порядочный жулик, но у него есть чувство стиля. Фиппс строил церковь в нашем поместье лет тринадцать назад. Мы с ним подружились, когда он нашел труп в собственной ванной. Нужно с ним связаться.
— Неплохая рекомендация… Похоже, Пуффетт был неправ, когда говорил, что ты разлюбил Тэлбойз? Я боялась, что ты постараешься от него избавиться.
— Пока я жив, — сказал он, — туда не ступит ничья нога, кроме твоей и моей.
Она была счастлива. К обеду они уже были в Лондоне.
Сэр Аймпи Биггс смог освободиться только к полуночи. Поэтому сам собой решился вопрос, куда девать Харриет: не нужно было беспокоить подругу или мчаться в Дэнвер одной. После обеда Питер просто сказал:
— К матери ехать, наверное, уже поздно.
Они сходили в кино, посмотрели новости, Микки Мауса и чрезвычайно познавательный фильм о металлургической промышленности.
Сэр Аймпи весело поздоровался с Харриет, обнял Питера, как давнего близкого друга, и от всей души поздравил их обоих с законным браком.
— Итак, — сказал сэр Биггс, — вы хотите, чтобы я на вас немного поработал. Это касается дела в Хартфордшире, насколько я понимаю?
— Да, и я заранее предупреждаю, что дело не очень хорошее.
— Ничего страшного. Мне уже приходилось защищать абсолютно безнадежных обвиняемых. Если на моей стороне ты, мы разгромим их в пух и прах.
— Я не на твоей стороне, Бигги. Я свидетель обвинения.
Бигги присвистнул.
— Черт тебя подери! А почему же ты тогда ищешь адвоката? Дело в деньгах?
— Более или менее. Это грязная история. Но мы хотели бы сделать все, от нас зависящее, для этого бедняги. Понимаешь, мы приехали туда сразу после свадьбы, бесконечно счастливые… И вдруг случается такое. Местные полицейские руками развели. И вот являемся мы, сытые и довольные, и навешиваем убийство на безродного беднягу, у которого нет ни гроша в кармане и который, в сущности, не сделал нам ничего плохого. Он просто тихо копался в нашем саду… Мы хотели бы найти ему лучшего адвоката.
— Начни-ка с самого начала.
Питер начал с самого начала и рассказал до самого конца. Биггс изредка задавал вопросы, поэтому все это продлилось довольно долго.
— Да, Питер, хорошенькую свинью ты мне подсовываешь. Включая собственноручное признание обвиняемого.
— Он же еще не давал показания под присягой. Шок, нервы, страх. Да еще мой подлый трюк с цветком.
— Но он наверняка повторил все в полицейском участке.
— Он просто отвечал на вопросы. Право, Бигги, нечего беспокоиться о таких мелочах!
— Есть цветок, крючок и леска в цепи.
— А кто сказал, что это сделал Кратчли? Может, это старина Ноукс так развлекался?
— И потом он не вовремя полил цветок и протер горшок.
— Брось! Есть только точка зрения викария по поводу метаболизма кактусов.
— А что ты скажешь о мотиве?
— На одном мотиве дела не построишь.
— Построишь. Девять из десяти присяжных построят.
— Замечательно. Там у целой дюжины людей есть мотив.
— Например, твоя малышка Твиттертон. Могу я хотя бы намекнуть, что у нее тоже был отличный мотив?
— Если только сможешь ей объяснить, что между леской и падением цветка есть какая-то связь.
— Хм! Кстати, если бы вы не приехали, каков был бы следующий шаг убийцы? Что, по его мнению, должно было произойти дальше?
— Если убийцей был бы Кратчли?
— Да, он ведь должен был понимать, что первый, кто войдет в комнату, обнаружит на полу гостиной мертвого старика.
— Я об этом думал. Первой, кто вошел бы в комнату, оказалась бы мисс Твиттертон. Ключ был только у нее. Но она была полностью в его власти. Не забывай, они по вечерам целовались на церковном дворике. Он сразу узнал бы, когда она собирается сходить навестить любимого дядюшку. Если бы она об этом сказала, Кратчли тотчас же отпросился бы в гараже, скажем, по срочному личному делу, и постарался бы перехватить ее по дороге. Если бы миссис Руддл сообщила ей, что старик куда-то пропал, все вообще было бы намного проще. Первый, к кому бы она побежала советоваться, был бы «дорогой Фрэнк» ведь он такая умница, он знает абсолютно все обо всем. Но лучше всего, если бы миссис Руддл приняла все, как должное, и не стала бы бить тревогу. Тогда Кратчли, как обычно, явился бы в среду в Тэлбойз, обнаружил (к своему величайшему изумлению), что дом закрыт, сбегал бы за ключом к мисс Твиттертон и лично нашел бы тело. В любом случае, он первым оказался бы на месте убийства, с мисс Твиттертон или без нее. Если без нее, просто замечательно. Если с ней, то ее можно было бы быстренько отправить на велосипеде за полицией. А пока она вернется, он преспокойненько вытащил бы из цепи леску, протер горшок, сменил цепь и вернул комнате первозданную невинность и чистоту. Не знаю, почему он решил запихнуть цепь в камин, но, возможно, в комнату неожиданно вошел Ноукс, и от нее нужно было быстро избавиться. А, может, он подумал, что это самое безопасное место. И она всегда была бы под рукой.
— А если бы Ноукс вошел в гостиную раньше? С шести двадцати до девяти часов?
— Это был, конечно, риск. Но старик был точен, как часы. Он ужинал в семь тридцать. Солнце село в шесть тридцать восемь. Окна в гостиной узкие, поэтому там в это время уже темно. После семи Ноукс уже вряд ли что-то смог бы заметить. Но, в Конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское.
— У него, наверное, было ужасное утро, когда вдруг явились вы, — сказал сэр Аймпи. — Для него это было полнейшей неожиданностью. Он, наверное, даже не попытался замести следы.
— Попытался, — сказала Харриет. — Когда вывозили мебель, он постоянно вертелся вокруг гостиной. И один раз совершенно определенно постарался выманить меня из комнаты: сказал, что нужно было проверить банки и бутылки. А один раз я все-таки выходила и потом встретила его перед дверью гостиной.
— Понятно, — сказал сэр Аймпи. — И вы готовы подтвердить все это под присягой? Вы не оставляете мне никаких шансов. Если бы ты меня хоть капельку любил, Питер, ты никогда не женился бы на такой умной женщине.
— Боюсь, что в этом я законченный эгоист. Но ты возьмешься за это дело, Бигги?
— Только ради тебя. И с удовольствием устрою тебе перекрестный допрос. Если придумаешь какой- нибудь особенно мерзкий вопрос, дай мне знать. А теперь я должен идти. Я старею, мои дорогие, и мне давно пора спать.
— Дело сделано, — сказал Питер. Они стояли на тротуаре, дрожа от холода. Было около трех часов утра, и на улице было прохладно.
— И что теперь? Пойдем искать гостиницу?
Что она могла ответить? Он выглядел одновременно усталым и бодрым. Он был в таком состоянии, что любой ответ был бы неправильным. Харриет рискнула и выстрелила наугад:
— А до Дэнвера сколько миль?
— Примерно девяносто. Даже девяносто пять. Ты хочешь поехать туда? Мы могли бы взять машину и через полчаса уже выехали бы из Лондона. Я обещал тебе не ездить быстро, да и тебе нужно хоть немного поспать.
О чудо! Харриет попала в цель. Она сказала:
— Так и сделаем.
Они поймали такси. Питер дал адрес гаража, где стояла их машина, и они помчались по спящим улицам.
