– Во-о-от, господа мои товарищи! – сказал инструктор, невозмутимо постукивая себя прутиком по суставу голенастой ноги. – Вот вам наглядный пример того, к чему приводит недооценка ситуации и переоценка своих возможностей. Вам, молодой человек, лучше всего в данный момент, покинуть модуль и сходить в туалет сменить себе памперсы.
Группа злорадно-весело заржала, а Алекс, от обиды и огорчения не нашелся, что ответить и как поступить. И только дёргал и дёргал своего дрона, судорожными рывками одной, оставшейся в целости ноги, стараясь отползти подальше от рассвирепевшего автоматического болвана.
Затем его, с гиканьем и смехом, тащили по центральной аллее к механическим мастерским, и всё уговаривали прервать связь и покинуть модуль.
– Ну, какой тебе интерес, – говорил инструктор, – смотреть, как этого бедолагу будут разбирать и препарировать? Что за мазохизм такой, в конце-то концов! Выйди, отдохни, расслабься, глотни пивка. А как всё починят, снова войдёшь. Или можешь взять себе нового учебного дрона, если уж тебе так неймётся продолжить занятия...
Но Алекс упрямо молчал и, не переставая потихоньку елозил остатками ног, ощущая при этом не то, что бы боль, а какое-то неприятное, неловкое чувство, вроде только что срезанных ногтей.
Потом были долгие два часа операции. Два часа Кузнец, своими крепкими, особой сборки, манипуляторами, являющими собой почти точную копию человеческих рук, потрошил Алексова дрона. Долго и тщательно вычищал из корпуса остатки выдранных ходулей и вставлял вместо них новые. Закручивал, смазывал, настраивал. Неслышно бурчал себе под нос одному ему ведомые мелодии, звенел железными инструментами, рассматривал световые всплески на экране осциллографа, разъединял и вновь соединял разъёмы, и ни о чем с Алексом не говорил. А тот, зачарованный этими его почти колдовскими действами, молчал все эти долгие два часа, не разрывая связи. И в конце, когда Кузнец, вытирая руки чистой ветошью, удовлетворённо похмыкивал, осматривая плоды своего труда, не вытерпел и сказал:
– Я буду беречь его, и постараюсь больше к вам никогда не попадать!
На что Кузнец хмыкнул чуть громче обычного, ласково потрепал его по пластиковой спине, и легонько подтолкнул к выходу из мастерских.
И всё.
Далее, как водится, слова он не сдержал, и бывать на столе у Кузнеца пришлось ему ещё не раз. Дрона своего он, конечно, особо и не берёг, но так глупо больше не рисковал. И старался не выходить из тела его во время ремонта. Потому как казалось ему, что если покинет он друга своего в трудную минуту, то свершит этим какую-то подлость вроде предательства.
А Кузнец никак, казалось, не проявляющий своего отношения к этой странности, однажды, после длительного промывания им мозгов, когда те чего-то глюканули, похлопал Алекса по плечу и пробурчал:
– Молодца, молодца. Так держать, пацан...
И всё.
Но с того момента сложилось у Алекса ощущение, что Кузнец к нему относится как-то по- особенному.
Северный Полигон встретил Алекса неприветливо. Учетная запись и здесь оказалась безвозвратно потерянной, и вместе с ней пропал его накрученный тренировочный дрон. Которого он так и не продал, когда после завершения обучения пришло время уходить на Остров. Так делало абсолютное большинство выпускников, чтобы на вырученные деньги купить что-нибудь нужного уже для первого своего боевого «коня». Он же оставил себе своего учебного дружка. Зачем? Вряд ли сейчас можно точно ответить на этот вопрос. Может он думал тогда, что друзей не продают?
Когда сервер Полигона выкинул во всплывающем меню сообщение – «Логин или пароль отсутствует», Алексом овладело отчаянное бешенство – да что же это такое, черт возьми! Да что же это за хрень стоит за чёртовым чёрным дроном.? Как там его... Кубом? От злости захотелось сделать что-то резкое и бессмысленное – шарахнуть кулаком по столу или запустить джойстиком в стену. С минуту он сидел, шумно дыша, ничего не делая, ощущая лишь, как противно дрожат руки. Затем скинул перчатки и обруч и пошел в ванную.
В ванной он сунул голову под струю холодной воды, пофыркал секунд десять, отряхнулся, вытер голову полотенцем и побрел на кухню.
