потому, что умели сохранять достоинство.
Она увидела, как Макс Гэннон пожал руку Стивена Уиттьера. Не из вежливости, а с настоящим чувством. А Лейн Гэннон поцеловала его в щеку, наклонилась и прошептала на ухо несколько слов, от которых у Стивена выступили слезы на глазах.
Это было так трогательно, что у Евы запершило в горле. Она посмотрела в глаза Рорку и поняла, что муж испытывает то же самое.
Были бриллианты или не были, неизвестно. Но круг замкнулся.
— Лейтенант… — кивнул ей Уитни.
— Есть, сэр. Нью-Йоркская городская полиция и Управление безопасности благодарят вас за сотрудничество и согласие присутствовать на сегодняшней пресс-конференции. Во многом благодаря именно этому сотрудничеству удалось закрыть дело, о котором сегодня пойдет речь.
Ева заранее подготовила тезисы своего выступления. Очень точные, очень подробные. Но теперь махнула на них рукой и заговорила своими словами:
— Джером Майерс, Уильям Янг, Андреа Джекобс, Тина Кобб. Этих людей не вернуть. Единственное, что мы можем для них сделать, это провести расследование. Кем бы они ни были, что бы они ни совершили, у них отняли жизнь, и этого уже не исправишь. Присутствующие в этом зале полицейские — майор Уитни, капитан Финн, детективы Бакстер, Макнаб и Пибоди, сержант Трухарт — сделали все, чтобы завершить следствие и восстановить справедливость по отношению к мертвым. Это наша работа и наш долг. Присутствующие здесь гражданские лица — Гэнноны, Уиттьеры и Рорк — также отдали этому делу много времени и сил. Дознание закончено, и мы можем двигаться дальше.
Ева распечатала коробку и вынула бульдозер. Конечно, его уже просканировали. Она уже видела на экране то, что лежало внутри игрушки. И все же момент был особенный.
— Точнее, вернуться назад. Мистер Уиттьер, я обращаюсь к вам. Ваши слова будут внесены в протокол. Установлено, что этот предмет является вашей собственностью. Вы дали письменное разрешение на его разборку. Это верно?
— Да.
— И одновременно согласились разобрать его собственноручно.
— Да. Но сначала… сначала я хотел бы попросить прощение за…
— Не за что, Стивен, — спокойно сказала Лейн, продолжая держать Макса за руку. — Лейтенант Даллас права. Кое-что нельзя исправить, как ни старайся.
Уиттьер молча кивнул и разложил на столе инструменты. Пока он работал, слово взяла Лейн. Ее голос звучал непринужденно; казалось, она решила поднять настроение присутствующим.
— Макс, ты помнишь, как мы сидели за кухонным столом, на котором лежала та дурацкая фаянсовая собачка?
— Помню. — Он поднес руку Лейн к губам. — Тогда потребовалось лишь два удара молотка. Тут возни намного больше. — Он потрепал Стивена по плечу.
— Когда-то вы тоже были копом, — заметила Ева.
— Очень давно. Еще в прошлом веке. Потом я стал частным сыщиком. И должен сказать, с тех пор мало что изменилось. Конечно, инструменты стали лучше, но работа — всегда работа. Если бы я родился на не сколько десятков лет позже, то пошел бы в электронный отдел. — Он улыбнулся Финн. — С удовольствием посмотрел бы на нынешнюю технику.
— Буду рад провести для вас индивидуальную экскурсию. Вы все еще работаете частным сыщиком, верно?
— Когда попадается интересное дело.
— А попадаются они всегда, — вставила Лейн. — Кто родился копом… — усмехнулась она.
— И не говорите! — согласился с ней Рорк.
Но тут на стол посыпались куски металла, и беседа прервалась.
— Внутри прокладка, — откашлявшись, сказал Стив. — Здесь достаточно светло, чтобы вынуть ее… Но я не хочу делать это. — Он оттолкнулся от стола. — Может быть вы, миссис Гэннон?
