— Вы убили их, — сказал Соло.
— Это война, — Тёмный лорд вновь позволил себе усмешку. — Вы с таким же удовольствием взорвали бы нас.
— Если представится возможность — взорву при первой же!
— Благодарю за откровенность.
Вскинула голову принцесса:
— Хватит издеваться, лорд Вейдер! Вы уже показали вашу суть, когда просто так бросили на щиты Веджа и Ландо, — она скривила губы в язвительной улыбке. — Только потому, что они, как вы говорите, были потенциально опасны. И вы говорите, что не собираетесь нас трогать, — она язвительно рассмеялась. — А мы, значит — не опасны? Хотя бы потенциально? И мы на Эндоре ничему не угрожали?!..
— Вы с вашими эвоками — нет.
Принцесса даже задохнулась и не смогла ответить. Вейдер своё глубочайшее презрение и не думал скрывать.
— Значит, не убьёте? — вдохнув опять, она снова бросилась в атаку. — Понятно! Дайте-ка я угадаю… Так значит, пытать?
— Ваше высочество, — он ничего не мог с собой поделать. Уж больно это было глупо. — Я никогда не забуду, как вы на первой Звезде смерти упали в обморок от одного вида шприца медицинского дроида.
— Медицинского дроида?!.. — у принцессы началась стадия нового задоха. — Чёрный медицинский дроид?
— Да, ваше высочество.
— Зачем?!..
— Чтобы напугать вас до полусмерти, ваше высочество. Что с блеском и удалось.
— Зачем? — севшим голосом спросила[1] принцесса.
— Чтобы гранд-мофф поверил в реальность допроса, — ответил Вейдер. — Так вы бы у меня и минуты не протянули.
Принцесса стала холодна, как камень.
— Я вам не верю, — ледяным тоном сказала она. — Это очень в вашем стиле, лорд Вейдер: оскорблять беззащитных перед вами людей.
— Привыкай, дочка, — сказал он спокойно.
Принцесса задохнулась снова. Хан Соло рванулся из рук штурмовиков:
— Не смей над ней издеваться, чёрный урод!..
— Чёрная уродливая маска, — поправил его Вейдер. — Простите, господин Соло, но это не издёвка. Лея и Люк — мои дети. Так что позвольте представить вам заново вашу подругу: Лея Органа, урождённая Скайуокер, моя дочь.
После этого наступил долгий промежуток полного молчания. У девчонки вся кровь отхлынула от лица. А она сейчас опять в обморок упадёт, понял Вейдер. Что ж это она, при всей своей стервозности, такая чувствительная?
А вот контрабандист, кажется, поверил. Посмотрел в лицо своей возлюбленной — и поверил. Вейдер с усмешкой, скрытой под маской, смотрел на то, как Соло медленно отодвигается от…
Лея это тоже увидела. Взгляд её, обращённый к Соло, стал взглядом затравленного животного. Тот сглотнул и отвернулся.
— Вот видишь, — сказал Тёмный лорд девочке. — Как интересно реагируют люди, когда видят, что ты не такой…
Она, мгновенно взорвавшись, чуть не кинулась на него:
— Вы хотите убедить меня, что вас надо пожалеть? Так вот, у вас ничего не выйдет! Да, Хан, Люк — мой брат. А раз он сказал, что наш отец Вейдер… Мне наплевать на это! Вы ничего, кроме отвращения, мне не внушаете, Тёмный лорд! Мой отец — садист и убийца! Я не считаю вас своим отцом! Вы… нелюдь. Виновник, быть может, моей жизни! Но это значит только то, что я вас за это ещё больше ненавижу! Моя мать не зря спрятала нас от вас! Она-то знала, что вы из себя представляете! Да лучше жить, как Люк, на Татуине, чем рядом с вами…
— Но вы-то жили в королевском дворце на Альдераане, ваше высочество, — насмешливо прервал её Вейдер.
— Который вы взорвали.
— Собственноручно.
— Кажется, — язвительно бросила ему в лицо Лея, — вы гранд-моффа за руки не хватали.
— Мне только этого не хватало, — усмехнулся Вейдер.
— Значит, вы виновны…
— А у тебя очень хорошо получается, девочка, — донёся сзади из кресла задумчивый голос. — Твоя ненависть просто превосходна. И мне даже не надо предлагать тебе выпустить её наружу и дать собой завладеть.
Лея секунду смотрела на императора.
— С-старый сморчок! — вырвалось у неё.
Император поднял голову, так, что из-под капюшона стало лучше видно его лицо. Старческие губы образовали складку улыбки.
— Это твоя дочь, Вейдер.
Всё. Сказал — как холодом повеяло. Лея вдруг сжалась и отступила. И, кажется, испугалась. Контрабандист хмуро смотрел на всех вокруг.
— Нас убьют? — спросил он.
— Я повторяю, — ответил Вейдер, — вас давно убили, если б хотели.
— Тогда что? И где Люк?
— В медицинском отсеке…
— Что вы с ним сделали?! — взвилась Лея.
Ответ опять раздался из-за спины.
— У нас с ним, — императорские губы теперь сморщились в брезгливой складке, — вышел маленький спор. И я перестарался.
Контрабандист побледнел. Это уже не страх. Это холодная ярость.
— Сволочи, — сказал он. — И ты, тёмная нечисть, собственную дочку тоже, как сына? — он плюнул на пол, вложив в плевок всё своё презрение. — Мразь.
Вейдер порадовался на то, что штурмовики дисциплинированные люди. Они не будут никого бить ногами и заламывать руки, если о том не прикажет их господин. Им незнакомо чувство оскорблённости за командира. Они просто выполняют приказы.
— А куда дели вуки? — спросил он штурмовиков. Отвернувшись от плевка Соло и самого Соло.
Вперёд выступил командир.
— Он был слишком физически силён и неподконтролен, милорд. Мы решили дать ему дозу снотворного и так оттранспортировать в одну из камер станции. Прошу прощения, если поступил не верно.
— Всё верно, — махнул он перчаткой целой руки. — Здесь только его не хватало.
— И всё-таки вы сволочь, — сказал сейчас из-за его спины Хан Соло. Очевидно, он твёрдо решил добиться какой-то реакции на себя.
Добился. Вейдер задумчиво посмотрел на него.
— Что ж. Храбрости вам не занимать. Однако, это безрассудная храбрость.
— Вот уж без чего обойдусь — так это без ваших наставлений!
— Хотите умереть героем? — спросил его Вейдер.
Контрабандист хотел что-то сказать. Но замолчал. В интонации Тёмного лорда было нечто, что начисто отбивало охоту ему говорить хоть что-то.
Вейдер переждал паузу, за которую стало понятно, что Хан не скажет ничего. Тогда он холодно произнёс:
— Вас обоих отведут в камеры. Больше ничего в отношении вас предприниматься не будет. Я не могу