«Да что ж так плохо-то, – думал он, наливая себе брусничного морсу в свою любимую кружку. – Это же получается – совсем ничего у меня не осталось. Даже здесь, в мирной учебке! Сюда-то как они пролезли, а? Ну, всё, пробую последний раз, а потом...»
Что будет «потом» он не представлял и представлять не хотел. Не останавливаясь, на одном дыхании, выпил полную кружку холодного морса. Затем, отдуваясь, вымыл её, поставил на место в шкафу и некоторое время постоял посредине кухни просто так. Затем, чувствуя, как потихоньку отходит, вернулся к компьютеру, сел и нацепил перчатки с обручем. Посидел немного, разминая руки и, глубоко вздохнув, ткнул пальцем в иконку «Регистрация нового пользователя»...
Ответив на длиннющую анкету, большую часть которой считал бессмыслицей, Алекс в задумчивости остановился на пункте, где предлагалось выбрать, в качестве кого он хотел бы зайти на Полигон. Выбор был невелик, либо обучаемый, либо экскурсант. Велика была разница в цене.
«Так, так, так. А с деньгами-то у нас не густо, – с досадой подумал он. – Всего триста тридцать рубликов на счету в «виртуал мани». И пополнить его сейчас нечем – наличности всего рублей пятьсот, а зарплата минимум через неделю, а родаки из отпуска приедут минимум через две. И надо что-то кушать, и надо ездить на работу и в институт. Так что, записываться на обучение средств не хватит никак. А-а, да какое, к черту обучение? До Кузнеца бы добраться, а там... А там посмотрим, что там. Стало быть, берём – «Обзорную экскурсию по Полигону с посещением музея боевой Славы за отдельную плату» – триста десять рублей, ноль-ноль коп».
Он ткнул пунктик, подтвердил оплату и стал ждать ответ.
Пока он ждал, к нему прицепился пиратский баннер. Он зудел и вился вокруг Алекса по виртуальному экрану, заслоняя обзор и пригашая посетить какой-то замечательный салон каких-то там замечательных аксессуаров. Алекс лениво отмахивался – раздражаться уже не было сил. Затем сработала виртуальная баннеробойка Касперского и со смаком припечатала наглеца о виртуальный пол.
Тренькнула негромкая мелодия, выскочило откуда-то сбоку объёмное окошечко с симпатичным девчачьим личиком в узорчатой рамочке, и красивыми буковками и нежным голоском сообщило, что заказ принят, но придётся обождать минут сорок, пока сформируется экскурсионная группа. Не желает ли уважаемый клиент пока посмотреть рекламно-обзорные видеоролики о дронах вообще и о Северном Полигоне в частности?
«Спасибо, обожду, роликов не желаю», – небрежно отмахнулся Алекс, сдернул с головы обруч и, швырнув на стол перчатки, вылез из-за компа.
«Пойду-ка я прогуляюсь за хлебом и квасом», – решил он, и направился в прихожую одеваться.
Время было не очень позднее, около десяти вечера. Вовсю сияли фонари вдоль улиц и над входами в подъезды, затмевая нависший над городом звёздный небосвод с редкими жиденькими тучками. Слабо шелестели на сквозняках отмирающей осенней листвой сонные деревья, а свет ярких окон квартир отблёскивал на покатых боках, проживающих во дворе автомобилей.
Алекс постоял минут пять у подъезда, поболтал со знакомыми пацанами, что пили пиво и курили сигареты на скамейке. О чём может дроннер разговаривать с любителями «контры»? Так, ни о чём.
Зябко поеживаясь от прохладного ветерка, засунул руки в карманы лёгкой куртки, натянул на голову капюшон, побрёл в ночной супермаркет. Откуда-то начал накрапывать мелкий холодный дождик, хотя туч над головой не наблюдалось. Вернувшись с прогулки, он разделся, поставил квас в холодильник (одну банку взял с собой), сунул хлеб в хлебницу и, почёсывая за ухом, направился в свою комнату к компьютеру.
Дрон ему достался старого образца, весь обшарпанный и слегка помятый. Пошевелив слабыми, грубыми клешнями, Алекс сделал первый шаг. В суставе задней ноги что-то громко пискнуло. Он остановился и сказал в пространство:
– Эй, админы, какого черта рухлядь подсовываете?
Нагло улыбающаяся тишина служила ему единственным ответом.
Он развернулся, с целью войти назад в бокс, чтобы заменить явный брак, но сверху раздался
