Рука его скользнула вниз к ее шее, которую он стал покрывать легкими поцелуями. Эбби откинула голову и посмотрела на него. В глазах его горела страсть. Обхватив ладонями его смуглые щеки, она поцеловала его в полные губы.
– Еще, – попросил он.
– Вот так? – Она поцеловала его несколько раз подряд.
Кайл застонал. Он еще теснее прижал ее к себе. Их поцелуй был длительным, страстным. Они не отрывались от сладких как мед губ друг друга. Его рука ласкала полные груди Эбби. Он начал расстегивать пуговицы рубашки. Ее груди трепетали в ожидании голодных губ Кайла. Жар, испытываемый ею, опускался все ниже, к бедрам, лоно ее жаждало его любви.
Вдруг Эбби вскочила на ноги.
– Пора принять холодный душ, – заявила она. – Ты скоро уезжаешь. Не хочу, чтобы ты запомнил меня как развлечение на одну ночь.
Она дрожала, несмотря на то что ночь была теплой. Понял ли Кайл, как близко она была к тому, чтобы сдаться окончательно? Его поцелуи сломили ее сопротивление.
Но ведь она для него ничего не значит. Гордость Эбби не позволяет ей стать еще одной девушкой, завоеванной и брошенной им в одной из его многочисленных поездок. Она принесла из кухни большую красную свечку в деревянном подсвечнике, который Сэм когда-то сделал на уроке труда, и поставила подсвечник на стол. Желтый отблеск свечи освещал веранду.
Эбби села на пол рядом с дремлющим псом, поглаживая его золотистую шерсть. Вдали мягко шумела река, время от времени раздавался крик совы, в воздухе пахло сосной.
Блики свечи освещали распущенные волосы Эбби и ее легкое платье. Кайлу нравилась эта игра света. И женщина, черт побери, ему тоже нравилась. Он не ожидал, что она будет нравиться ему так сильно.
Кайл тоже опустился на пол, прислонясь спиной к стене.
– Она меня совсем с ума свела, – прошептал он в ухо Генри.
Сонный ретривер, расположившийся между двумя чуть не ставшими любовниками людьми, явно наслаждался оказываемым ему вниманием. Он не останавливаясь вилял хвостом от удовольствия.
«Говори же о чем-нибудь! – приказала себе Эбби. – Забудь его объятия. Сделай вид, что он тебе безразличен».
– Ты скучаешь по Нью-Йорку, когда уезжаешь?
– Да нет. Я слишком занят в поездках, чтобы скучать о чем-то.
«Или о ком-то, – грустно подумала Эбби. – Например, об учительнице биологии из Пенсильвании».
Беседа не клеилась, и она попыталась заполнить паузу:
– У тебя есть любимое место?
– Мм… Пожалуй, Швейцария. Там в горах есть что-то такое, что заставляет кровь бежать быстрее.
– Ты путешествуешь в одиночку?
– Нет, всегда в команде.
«Скромно держится», – подумала Эбби. Ей было приятно, что он не распространяется о своих заслугах, богатстве или о своих победах. Не хотелось думать о том, каких женщин он знал. Красивых, остроумных, искушенных. Женщин, которые согласны владеть им на любых условиях. Но она-то в их число никак не попадает. Если бы только справиться с искушением!
– Знаешь что? Я придумала, как можно использовать твои великолепные бицепсы.
Он посмотрел на нее подозрительно.
– Почему ты думаешь, что это не могут быть объятия и поцелуи?
– О, ты неправильно меня понял, Кайл!
– Разве? – Его лицо просветлело. – Ну и что ты придумала?
– Ну, в общем… Мы… я…
Он взял ее за подбородок:
– Ну, говори же.
– Это Центр природы, Кайл. Нам постоянно не хватает денег и рабочей силы. Там много великолепных экспонатов, которые я бы хотела выставить, но нам нужны для этого полки, ящики, шкафы и…
– Тебе нужен парень с руками?
– Ну, в общем, да. – Голос ее упал. – Но я не хочу, чтобы ты считал, что тебя используют. Или что мы недостаточно оценим твою помощь.
– Меня? Использовать? – удивился он. – Хорошо. Сделаю что смогу, когда буду свободен. Только скажи мне, пожалуйста, какое все это имеет отношение к старому доброму сексу?
– Мы собираем информацию о птицах и пчелах. Ты забыл, Кайл? Мы ведь оттуда все узнали.
– Эбби, то, чем я хотел бы заняться с тобой, не имеет никакого отношения к птицам и пчелам. – Он задумался. – Ты стоишь дорого? – спросил он со странной усмешкой.
– Что?
– Твои ставки. За портрет. А ты подумала, что я… – Кайл засмеялся, увидев выражение ужаса на лице Эбби. – Может, махнемся? Ты нарисуешь мой портрет – такой, как ты умеешь, на котором видна душа, а я