агентством — в этом он прав.
— Неужели?
— Да. То, чем он будет заниматься — это дело Виллена. Ты не обязан в этом участвовать.
— А ты? — Олег недоверчиво прищурился, и его зеленые глаза потемнели и сузились. Он и пришел разговаривать именно об этом. Его интересовал только вопрос своей отставки.
— И я не обязана, но я пойду с ним. Виллен и один найдет новых союзников, а Юра мало что сможет, если я его брошу. Тогда я не стала помогать Виллену и сбежала, чтобы защитить Юрку. Все случилось совершенно наоборот — первым погиб Виллен. Но оказалось, что ситуация-то не изменилась: Юра попрежнему в худшем положении. Ему больнее. Слишком разные оказались у него половинки и очень уж они друг друга разочаровали. А мне-то уж и вовсе теперь не деться от Юрки. Я теперь намертво к нему пристегнута.
— Это верно, — улыбнулся Олег. — Ведь оказалось, что он тебе самый настоящий брат, а не липовый.
— Я бы предпочла жить рядом с липовым братом, чем с настоящим, но быть самой собою. Ты даже не представляешь, Олег, насколько я изменилась.
Его губы чуть дрогнули, но он промолчал.
— Я не имею в виду внешность. Хотя она меня здорово подвела. Я имею в виду, что кроме нахальства и упрямства во мне от прежнего характера мало что осталось. Я прожила уже целых три жизни. Я действительно такая старуха, какой выгляжу… Если раньше я еще давала вам какие-то обещания и делала вид, что выполняю их, теперь никто не сможет мной командовать. Даже помогать человеку я буду не так, как он хочет, а так, как сочту нужным.
— Не хотел бы я попасться тебе под горячую руку, — заметил Олег. — Когда Катя злилась, она была как капризный ребенок…
— Когда злится Рэста, это покруче, — засмеялась я. — У Рэсты нет тормозов.
— Интересно слушать вашу беседу, — раздался голос Юрки. Он стоял в дверях кухни, опираясь на костыль, и грустно улыбался. — Зря ты, Катюша, говоришь, что уж так сильно изменилась. Даю голову на отсечение, что если бы это было так, ты не была бы сейчас здесь.
— Я тоже так подумал, — заметил Олег.
— Я позвал сюда кое-кого из друзей, — заметил Юрка. — Через несколько дней они будут здесь. Тогда мы вместе подумаем, что делать дальше. А пока не ссорьтесь хотя бы напоследок.
— Это в каком же смысле «напоследок»? — Олег поднял брови и взял в руки свою пустую чашку.
— Нам с Катей кое-что предстоит… так скажем, на стороне. На тебя ляжет работа в агентстве. Я не хочу закрывать живое дело, объединяющее стольких людей.
— Я отказываюсь от вашего предложения, сэр, хотя оно и делает мне честь, — ледяным голосом возвестил Олег и встал. — Но, черт меня возьми, я тоже имею право делать, что хочу? Или нет?
— И что же ты хочешь? — спокойно осведомился Юрка, бросая на меня выразительный взгляд, говорящий: «Его нужно успокоить и убедить в нашей правоте». Через секунду четкий телепатический сигнал подтвердил, что я все еще умею читать и по глазам.
— А вот что! — Олег размахнулся и швырнул чашку на пол. Она разлетелась вдребезги. — Хочу вот что сделать со всеми вашими чертовыми тайнами! Да, я не дотягиваю до уровня небожителей!.. Но вашим мальчиком на побегушках я не буду!
Наподдав ногой осколки, Олег выскочил из кухни, оттолкнув Юрку с дороги.
— Ну что, Виллен, не усидел спокойно? — мне было обидно за Олега и поэтому хотелось съязвить.
— Почему это не усидел? — проворчал Юрка.
— Потому что Юрий никогда бы такого не придумал — посадить Олега Середу на цепь в кабинете агентства.
— Много ли от него будет толку там, далеко отсюда? — нахмурился Юра.
— Ты выбираешь друзей только исходя из соображений целесообразности?
— Вот глупышка! — Юра покачал головой. — Не надо пытаться меня поддеть. Ты сама подумай — ведь он же втрое беззащитней нас.
— Иди и сам объясни ему это! И вообще, Юра, давай условимся: для каждого из наших друзей надо быть такими, какими они нас помнят, а не такими, как нам хочется.
Юра помолчал, потом сказал:
— Я согласен. Хотя и только наполовину.
— Разумеется, верховный иерарх не может быть согласен со мной… Скажи мне, что ты задумал?
— Я еще только начал задумывать. Я связался с Марсеном и вызвал его сюда. Кажется, он уже в Сылве. Когда он сюда доберется, у меня, возможно, уже созреет план.
— Ты хочешь вернуть себе власть?
— Нет, я хочу несколько другу. Но боюсь, что для этого нужно будет в первую очередь вернуть власть. Ты будешь меня отговаривать?
— Возможно, — я подошла к нему и прижалась к его плечу. — Но при этом я просто буду с тобой. И с Олегом. Пойди к нему и скажи что-нибудь умное от имени Юрки и что-нибудь повинное от имени Виллена.
— Как скажешь, Катя.
— Давай еще условимся. Пусть я буду Рэстой.
Юра пожал плечами:
— Да почему же? Ты имеешь на это полное право…
— Не все так считают.
— Мало ли, что Олег считает…
— Иерарх, когда ты был всего лишь Юркой Орешиным, ты был более сообразительным на счет меня и Олега.
Юрка сдвинул брови, подумал пару секунд, и его взгляд стал виноватым:
— Я, действительно, кое-что забыл… Ты же его…
Я снова зажала ему рот ладонью.
Глава 16
Поваленное дерево перегородило лесную дорогу. Юра резко затормозил и выключил двигатель.
— Это здесь. Приехали, можете вылезать.
— Ты уверен? — с сомнением произнес Олег, пытаясь разглядеть что-нибудь через боковое стекло, но ночная темень ничего не позволяла увидеть уже на расстоянии полутора метров от автомобиля. — Ты думаешь, что правильно свернул?
— Вылезай, — коротко повторил Юра. Он был сосредоточен и не стал ничего объяснять. Обиженно хмыкнув, Олег выбрался из машины и стал разминать ноги. Юра тоже вышел, полез в багажник и вытащил наружу три рюкзака.
— Жалко бросать машину, — заметил Олег.
— Для того, чтобы мы могли взять ее с собой, нужно не дверь открыть, а построить целую автостраду из этого мира в тот, — поспешно отозвалась я, опасаясь, что Юрка не выдержит постоянных замечаний Олега и вспылит. Мне не хотелось сейчас ссор, хотя дурацкие вопросы Олега меня тоже до крайности раздражали. Я не могла понять, отчего ему вдруг изменила его обычная серьезность при начале нового дела. А уж то дело, которое нам предстояло начать, можно было смело назвать для него очень даже новым.
— Все равно жалко машину, — проворчал Олег.
— Я думаю, что там у нас будет чем заняться и без машины, — проворчал Юра. — Берите вещи и идем.
— Куда?
