тут он услышал тихое лошадиное ржание и побрел вперед.
Он посмотрел вниз и разглядел полузанесенный след копыт и, согнувшись, чтобы не потерять его, с трудом пошел по нему.
Время словно остановилось, холод сковал его разум, и он не понимал, что надо делать дальше. Ветер свистел вокруг, Драммонда занесло замерзающим снегом, и он уже не был похож на обычного человека. Несколько раз он падал, прежде чем снова подняться на ноги, лежал все дольше и дольше:
Его грудь точно сковал железный панцирь, так трудно стало дышать. Снова послышалось ржание лошади, и в крутящемся вихре снега он разглядел ее очертания. И вдруг он почувствовал удар: это на него через лошадиный круп свалился отец Керриган и сбил его с ног.
Когда Драммонд смог сесть, то услышал уносимое ветром ржание лошади, снова пахнуло холодом в лицо, и он почувствовал себя совсем одиноким в безграничном пространстве. Он пополз вперед, ощупывая руками землю, и вдруг ощутил пустоту.
Он повернулся и пополз назад к тому месту, где упал старик. Отец Керриган стоял на четвереньках, как какой-то зверь. Он был весь в снегу. Драммонд с трудом поднял его на ноги, и они, спотыкаясь, вдвоем двинулись вперед.
Положение казалось безвыходным. Он упал на колени, а старик с дрожащими руками лежал рядом в снегу. Драммонд сделал глубокий вдох. Он не хотел вот так просто сдаваться. Это придало ему силы, и он с трудом поднял священника на пол.
Так они и стояли, поддерживая друг друга, но вдруг снова услышали ржание и в ночной тьме увидели лошадь с Хамидом в седле.
То, что произошло потом, Драммонд никогда не мог как следует восстановить в памяти. Он удивился, как удалось Хамиду втащить старика наверх и положить его поперек седла. А сам он схватился правой рукой за подпругу седла, и лошадь рывком вытащила его вперед.
У дверей хижины стояла Джанет с фонарем, свет которого помог найти нужное направление в этой буре и спас их. Хамид сполз на землю, снял отца Керригана с лошади и потащил его в хижину. А Драммонд так и остался стоять, прислонившись к лошади.
Он ничего не мог сделать. И тут порыв ветра из долины принес массу острых как бритва кусочков льда, лошадь испугалась и бешено бросилась в темноту, сбив Драммонда на землю.
И он снова оказался на четвереньках и пополз ко входу в хижину, а ветер, казалось, проникал прямо в его сознание, погружая его в крутящуюся тьму.
Глава 14
Последний раунд
Он медленно просыпался и несколько мгновений лежал, глядя в темноту и стараясь сообразить, где находится. Наконец он сразу и все вспомнил и быстро сел.
Низенькая хижина была построена из грубого камня. Он лежал на куче старого сена рядом с Хамидом. А в середине хижины ярко горел огонь.
Он был раздет и оставался только в нижнем белье. Его покрыли овчинными куртками, и он откинул их, чтобы посмотреть на свои сведенные искалеченные руки. Он осторожно дотронулся до лица и болезненно поморщился, ощупывая потрескавшуюся кожу.
Он ощутил тяжесть в правой ноге, которая потеряла чувствительность. Когда он сел, то увидел, что нога перевязана. Он потянулся, чтобы потрогать ее, и тут Хамид открыл глаза и поднялся на локте.
– Как себя чувствуешь?
– Ужасно. А что это у меня с ногой?
– Немного отморозил, ничего серьезного. Все твои пальцы на месте, если ты об этом.
– Но я ничего не ощущаю там.
– Джанет сделала тебе укол. Чем-то, что нашла в медицинской сумке старика.
Драммонд посмотрел в ту сторону, где мирно спали Джанет, отец Керриган и молодой хан.
– А как они?
– Когда я вчера притащил его в хижину, с ним случился сердечный приступ. К счастью, у него с собой были нужные лекарства, и Джанет сделала ему укол.
– Ему было очень плохо?
– Не мог сделать ни одного шага, а если ты не помнишь, то скажу, что мы ночью лишились обеих лошадей.
Хамид достал сигару из нагрудного кармана, разломил ее пополам и протянул половинку Драммонду.
– Это последняя, поэтому растяни ее подольше.
Он подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул наружу.
– Скоро рассвет, и снег вроде бы перестал.
Он вернулся к огню и натянул ботинки.
– Пойду пройдусь и выясню точно, где мы находимся.
Дверь тихо закрылась за ним, и ветерок, залетевший в хижину, пролетел вокруг стен, как бы ища выхода, и замер. С той стороны огня кто-то пошевелился. Это приподнялась Джанет.
– Джек, ты в порядке?
– Отлично, – мягко сказал он. – Али вышел осмотреться.
Он начал одеваться, еле справляясь с пуговицами своими опухшими пальцами, а она подбросила еще дров в огонь.
– А как твоя нога?
– Вот теперь начинаю ощущать ее снова.
– Я, пожалуй, сделаю еще один укол.
Он поморщился, когда она вводила иглу.
– Сколько это продлится?
– Четыре или пять часов.
Ему было совсем не под силу зашнуровать ботинки, и она помогла это сделать, прежде всего аккуратно надев ботинок на забинтованную правую ногу.
– Ну как?
– Отлично. – Он взял ее за руку. – А ты устала. А как отец Керриган?
– Боюсь, что не очень хорошо. Его бы в больницу.
– А Керим?
Она причмокнула:
– Лучше, чем все мы, вместе взятые.
Тут внезапно потянуло сквозняком из раскрывшейся двери, и Хамид кинулся к огню, тихонько ругаясь и протягивая руки, чтобы согреться.
– Ну и что там? – спросил Драммонд.
– Закоченеть можно запросто, но хоть снег перестал.
– Ну а как насчет того, чтобы выбраться отсюда?
– Мы в лощине небольшого плато, над нижним склоном горы. Как сказал настоятель монастыря, осталось пять миль спуска по большой долине до индийской границы.
– А идти будет трудно?
– Невозможно сказать, еще не рассвело, но дорога не должна занять у нас больше двух часов, даже если условия окажутся плохими. Идти-то под гору.
Драммонд поднялся на ноги и слегка покачнулся от легкого головокружения.
– Ничего не болит? – с тревогой спросила Джанет.
Он отрицательно кивнул и, стараясь ступать тверже, прошел к двери. Снаружи было еще темно, но на востоке, за горами небо начало светлеть. Он прошел по линии следов Хамида, выбрался из лощины и стоял на ее краю, глядя вниз, во тьму долины.
Немного спустя он повернулся и пошел обратно к хижине. Хамид вопросительно взглянул на него, когда он сел у огня.
– Ну и что ты думаешь?
– Старик не сможет идти.
