распоротых оплавленных ниток пошел легких пахучий дымок. Демон с любопытством посмотрел на дыру, в которой проглядывался торс, и покачал головой. Он в мгновение ока взмахнул руками, превращая воздух в твердую плотную стену, и Заккери отбросило на розовые кусты. Лежа на земле, Зак щелкнул пальцами, срывая автомобиль Саши с места, и швырнул его в сторону Филиппа. Тонная масса металла, приближаясь к парню, неожиданно разлетелась на сотни тысяч мелких деталей: колеса, крылья, сиденья, винтики, гайки. Отдельные части, обогнув Фила, пролетели мимо и собрались обратно в автомобиль. Кажется, демон удивился не меньше ведьмака, пославшего смертоносный удар. Зак вскочил на ноги, уже не чувствуя боли в теле, только странно бурлящую, буквально рвущуюся наружу энергию. Никогда он не ощущал подобной мощи, кровь закипала, заставляя мышцы крепнуть, излечиваться выбитые суставы.
В невероятном подъеме он швырнул в сторону сводного брата восхитительно оранжевую, похожую на солнечный диск шаровую молнию, но та отскочила от него, как резиновый мячик от каменной статуи и влетела в захлопнувшиеся ворота, пропалив в них дыру, в которой пролетела испуганная ворона.
– Кажется, твоя сила мне не страшна? – Ухмыльнулся демон, и в его ладонях вспыхнули два языка пламени.
Заккери покачал головой и подпрыгнул, выхватывая из воздуха длинную прозрачную плетку. Огненная цепь скрестилась в небе с воздушным хлыстом, что оба брата дернулись от ужасающей силы удара, и, шипя, расплавленная масса хлынула затухающими искрами на землю. Филипп, не выдержав, отступил и споткнулся о вывернутые из земли плитки, едва устояв на ногах. Ярко-алые глаза злобно вспыхнули, когда тело содрогнулось от удара в живот невидимым кулаком.
– Я все равно всегда был сильнее, Филипп. – Прошептал Заккери, приближаясь к уставшему врагу.
Бой с демоном незаметно превратился в схватку со сводным братом, ворвавшимся в жизнь Зака и разрушившим его спокойствие. У Филиппа был самый невыносимый характер, но отчего-то все боготворили очаровательного лгуна. Ему прощалось все, даже человеческая женщина. Никогда Зак не испытывал столь настойчивой потребности обладать чем-либо. Саша – главный приз на финише, подарок, необходимый ему, украденный у него, как любовь отца в раннем детстве.
Он медленно шел к тяжело дышавшему, скорченному Филиппу, вытиравшему выступившую на губы кровавую юшку.
… И в этот момент в пустой гулкой комнате старинные часы ударили в гонг, отсчитывая полдень. Они били надрывно и хрипло, глашатаем, читавшим завещание пустому залу. Солнце почернело на долю секунды, приветствуя силу Хозяина. Яркая вспышка ослепила противников, заставив на мгновение зажмуриться. Зак в ужасе от осознания происходящего увидел, как между ним и сводным братом вспыхнула тонкая девичья фигурка. Оба парня застыли, не в силах пошевелиться, ведь сила имела лицо рыжеволосой девушки Саши. Она печально, понимающе и слегка виновато кивнула Заку, а потом молнией ударилась в грудь Филиппа, и того откинуло на спину. Он рухнул на землю с глухим стоном, и из его тела выскользнула серая тень со страшной звериной мордой, человеческим торсом и копытами вместо ступней.
Дух-захватчик, оставшись без хозяина, мгновенно скользнул в сторону Зака, желая подчинить новую жертву и продолжить бой, но буквально в шаге от растерянного ведьмака вспыхнул, ударив в изумленное лицо парня пеплом. Заккери закашлялся, тут же схватившись за ребра, и брезгливо сплюнул попавшую в рот пыль.
Поднявший на ноги Филипп, запрокинув голову, зажмурился и медленно глубоко вдыхал, стараясь изгнать из своих легких смердящий запах уничтоженного зверя.
– Фил? – Прохрипел Заккери. Он согнулся, опершись руками о колени, и не мог выпрямиться. Острое разочарование, сходное с невероятной затопляющей болью, охватывало его внутренности, заставляло сердце пропускать удары и сбиваться с ритма. Он бы заплакал, наверное, если бы мог. Он не верил.
