на себя в зеркало. На этот раз ее рот раскрылся еще шире от изумления. Вся Салли покрылась катышками дешевой туалетной бумаги.
«Ты похожа на молочай», – заметила она и, сама не зная почему, засмеялась, причем так сильно, что смех начал причинять ей боль. Потом, опершись руками на раковину, Салли опустила голову и почувствовала, как ее эмоциональная энергия концентрируется в постоянно существующем узле напряженности в основании черепа. Плечи у нее начали вздрагивать, а смех сменился рыданиями. Но Салли быстро справилась с собой и заставила себя собраться.
«Ты полная развалина», – сказала она своему отражению в зеркале.
Салли стряхнула с себя катышки туалетной бумаги, подправила косметику и послала все к черту. Ничто не могло сорвать намеченную встречу. Глубоко вздохнув, чтобы приободриться, она вышла в бар.
Посетители бара удивили ее: не столько их состав, который не был для Салли неожиданностью, сколько то, что в такую мерзкую погоду здесь собралось так много народу. У автоматического проигрывателя играла в карты группа водителей грузовиков. Одетые во все кожаное мотоциклисты со своими подружками, крашеными блондинками, завладели столом для игры в пул, словно они пережидали здесь дождь. У стойки бара собрались только люди в теннисках, джинсах и фланелевых рубашках. Эти были здесь явно завсегдатаями, и благосостояние заведения, очевидно, зависело от них.
– Что вам угодно, мисс? – спросил бармен.
– Не сейчас, спасибо. Я тут ищу одного человека.
– Да? Кого же?
Салли помолчала, не зная, как ответить на этот вопрос.
– Это, ну, что-то вроде свидания с незнакомцем.
– Должно быть, с Джимми, – предположил один из сидящих у стойки.
Остальные посетители засмеялись. Салли смущенно улыбнулась. Она не поняла сугубо местного юмора.
– Джимми – рефери нашей бейсбольной лиги, – пояснил бармен. – Свидания он назначает только с незнакомками.
– А, поняла, – отозвалась Салли.
Упоминание Джимми развеселило завсегдатаев. Салли отошла от них и начала продвигаться вперед вдоль стойки бара, чтобы уйти подальше, пока завсегдатаи снова не заинтересовались растерянной девушкой в намокшей одежде. Ее взгляд остановился на третьей кабине с конца около поломанного хоккейного стола. Оттуда на нее пронизывающе-серьезным взглядом смотрел чернокожий парень. Салли никогда раньше не видела этого парня, но его внешность и одежда были точно такими, как он их описал в телефонном разговоре. Да, это был он.
Она подошла к кабине и сказала:
– Я Салли.
– Знаю.
– Откуда вы… – начала было она, но не закончила. В заведении не было ни одной женщины, похожей на нее.
– Присаживайтесь, – пригласил он.
Салли вошла в кабину и села напротив него.
– Прошу прощения за опоздание, но дождь льет как из ведра.
Парень перегнулся через стол и снял с нее кусочек туалетной бумаги.
– Что там теперь падает с неба? Искусственный снег?
– Это туалетная бумага.
Он приподнял бровь.
– Это долгая история, – ответила Салли на немой вопрос. – Я была вся покрыта ею и напоминала молочай.
– Молочай с грудями.
Она сложила на груди руки.
– Да, а что? Есть вещи, от которых не избавишься.
– Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо.
Он покрутил в своем полупустом стакане кубики льда. Ром с кока-колой, догадалась Салли, поскольку этот напиток был фирменным в этот вечер. Кока-кола явно выдохлась, чего и следовало ожидать от такого заведения, как «Спаркис».
– Я наблюдал, как вы въезжали. Хорошая машина.
– Это если вам нравятся машины.
– Да, нравятся, и, судя по всему, вам тоже.
– Не очень. Моему мужу нравились.
– Вы имеете в виду первого или второго мужа?
Салли смутилась. В телефонном разговоре они не обсуждали ее семейное положение.
– Второго.
– Француза?
– Вы что, собирали на меня досье?
– Я собираю досье на всех своих клиентов.
– Я пока еще не ваша клиентка.
– Нет – так будете. Редко кто из людей, подобных вам, приезжает так далеко, чтобы потом ни с чем отправиться обратно.
– Что вы имеете в виду, когда говорите, о подобных мне?
– Молодых. Богатых. Шикарных. Разочарованных.
– Вы находите это шикарным?
– Я понимаю, что сегодня вы не в самом лучшем виде.
– Правильно понимаете.
– А как насчет разочарованности? Это тоже верное предположение?
– В сущности, я отнюдь не разочарована.
– Так что же с вами?
– Не понимаю, в какой мере мои чувства имеют отношение к делу. Единственное, что имеет значение, – это собираетесь ли вы заняться делом, мистер… как вас там…
– Зовите меня Татум.
– Это ваше имя?
– Прозвище.
– Как у Татума О'Нила?
Парень поморщился, посасывая свой напиток.
– Нет, не как у этого трахнутого Татума О'Нила. Татум – как у Джека Татума.
– Кто такой Джек Татум?
– Самый грязный на свете футболист. Защитник «Окленд Райдерс». Это тот самый парень, который так шибанул Даррила Стингли, что у того отнялись и ноги, и руки. Его обычно звали убийцей. Черт побери, и ему это прозвище нравилось.
– Так вы тоже так себя называете? Убийца?
Парень нагнулся над столом, лицо его стало серьезным.
– Именно поэтому вы и приехали сюда?
Салли уже собралась ответить, но в этот момент к их кабине подошел бармен.
– С какой целью вы встретились с этим парнем? – спросил он Салли, свирепо глядя на нее.
– Извините?
– Вот с этим куском дерьма, который сидит напротив вас? С какой целью вы к нему пришли?
Салли посмотрела на Татума, потом опять на бармена.
– Вообще-то это не ваше дело.
– Это мой бар, и это, безусловно, мое дело.
