еще не окрепший панцирь острой иглой и я уснул, а когда проснулся, увидел, что сижу в другой, еще более мрачной каменной норе, а выход закрывает толстая железная решетка…
И снова потекли годы неволи. Двуногие, что приходили поглазеть на меня, швыряли мне объедки и кости, они смеялись, глядя, как я, потомок гордых Восточных Рыцарей, поджимаю хвост и забиваюсь в дальний угол темницы, дабы не видеть своего позора. Только ночной северный ветер приносил мне облегчение, ибо дул он из-за людских поселений и пах свободой! О, друзья мои, если бы вы знали, какой это чудесный запах!
Но ночью приходили и мерзкие крысы, вечно голодные и вечно злобные. Они шныряли всюду, они нападали на слабых и убегали от сильных. Это были ночи кошмаров и унижений — крысы собирались по ту сторону решетки и, крича «урод», плевали в меня и бросали стекла и камни. Они хотели убить меня, убить просто так, для забавы. Это продолжалось каждую ночь многие годы. Мне со временем стало казаться, что крысы и двуногие одного племени, так похожи были их забавы. Мои первые соседи по клеткам давно умерли, а я еще не достиг зрелости, ибо Восточные Рыцари живут очень долго.
С возрастом ко мне пришло спокойствие. Я больше не бросался на стальную решетку. Я затаился и стал выжидать. Мое желание вырваться еще более окрепло после одного случая: в клетку по соседству поместили большого горного орла. Орел был очень гордым и свободолюбивым. Дни и ночи он смотрел на небо и пел свои, непонятные мне, орлиные песни. Полностью отказавшись от пищи, которую давали двуногие, орел умер через семь дней, но не стал невольником на всю оставшуюся жизнь. И тогда я придумал план своего побега.
— Что ты придумал? — переспросил Мурр, внимательно слушавший рассказ Ца.
— План, котенок Мурр. План — это такая штука, которую придумывают, начиная любое важное дело! — ответил за Ца Ш-ш-ш, а Восточный Рыцарь продолжил:
— У тех двуногих, которые стерегли нас по ночам, вошло в привычку стравливать разных зверей в одной клетке и наблюдать за их поединком такие у них были забавы, недаром я сказал, что они похожи на крыс! Меня они обычно не трогали, но однажды в наш «зоопарк» (а так называется на языке двуногих тюрьма для животных!) привезли молодую водяную ящерицу с огромной пастью — крокодила. Вот его то и выбрали мне в соперники. Он был очень злобен и много больше меня. Звали его — Тух. До поединка со мной Тух уже сражался с собакой и рысью. («Рысь, Мурр — это большая лесная кошка» вставил Ш-ш-ш).
Крокодил неизменно выходил победителем во всех схватках. Я знал, что двуногие не закрывают клетки, когда запускают туда зверей для поединка, чтобы быстро убрать побежденного, если он ранен, а то победитель растерзает его. На этом и был основан мой план. Как только меня и Туха загнали в клетку для поединка, я сразу бросился к двери, но Тух преградил мне дорогу и злобно прошипел, что я трус и похож на толстого червяка. Я не хотел драться с этим глупым крокодилом, вдобавок на потеху двуногим, но Тух стоял между мной и свободой и поплатился за это жизнью.
А я бросился в открытую дверь очутился на улице. Теперь я знал, куда мне бежать — на Север, ведь ветер, пахнущий свободой, пролетел оттуда. И я желтой молнией понесся меж клетками зоопарка. Стояла глубокая ночь, но глаза мои видят в темноте лучше, чем днем, а ночь укрывала меня от преследователей. Да, люди сразу бросились за мной следом, вооружившись железными палками с крючками, и прежде, чем я оторвался от погони, мне нанесли множество ран.
К утру я выбрался за город, совершенно обессиленный и истекающий кровью. Было довольно холодно, но снег уже растаял. Я добрался до реки, и увидев ствол плывущего дерева, последним усилием взобрался на него. Река несла меня куда-то весь день и ночь и опять день, пока наконец в какой-то заводи дерево не застряло на мелководье. Последнее, что я помню — как заполз внутрь ствола через дыру и потерял сознание. А дальше лучше меня расскажет Ш-ш-ш — это он нашел меня здесь! Ваше слово, мой друг!
Ш-ш-ш важно взмахнул хвостом, и, сверкая глазами, объяснил Мурру, что когда весеннее половодье спало, и стало совсем тепло, он случайно заполз в ствол дерева и нашел там полумертвого Ца.