Сила выбрала другого. Она назвала своим Хозяином того, кто даже не относился к семье Вестичей!
Сводный брат открыл черные провалы глаз, похожие на бездну…
– Черт!!! – Выругалась я, когда в кромешной темноте оступилась и скатилась с высоких каменных ступенек, до крови расцарапав ладони и разбив колени.
Тут же в ледяной тишине склепа, отвечая потусторонним эхом, раздался громкий щелчок пальцами, и засветился белый шар, внутри него клубились дымные потоки.
– Ты нормально? – Без особого сожаления полюбопытствовала Снежа, проходя мимо и стуча каблучками.
– Угу. – Буркнула я, поднимаясь.
– Больно? – Девушка глянула на выступившую кровь.
– Щекотно. – Огрызнулась я. – Могла раньше свет зажечь?
– Зачем? – Пожала та плечами, проходя в центр зала.
– Действительно, зачем?
Мы оказались в большом холодном помещении со сферическим потолком. В мраморных плитах пола отражался зажженный девочкой светильник, всполохи неровного света кружили по стенам, сплошь усеянным надгробными плитами с именами и годами усопших. Я зябко поежилась и уселась на нижнюю ступеньку, не понимая, чего ждать.
Снежа мерила шагами прямоугольное углубление в полу, похожее, на очаг для огня.
Из царапины на содранном колене побежала кровь, пришлось стереть ее грязным пальцем, только размазав.
– Держи. – Девочка метнула в мою сторону какую-то белую тряпицу, отчего я даже вздрогнула, едва успев уклониться. Платок, скомканный в узел, влетел в стену, застряв в ней. По ступеням зашуршали крошечные раздробленные камушки.
– Чудно. Спасибо. – Зло фыркнула я и двумя пальчиками вытащила носовой платок, а в камне осталось углубление.
От касания льняной грубой ткани кожу запекло, но зато кровавый след получилось стереть. Снежана следила за моими осторожными движениями, заложив руки за спину, а потом вдруг спросила:
– Ты его сможешь простить?
– Простить кого? – Не поняла я.
– Филиппа. Он ведь хотел убить тебя.
– Это был не Филипп. – Пожала я плечами и тут же с изумлением обнаружила, что тряпица не просто стирает кровь, буквально напитывается ей. Рука дернулась, поспешно убирая проклятый клочок ткани от ранки, и отбросила подальше. – Мне не за что его прощать, и злиться на него тоже не за что. – Закончила я, желая, сейчас оказаться наверху.
Снежана щелкнула пальцами, и платок метнулся в ее протянутую ладонь. Девочка поднесла его к носу и сладко затянулась, блаженно улыбаясь.
– Люди пахнут так вкусно. – Пробормотала она, прикрывая глаза. – А у тебя и вовсе необыкновенный аромат… Ваниль, цитрус и немножко мускуса…. Вкусно.
Мне стало страшно, девочка в своем странном вожделении походила на наркомана со стажем. Она еще раз вдохнула и быстро произнесла:
– Интересно, они уже убили друг друга?
– Что?! – Опешив, я вытаращилась на Снежану покруглевшими глазами. Ноги стали ватными, что встать получилось, лишь схватившись за стену. – О чем ты говоришь?!
– Я говорю, что по моим подсчетам они уже должны прикончить друг друга. Через пять минут наступит полдень, и сила перейдет ко мне. – Она довольно потянулась, и злая ухмылка превратила ее в настоящую ведьму. Длинные густые волосы разметались по плечам. – Дед Лука умер в полдень. Сейчас ровно сорок дней.
– Так это ты? – Промямлила я, едва шевеля языком. – Ты выпустила этого демона?
– Конечно. – Она довольно улыбнулась, прижав ладошку к щечке. – Они сами мне все показали. Честное слово, они такое творили, что у нормального ведьмака волосы бы встали дыбом – эти их бешеные игры! Идея возникла, когда я увидела тебя с вселившимся демоном. О, ты была великолепна! Это платье, рыжие волосы – настоящий суккуб!
Я потрясенно молчала, следя за ней, четко отмеряющей шагами стороны прямоугольника в полу.
– Они меня научили выпускать демонов. Мои мертвые родственники – настоящее чудо!
– Из-за тебя погибли люди, девочка. Очнись! – Прошептала я.
