Это на концовку:
Переступив через порог, Микулка разволновался не на шутку. Свадьба… Не просто свадьба, а моя собственная. Да еще с княжьего благословения.
Лестница скрипнула последней ступенькой, дверные доски впереди словно разграничили жизнь на эту и ту, что будет дальше. Паренек на секунду остановился собираясь с духом, крепко сбитая дверь мягко поддалась и день принял его, ласково умыв ярким солнечным светом.
Такой свадебный ход он и представить не мог, да и откуда, ежели деревенские парни брали девок почти без обряда, обведя три раза вокруг куста. Тут же, казалось, собрался весь Киев. Развеселые горожане, волхвы в торжественных одеяниях. От шума и великолепия красок даже голова кругом пошла.
Микулка нерешительно шагнул и под радостный гул толпы уселся в расписную телегу, запряженную тройкой коней. Гривы в косы сплетены, перевязаны цветными тесьмами и лентами, а на дуге сверкает, словно солнце, бронзовое Родово Колесо.
Возница правил центральной улицей, со всех сторон неслись здравицы молодому витязю, пожелания счастья и успехов. Пожилая женщина подбежала к самой телеге.
– Да пошлют тебе Боги здоровых детей! – громко выкрикнула она.
Двое гридней подскочили к ней и мягко, но настойчиво оттянули на край мостовой.
– Мой сын… Из под Полоцка… – сбивчиво оправдывалась она.
– Погодите! – с неловкостью окликнул их паренек. – Что вы так…
В глазах незнакомки блеснули слезы.
– Сын сказывал, что если б ты не отпер ворота, то остался бы он под стенами, смолою ошпаренный… А так женился прошлой луной, жена уже понесла. Пусть будет счастлива женщина, родившая тебя!
– Благодарствую. – с застарелой грустью ответил он. – Да только мамки моей уже на свете нет. Даже не знаю где схоронена, а может и не схоронена вовсе.
Телега постукивая колесами двигалась дальше, но шепоток, пронесшийся в толпе, сменил неуемную радость на лицах сочувствием и уважением.
Идолище Лели стояло под Горой, вместе с Семарглом и Мокошей, там толпа была куда гуще, чем на улицах – взрослые пришли поглазеть на богатую свадьбу, а детвора шныряла тут и там в ожидании брошенных монеток. С левой стороны так же неспешно выкатилась телега с невестой, наряженной в красное платье, с красными же лентами в косах. Завидев ее, народ загудел еще пуще, мужики даже шеи повытягивали, стараясь получше разглядеть красавицу. Она держалась гордо, словно лебедушка, расправленные плечи не скрывали упругую девичью грудь, а глаза так и сверкали от счастья. У Микулки сердце забилось тревожно и радостно, так добрый мед сочетает в себе горечь и сладость.
Телеги стали одна подле другой и толпа расступилась, пропуская молодых к жертвенному камню у основания кумира. Отовсюду полетели пригоршни пшеницы и серебряные зернышки денег на сытость и богатство, а на сладкую жизнь – рубленные кусочки сахарных голов.
Волхвы раздули огонь у подножия идола и тонкая пелена ароматного дыма низко ветру рядом с сотней других, ярких и давно выгоревших. Знак единения поколений, символ бесконечности Рода.
Паренек подхватил жену на руки и толпа расступилась, пропуская влюбленных.