— Нет. Мы сделали свое дело. Все мы. Теперь пусть этим занимается полиция, верно? А именно лейтенант Даллас. Надеюсь, что она сделает это быстро, и я снова смогу дышать.
Решив не спорить, Ева подняла отвинченный корпус бульдозера, вытянула наружу прокладку и достала мешочек, уютно лежавший внутри.
Потом открыла его и высыпала на ладонь камни.
— Глазам своим не верю! — ахнула Саманта. — Даже после всего случившегося. Но они существуют.
— После стольких лет… — Лейн следила за тем, как Ева по очереди кладет камни обратно в мешочек. — Мой отец долго смеялся бы. А потом попытался бы придумать, как вынести отсюда в ладони пару камушков.
Пибоди придвинулась ближе, и Ева дала ей полюбоваться на бриллианты.
— Их нужно проверить, определить подлинность и оценить, но…
— Так за чем же дело стало? — Рорк тут же встал, взял один из камней и вынул из кармана лупу. — Гм-м, впечатляющее зрелище. Чистая вода, полная огранка, почти семь каратов. Возможно, стоит вдвое больше, чем пятьдесят лет назад, когда его украли. Думаю, между страховой компанией и наследниками первоначальных владельцев начнется большая тяжба.
— Это уже не наша проблема. Клади обратно.
— Конечно, лейтенант. — Он положил камень в мешочек, ко всем остальным.
Ответы на вопросы ненасытных представителей средств массовой информации заняли у Евы больше часа. Но она ничуть не удивилась, когда, вернувшись в свой кабинет, обнаружила там Рорка. Он сидел в ее кресле, положив на письменный стол ноги в элегантных туфлях, и играл со своим карманным компьютером.
— У тебя есть свой кабинет, — напомнила ему Ева.
— Да, есть, и он куда удобнее твоего. Впрочем, даже паршивый вагон метро удобнее твоего кабинета. Я видел, как ты сражалась с масс-медиа, — добавил он. — Хорошая работа, лейтенант.
— У меня до сих пор звенит в ушах. А на этом столе, между прочим, могут лежать только мои ноги. — Но сгонять Рорка она не стала. Просто села на угол.
— Уиттьерам пришлось несладко, — заметил Рорк.
— Да. Им не позавидуешь. Что бы ни было, а отречься от собственного сына нелегко. Сынку так и не уда лось разорить маму и папу на хорошего адвоката. Он идет ко дну, а им приходится наблюдать за этим.
— Они любили его, баловали, а он на них плевать хотел. Что ж, он сделал свой выбор.
— Да. — Перед глазами Евы вновь возникли лица Андреа Джекобс и Тины Кобб, но она заставила себя забыть их. — Ответь мне на один вопрос, только честно… Ты не свистнул тот бриллиант, нет?
— А что? — улыбнулся он.
— Черт побери, Рорк!
— Нет, не свистнул. Хотя мог — конечно, ради шутки. Но ты таких шуток не любишь. Впрочем, я собираюсь купить тебе парочку этих камней.
— Я не…
— Молчи, скандалистка! — Он протянул к ней руку. — Лучше иди ко мне.
Ева нахмурилась.
— Если ты думаешь, что я соглашусь, тебе нужно не медленно показаться врачу.
— Как хочешь… Я собираюсь купить парочку этих камней, — повторил он. — Потому что с них нужно смыть кровь. Конечно, Лейн Гэннон права: это только вещи. Но в то же время они — символы и поэтому нуждаются в очищении. Ты сама сказала, что мертвых вер нуть нельзя. Поэтому сделай то, что в твоих силах. Если ты будешь носить камни, которые стоили людям жизни, они очистятся. Станут чем-то вроде полицейского значка, который говорит, что за жертвы есть кому заступиться. Кто-то всегда заступится. Бриллианты не дадут тебе забыть это.
Ева смотрела на него во все глаза.
— О боже, ты меня тронул… Тронул до глубины души.
— А когда я увижу их на тебе, то тоже вспомню. И буду знать, что «кто-то» — это ты. — Он положил
