ложки и вилки. Вынул из холодильника тарелочку с кусочками подвявшей ветчины, колбасы и сыра. Наложил Олегу консервированной кукурузы, себе взял бобов. Достал из морозильника початую бутылку «Столичной». Разлив по стаканчикам, сказал:
– За знакомство.
– Будем, – Шереметев проглотил ледяную водку, довольно крякнул и закусил кусочком ветчины. – Слушай, а почему у тебя машина так разрисована? Не солидно как-то, – он с осуждением покачал головой, – военный девайс все-таки.
– Это Том ее так размалевал, – с набитым ртом, промычал Жора. – Ему – терапия, так сказать, а мне по фиг. Главное, что едет. Давай по второй.
Они выпили, потом еще и еще. Олега развезло и он в очередной раз, пустив слезу, рассказал, как поехал с ребятишками из своего класса в поход. Первые два дня было нормально, а потом какой-то странный туман и на следующий день все вокруг изменилось. И лес не тот стал, и зверье какое-то, как из ужастиков, одного за другим его мальчишек и девчонок сожрало, один он выжил. Газету в развалинах нашел, годичной давности, так там о войне...
– Да, – закивал Жора. – Мировая война. Ракетами друг по другу так звезданули, что мало не показалось. Потом газы всякие, биологическое оружие, генетическое... Знал бы ты чего я по дороге насмотрелся! – буровик сокрушенно покрутил головой. – И людоеды на меня нападали, и бандиты-байкеры, и зомби, и чудовища разные. Таксы-мутанты с теленка размером, крысы о двух головах, пауки с тарелку... Сколько я всего настрелял и не сосчитаешь. Целая кунсткамера получится.
– А я еще в Союзе, – сказал Олег, – только перестройка эта гребаная началась, сразу понял, что рано или поздно нам с НАТО воевать придется. Или мы их или они нас – другого не дано, – он стукнул кулаком по колену. – Как в воду глядел... Но мы победили?
– Угу, – зевнул Жора. – Кончай жрать, нам завтра с утречка в город – насчет свежей воды разведать. Есть там одна артезианская скважинка – завод безалкогольных напитков пользовался. А затем, – он подмигнул Шереметеву, – на финишную прямую.
– В смысле? – покачнувшись, Олег поднялся. – Ты о чем?
– В город Финист поедем, – непонятно ответил нефтяник. – Потом расскажу, а то ты вон – стоя сейчас уснешь. Гм... Или, наоборот, не выспишься. Идем в машину, там ляжешь.
– Идем, – согласился учитель. – Ты себе даже не представляешь, как я устал.
* * *
Поход начался на удивление спокойно. Негра оставили при машине, а Жора с