Много времени уж выхаживал Восточного Рыцаря, пока Ца не окреп и не встал на ноги. Между делом Ш-ш-ш рассказывал новому другу о всех делах и событиях, происходящих вокруг. Так Ца узнал и о Страшной ночи, и о Светлой стороне, и о многом другом, включая последний поступок Мурра, который заинтересовал Рыцаря.
— Вот, в общем-то и все! — закончил Ш-ш-ш.
Мурр, страшно гордый тем, что с ним разговаривают, как со взрослым, поперебирал лапками и сказал, для солидности встопорщив усы:
— Ш-ш-ш сегодня объяснил мне, что хозяин над крысами — Кошка! Я и мои друзья изгоним крыс со свалки! Мы уже все решили и выступаем немедленно!
Ца, молча слушавший котенка, опять сощурился и засмеялся своим непонятным смехом:
— Пока все идет по плану, котенок Мурр, но подумай сам, что будет с вами, маленькими мирными зверюшками, если вы проникните на Темную сторону? Крысы разорвут вас на множество клочков! Я, Восточный Рыцарь Ца, хочу помочь вам избавиться от этой серой мерзости. Мы с тобой оба из племени воинов, неплохой боец и наш Ш-ш-ш, у Гра крепкий клюв, а остальные? Кто они? Расскажи-ка мне о своих друзьях поподробней!
И Ца опять положил голову на лапы, приготовившись слушать. Мурр, важно почесав за ухом, начал рассказ с Бори, но оказалось, что Борю, Хомуса, Гра и Пыхчу Ца знает — про них Рыцарю сообщил Ш-ш-ш. Остались Ква и Суслик-зон, но с ними разобрались довольно быстро, а вот с Миком и Маком вышла заминка: уж их не видел, а Мурр не мог толково рассказать, из какого они племени. Он объяснял так: «Они летают, но только ночью, они спят днем, укрываясь крыльями, они разговаривают друг с другом молча, а с нами не говорят вообще, но все понимают и любят с нами играть!».
Ца долго думал, а потом спросил:
— Хвосты у них есть?
— Нет, у них большие уши и спят они вниз головой! — внес уточнения котенок и Ца облегченно вздохнул:
— Летучие мыши! Это хорошо! Они нам помогут! Подведем итог: ты, я, Гра, Ш-ш-ш и, пожалуй все! Маловато… Для выполнения моего плана нужен еще хотя бы один боец!
— А как ты узнаешь, Ца, кто боец, а кто нет? — спросил Мурр.
— Потрогай свои клыки, маленький Мурр, посмотри на свои когти. По этим признакам и определяют бойцов. Запомни это! А теперь твое первое задание: ты должен найти союзника — настоящего воина, который помог бы нам в нашей войне. Как только ты это сделаешь, мы соберем всех под Большим Лопухом и я поведаю вам свой план, а пока ни слова обо мне, если крысы пронюхают что-нибудь, все пропало! И попридержи своих друзей — не надо беспокоить крыс раньше времени. Да и сам на Темной стороне больше не появляйся — Ш-ш-ш научит тебя ловить рыбу в ручье за прудом, это недалеко. Ты все понял, Мурр- Лисий Нюх?
— Да! Я все сделаю, как ты сказал, Рыцарь Ца! — ответил Мурр, и они с Ш-ш-ш попрощались с Ца.
Котенок побежал домой — спать, а уж отправился на охоту за улитками ведь змеи, как правило, охотятся по ночам.
Мурр шел по берегу Мертвого ручья и думал, где же ему найти друга с такими же зубами и когтями, как у него самого? С этой мыслью он пришел домой, с ней и лег спать. Спал беспокойно ворочаясь. Котенку снились, люди, решетки и Ца с двумя головами — одной своей, а другой — кошачьей…
А утром взошло солнышко…
Солнышко взошло, но его лучи не успели разбудить маленького рыжего котенка, спящего на старой меховой рукавице под ржавым дырявым ведром сквозь сон Мурр услышал, как кто-то громко и настойчиво постучал по железной стене его квартиры — бам-бам-бам!
— Кто там? Войдите! — спросонья промурлыкал Мурр, приоткрыв один глаз.
В подкопанный под ведро ямке, служившей входом, появилось озабоченная мохнатая мордочка Хомуса с взъерошенным хохолком между ушами:
— Привет, Мурр, извини, что разбудил, но я не спал всю ночь, рассказывай, куда тебя водил Ш-ш-ш?
