Если бы не одно «НО». В данной охоте приманкой для тигра оказался именно я. По собственной глупости. Провалиться им всем в цехмерские топи!
Вскоре меня снова доставили пред ясные очи хана.
– Простой путешественник, говоришь? – злорадно улыбался тот.
– Да! – злость на самого себя загнала страх на задворки сознания.
– Обманывать Рунзеха никому не позволено, курьер, это карается смертью, – напыщенно заявил он. – Но поскольку ты доставил мне огромнейшую радость, то я решил в качестве награды обеспечить тебе самую дорогую в пустыне смерть.
– Неужели меня утопят?
После бесславного разоблачения надеяться на благополучный исход не стоило. Луринские вожди были скоры на расправу даже со своими подчиненными, что уж говорить про врагов. Во время военных действий противник подлежал уничтожению, если только за него не предлагали выкуп. Среди курьеров никогда не было дворян, так что моя судьба была решена окончательно и бесповоротно. На душе стало как-то легко и беззаботно.
– Нет, подобной роскоши, достойны лишь короли, – предложение развеселило собеседника.
– Я большой приверженец экономии. Если моя никчемная жизнь сохранит вам большие деньги, я ничего не буду иметь против. – Слова прозвучали с направленной на самого себя иронией.
– Нет, шуршок облезлый, тебя сегодня же сожгут на костре! – хан, похоже, принял все на свой счет и гневно зарычал. – Тебя наверняка убедили, что колдун надежно упрятал депешу в твоих мозгах и ее не отыскать. Не тут-то было! Магам Луринии и не такие орешки по зубам.
Бородатый мужичок стоял рядом с ханом и довольно усмехался.
– Жаль, я спешу и не смогу лично проводить тебя на костер! Но тут ничего не поделаешь – дела, – он театрально развел руками.
– Уезжаете?
– Еду к султану с важной миссией. Прощай, курьер!
Очень хотелось сообщить «щедрому» Рунзеху, что он недолго проживет после доклада султану. Ведь наверняка секретное сообщение из моей башки специально предназначено для ушей Хармаса, а султан сурово карает подчиненных за ошибки. Даже за свои собственные. Но хан торопился. Кто я такой, чтобы его задерживать?
Мне пора думать о вечном, готовиться к переходу в мир предков…
Сожжение здесь, в пустыне, действительно являлось довольно дорогим развлечением. Раздобыть дрова в песках было не так просто, и в ход пустили деревянные части телег, каркасы шатров и прочую утварь. Никто не посмел ослушаться приказа хозяина, несмотря на его отъезд. Через полчаса вокруг столба, к которому меня привязали, образовалась солидная куча дров.
«Эх, лучше бы я тогда проглотил огненную сыворотку и умер в объятиях черноволосой змеи! Не пришлось бы сейчас изображать шашлык на вертеле. Но кто ж мог угадать, куда кривая вывезет?»
Смуглянка появилась, когда меня начало припекать.
– Ты?
– Ждал другую? – волшебница перерезала веревки и жестом приказала следовать за ней.
– Я уже никого не ждал.
Мы прошли мимо возбужденной толпы воинов, во все глаза пялившихся на костер. Брюнетка снова задействовала фокус с иллюзиями. Мне хотелось оглянуться и тоже посмотреть на того, кто сейчас жарился в пламени, но заданный Рандой темп не позволял удовлетворить любопытство.
«Живой человек не может в огне не кричать! – мысль, возникшую в голове, прервал душераздирающий вопль. Волшебница учла все. – Неужели у меня такой мерзкий голос?»
Через четверть часа быстрой ходьбы я не выдержал.
– Ранда, зачем ты пришла за мной? Я уверен, что это точно не входило в планы Кагира.
– Как и твой налет на ставку в Аралаксе, – добавила она, не сбавляя хода.
– Разве? Но если бы я не отправился за тобой, вряд ли оказался здесь, в пустыне. Добрался до леса – только меня и видели.
– Ошибаешься. Люди принца заставили бы тебя убегать именно в этом направлении. Восток был надежно перекрыт заранее.
– Выходит, я вам все карты спутал?
– С одной стороны – да, но с другой – ускорил выполнение операции. Если бы ты бежал один, то мог на день-два не успеть к сроку. Пришлось бы изыскивать способы задержать Рунзеха на подходе к Аралаксу.
– Но откуда вы узнали, что я приду в ставку принца? Или тебя на столб тоже заранее повесили, для страховки?
– Колдун не только закачал в твой мозг информацию, но и поставил метку, по которой можно определить, где ты находишься. Она и предала, что ты идешь в центр города. Столб пришлось сооружать в спешном порядке. Заметил, наверное, – у него сучья были почти не обрублены?
– Это помогло мне долезть до тебя. Погоди, какая метка?
– Не тревожься, как только их чародей скачал информацию, он сам стал обладателем метки. Мы должны быть уверены, что сведения попадут к султану.
– Значит, операция прошла успешно?
– Да. Благодаря тебе. Можешь радоваться. Твоей матери будет отправлено денежное вознаграждение и сообщение о геройской смерти сына.
– Выходит, путь в Заргин мне заказан?
Я знал, что простых солдат в заргинской армии героями делали лишь посмертно.
– Да.
– И куда прикажете мне деваться?
– Пойдешь на юг. Через два дня пустыня закончится, и ты окажешься на территории Глирзана. К чужеземцам там относятся неплохо…
– Я пойду один?
– Да. Мне срочно нужно вернуться в Аралакс.
– Два дня по барханам? Даже если не заблужусь, в первый же день сдохну! Говорят, на юге зной в три раза сильнее здешнего.
– Не бойся. Ты не погибнешь и не заблудишься, – она взошла на бархан. – Мы почти дошли.
– Куда?
Перед глазами открылся удивительный пейзаж, словно кто-то специально огромной метлой сравнял все барханы на большой площади, обрамленной по краю великолепными горными вершинами. Никаких гор здесь просто не могло быть, но я их прекрасно видел. И посреди упокоившегося песчаного моря стояло одинокое сухое дерево, на ветвях которого вместо листьев и плодов висели змеи. Несмотря на жару, меня пробрала легкая дрожь.
– Зачем мы здесь?
– Красиво?
– Оч-чень.
– К сожалению это лишь мираж, который скоро исчезнет. А пришли мы сюда, чтобы ты смог добраться до Глирзана.
Оставив меня, волшебница все той же грациозной походкой направилась к дереву. Пустынные гады ее заметили и сразу поспешили навстречу. Бр-р, они скользили по ее телу, терлись об ноги, и почти каждая прикасалась к ладони брюнетки. Со стороны казалось, будто женщина чем-то поила змей.
Наконец ужасный ритуал приветствия завершился. Ранда вернулась и, протянув руку, приказала:
– Пей!
Ее кожа оказалась прокушена в нескольких местах, а красноватой жидкости, собравшейся в ладошке, едва хватило бы на глоток.
– Это яд?
– В некотором роде, – улыбнувшись, пояснила она. – Но он не убивает.
– А что будет со мной, когда я это выпью?
