Окна первого этажа Института оказались все сплошь зарешечены, но в одном месте глазастый Лакки обнаружил открытую форточку и во мгновение ока оказался наверху.
Ежи тут же построили живую пирамиду, и Мурр, а следом за ним Боря, Пыхча, Вырви-глаз и Храпучее пузо вскарабкались по колючим спинам и проникли внутрь.
Друзья оказались в темном, длинном и пустом коридоре. То здесь, то там в стенах белели двери, на которых висели таблички. Боря прищурился и различил буквы:
— «Не входить. Биологическая опасность!» А здесь другая надпись: «Осторожно: ядовитый газ!» Ой, а тут просто: «Без допуска не входить!» Одни запреты… Ну что, надо идти и читать надписи.
— Боря, как думаешь, где тут держат зверей? — тихо спросил у друга Мурр.
— Насколько я знаю, Мурр, такое место называется «виварий». - тоже негромко ответил ученый черепах: — И интуиция подсказывает мне, что он должен находится где-то отдельно от лабораторий — в подвале или вообще в отдельном доме.
— Это кто тебе подсказывает? — вмешался любопытный Лакки: — Инту… кто? Короче, не важно, я просто хочу сказать, что я с нею согласен, я всегда говорил — все самое интересное люди всегда прячут в подвал. Мурр, вспомни Старый маяк — где мы нашли каланов? То-то… Айда все за мной, искать подвал.
И Лакки резво и очень уверенно помчался по коридору, а за ним, топая и пыхтя, устремились ежи и Толстая Пыхча. Вырви-глаз на бегу сказал ей:
— Правильный слова говорит! Однако, сам маленький, а большой начальник!
— Ладно. — решил Мурр: — Пусть Лакки, Пыхча и ежики ищут в подвале, а мы с тобой, Боря, пойдем читать таблички. Где-нибудь должен быть этот «виварий», и мы должны его найти…
Они долго бродили по гулким коридорам Института. Боря читал надписи на дверях, а Мурр принюхивался, но все напрасно — и таблички им попадались не те, и запахи пахли не так. У котенка появилась нехорошая мысль, которую он гнал от себя, но она возвращалась вновь и вновь, настойчиво залезала Мурру в голову и толкалась в висках: «Их тут нет. Их тут нет! Их тут нет!!!»
Но мысль ошиблась. И Лакки ошибся. Прав оказался только умный Боря, который с самого начала предложил прочитать все без исключения надписи на институтских дверях.
На самом последнем этаже, в самом конце самого длинного коридора, возле красного пожарного щита, на котором сиротливо висело одинокое дырявое ведро, друзья увидели грязноватую дверь. Надпись на табличке гласила: «Виварий».
Однако Мурр, вопреки собственным ожиданиям, не подпрыгнул и не завопил от радости, а наоборот, встопорщил шерсть и зашипел — дверь была чуть-чуть приоткрыта, из щели пробивался свет и слышались человеческие голоса…
Отправив Борю разыскивать искателей подвала, Мурр вот уже почти полчаса сидел под заветной дверью и вслушивался в доносившиеся оттуда звуки.
Звуки были очень разные. То играла музыка, то ходилина-тетя жизнерадостно сообщала: «А сейчас в нашем концерте «Для тех, кто не спит» премьера — песня Ивана Сидорова на стихи Петра Смирнова «Камыши»…
И тут же целая толпа ходилин хором рявкнула:
Потом хор сменила одинокая тетя. Она спела песню про самолет, который легко ее уносит. Затем другая тетя долго и протяжно пела про что-то, чего Мурр вообще не понял.
«Сколько же их там сидит, за дверью?», — гадал котенок: «И потом если это виварий, выходит, в нем не только звери, но и люди содержаться?»
И только когда та, самая первая, жизнерадостная тетя вдруг сказал: «Московское время два часа сорок минут…» Мурр хлопнул себя лапой по лбу: «Ох, ну я и балбес! Это же радио. Такое точно стояло в доме у ходилин, которые держали меня в плену. Оно тоже все время пело на разные голоса, и постоянно неизвестно кому объявляло, сколько сейчас времени… Хм, ну, а раз это радио, значит, больше там никого из ходилин нет!»
Мурр осторожно подкрался к приоткрытой двери и заглянул внутрь. Он увидел стол, на котором действительно стоял работающий радиоприемник. Но вот беда — за столом сидел и дремал, уронив голову на грудь, не очень молодой ходилина в мятой форменной куртке и домашних тапочках!
Позади него Мурр увидел вторую, железную дверь. Она была закрыта на засов, и от нее на котенка повеяло очень знакомыми и даже родными запахами. А еще из-за двери доносились слабые звуки, которые Мурр ни за что не спутал бы ни с какими другими. Там, за железом, находились кошки, и кошкам этим было очень плохо…
Вскоре Боря привел Лакки, Пыхчу и ежей. Ходилина-охранник по прежнему спал, радио голосило, время шло. Отряд спасателей расположился под пожарным щитом и начал совещаться. Собственно, нужно было придумать две штуки — как отвлечь охранника и как открыть засов на двери.
Лакки, как всегда, предложил очень боевой, но и очень рискованный вариант:
— Давайте так — вы спрячетесь в коридоре, а я подбегу к охраннику и укушу его за нос. Он проснется и погонится за мной. Пока мы будем бегать, вы все вместе откроете дверь и — фь-ють! — смоетесь вместе с Боевыми Котами. Как вам план?
— Слишком опасно. — рассудительно покачал головой Боря: — Вдруг человек поймает тебя или еще что… И потом — как мы откроем дверь?
— Ну, это ты зря. — обиделся Лакки: — Такого еще не бывало, чтобы двуногий поймал ласку голыми руками. А дверь… Ну, это я не знаю.
— Если бы меня можно было поднять к засову, я бы его сдвинула. вступила в разговор Толстая Пыхча, и в доказательство продемонстрировала всем могучие мышцы на лапах.
— Кто же тебя туда поднимет. — Боря подъехал к приоткрытой двери и заглянул внутрь, потом вернулся и продолжил: — Там не меньше метра в высоту, это пять твоих ростов, если не ошибаюсь…
— Моя, однако, не знай, что делать. — уныло сообщил всем Вырви-глаз: Моя в лесу все умеет, а тут — моя лапы разводить и молчать…
Мурр тоже молчал и задумчиво ковырял когтем край Боринова пухового носка. И вдруг в голову котенку пришла одна идея, и идея эта была очень даже не плохой. Котенок решительно потянул за пуховую нить, и вытянул ее из носка. Точно, так может получится!
— Эй, Мурр! — всполошился Боря, оглядываясь: — Ты чего делаешь? Я так без одежды останусь! Или ты хочешь сказать, что…
— Да, именно так! — кивнул Мурр: — Мы распустим твой носок и сплетем из него веревку. Лакки заберется наверх и привяжет ее к засову. Но прежде Вырви-глаз и Храпучее пузо сильно пошумят в коридоре, так пошумят, что ходилина проснется и отправится смотреть, что же там такое происходит. Мы все вместе дернем, и дверь откроется!
— Это хороший план, Мурр! — улыбнулась Толстая Пыхча, а Вырви-глаз радостно оскалился:
— Это моя уметь! Моя и Храпучий Пуз хорошо шуметь, громко! Рваный Ух очень умный, Рваный Ух — молодец!
На том и порешили. Правда, Боря оставался без одежды, но черепах мужественно заявил, что раз сейчас оттепель, то он не замерзнет, а дома, на Светлой стороне, у него есть второй носок, запасной.
Мурр и Лакки проворно распустили носок, потом с помощью Толстой Пыхчи скрутили и сплели из пушистых нитей довольно прочную веревку. Морская свинка несколько раз пробовала ее на крепость, и наконец довольно хлопнула Мурра лапой по плечу:
— Веревочка — что надо, выдержит. Ну, прячемся, что ли? Эй, Вырви-глаз, давайте, начинаем!
