безбашенная. К примеру, разобиделась, что Костя не оценил мои женские прелести, да и пристрелила его сгоряча. Но потом мы со Славкой сели и душевно потолковали. Я пала на колени и призналась в измене, клятвенно заверив, что это в первый и последний раз. Ты ж меня знаешь – мне и соврать, и поклясться - что пописать. А вот Славик этого, к счастью, не знает. Он меня великодушно простил и даже пообещал Алика в живых оставить. Так что в наших раскладах фигурировала только ты.
— Надо же… А психиатр сразу же меня отвела. Она подробно проанализировала, кто мог убить Костю и почему. Лидия Петровна женщина объективная, у нее аналитический склад ума и задатки классного детектива. Она строит логические версии, исходя из психологического портрета возможного кандидата в убийцы.
— И какие ж выводы сделала мадам Шерлок Холмс?
— Не было фактов, одни лишь предположения. Поэтому подозреваемых много.
— А я в ее раскладах в качестве зловещей убийцы не фигурировала?
— Еще как фигурировала!
- А еще кто?
- Лидия Петровна говорила, что Костю могли убить и его дружки, и кто-либо из прежней фирмы, и мой муж. Я тогда прикидывала и так, и эдак...
— И периодически мелькала мыслишка, что подруга встряла между тобой и любимым?
— Было дело... — призналась Лара.
— Плохо ты меня знаешь, дорогая. У меня свой кодекс чести — любовник подруги не представляет для меня сексуального интереса.
— Прости, Алка...
— Да брось, ни к чему нам такие реверансы! По жизни — кто наиболее вероятная соперница, которая непременно положит глаз на твоего мужа или любовника? Как правило, лучшая подруга. Так что теоретически твои подозрения насчет моей персоны вполне обоснованны. Но лишь теоретически, исходя из общеизвестного житейского опыта. А я, как известно, штучный экземпляр, в общепринятые рамки не вписываюсь.
В кухню вошел Виктор, явно с большого бодуна. Физиономия помята, веки набрякли, глаза — как у бешеной селедки. Он поздоровался с Ларой, открыл холодильник, достал бутылку минеральной, налил в большую кружку и жадно выпил. Потом опять открыл холодильник и стоял над ним, выискивая взглядом что-нибудь, что облегчило бы его похмельное состояние.
Некоторое время Алла хмуро взирала на мужа, но долго не выдержала.
— Уноси отсюда свою жопу, пока цел! Рассола для сраных алкашей не держим! — заорала она. — Если через секунду не уберешься, я тебе рога обломаю!
Виктор поспешно ретировался.
— Совсем оборзел, — все еще сердитым тоном пробурчала Санитарка общества, не сумевшая навести нравственную чистоту в собственном доме. — Сутками не просыхает. Прежде хоть надежда была, что он сотворит нечто гениальное, и однажды я проснусь женой знаменитости. Но если и был у Витьки талант, то он его пропил. Все! Кончилось мое терпение! Выгоню к едрене фене! Ладно, со своими делами я сама разберусь, - завершила Алла, уже поостыв. - А чего ты такая смурная? Скучаешь по своему милому?
— Не то слово… Я ведь его потеряла.
— Да ну? Вы уже конкретно горшки побили или это пока твои личные терзания?
— Зачем Казанове коммунально-бытовые драмы?.. Он меня на руках носил, принцессой называл, а тут...
— И что изменилось? Носил и дальше будет на руках носить.
— Слишком уж примитивно то, что произошло... Эпизод из криминальной хроники... Игорь человек совсем другого склада. Он не сможет относиться ко мне так же, как прежде.
— Да не твоя это печаль, дорогая! Если Казанова тебя по-прежнему хочет, то ему побоку все эти драмы, лишь бы ты по-прежнему отдавалась ему со всей страстью. Кончай киснуть. Позвони ему и оттянись по полной программе. Сразу полегчает — проверено.
— А если он сейчас не один?
— Не рефлексируй! Звони! И если у него там другая баба — Казанова ее вмиг вышвырнет.
— Алка, но это неудобно... — начала отнекиваться Лара, но циничная подруга перебила:
— Неудобно с коротким членом трахаться – все время выскакивает! Сколько раз тебе говорила — будь проще. Если Казанове по фигу эта телка, он ее тут же сплавит, а если она для него что-то значит — тогда тебе многое станет ясно. По крайней мере, избавишься от своих иллюзий. Казанова — гроссмейстер секса, и именно этим тебя покорил. Что, не так?
— Так, — подтвердила Лариса.
— И что — он обещал тебе любовь до гроба?
— Говорил, что любит...
— Да какую только хрень не скажет мужик, когда хочет бабу! — расхохоталась Казанова в юбке. — Женщина желает слышать такие слова, и мужчина их произносит. По крайней мере, тот, кто понимает толк в бабской психологии. Ты что — поверила, будто ты первая и единственная любовь Казановы?
— Нет, конечно, — тихо выговорила Лариса.
—А ну-ка, подбери сопли! — одернула подругу Воспитательница трудновоспитуемых. — Да у твоего Игоря баб — немерено! Частолюбивый мужчина! От слова «часто»! Некоторые рождаются в рубашке, а Казанова – без трусов! Он окрутил больше баб, чем вращающаяся дверь в супермаркете. Казанова – классный! Тебе с ним было хорошо?
— Очень... Только прикоснется, и я уже завожусь... А еще несколько минут, и я готова взвыть в экстазе. Такого у меня ни с кем не было.
- Все, кончай терзаться и комплексовать. Есть у меня заначка, давай плесну для храбрости, и звони немедленно.
Алла вышла и вернулась с бутылкой коньяка и двумя бокалами. Заставила подругу выпить и придвинула телефон.
Лариса набрала знакомый номер:
— Игорь, это я...
— Моя принцесса!!! Где ты?
У нее чуть трубка не выпала из рук. Пока набирала номер, руки тряслись, а теперь душа запорхала.
— Я не дома...
— Но ты свободна?
— Да.
— Я еду, скажи куда.
— Игорек, я сама доберусь.
— Нет-нет, я приеду за тобой! — настаивал он.
— Жди меня, — твердо сказала Лариса. — Я скоро буду.
Повесив трубку, она с улыбкой взглянула на подругу.
— Женщина счастлива лишь тогда, когда отражается в мужских глазах, - подмигнула Казанова в юбке. Окинув быстрым взглядом подругу, она велела: — Давай-ка по-быстрому делай морду лица!
Когда Лариса достала из сумочки косметичку, любительница острого словца разразилась очередным «иронизмом»:
- На женщин тратится вдвое больше средств, чем на всю оборонную промышленность, зато у них и побед больше.
Лара посмотрела на себя в зеркальце. Да уж… Бессонная ночь, тревожные мысли, поспешное бегство с дачи. Лицо до сих пор бледное, под глазами круги.
Четверть часа, и на лице привычный макияж — ничего лишнего, все в тон, все естественных оттенков. Зато глаза сразу стали выразительными и заблестели.
Правда, блестят они не от макияжа...
Оглядев Ларису критическим взглядом, опытная сердцеедка одарила ее еще одним «иронизмом»:
