Он тяжело опустился рядом с Теей, будто сгоревшее в костре бесхребетное создание.
Наконец она вспомнила, что нужно дышать.
Где-то глубоко в сердце она плакала от смущения.
Тея забралась на стол, накрылась простыней и опустила голову в мягкое отверстие.
Вот тебе и холи-моли.
Банкет состоится в восемь. Предварительная выпивка в семь тридцать.
Маргарэт подошла к светонепроницаемым окнам, которые смотрели на деловой центр Хьюстона. Но полюбоваться панорамой города ей не удалось — перед глазами стояла черная пелена.
В фойе раздался мужской смех сэра Томаса.
Он был высок и достаточно морщинист, чтобы его можно было назвать интересным.
Держался он столь непринужденно, что ей подумалось, что его корни по прямой идут к Александру Великому.
Он, как она себе это представляет, типичный генерал: суровое лицо и туго натянутые носки.
Маргарэт предъявила ему ослепительную улыбку.
Глаза ее были сейчас огромными, глубокими и очень голубыми.
Один взгляд медовых глазок — и весь его здравый смысл переместился в штаны.
Он сделал несколько горделивых шагов в ее сторону.
Он пожал своими мужественными плечами, которые сегодня были заключены в идеальный смокинг.
В нем бушевало пламя до самых носков.
Она выглядела как шикарная черная кошка в голубом коконе.
Он стал подниматься по лестнице, прижавшись к ней губами.
Этот поцелуй предназначался лишь для окружающих, и все же он тронул сердце и разум Маргарэт, хоть отпечатался лишь на губах.
«Блондинка с волосами до пояса, ногами до ушей!»
Тяжелый, пряный запах ее духов таил в себе коварство газовой бомбы.
На лице у нее появилась маска прекрасной гарпии.
Томас встряхнул головой с насмешливым отчаянием.
Он с громким вздохом опустил руки, и линия его плеч утратила некоторую долю внушительности.
Что за кресло? Некуда приткнуть голову или ноги. Что же касается других частей тела мужчины, там явно не хватает мягких прокладок.
Томас с самым серьезным видом пересел на диван.
Мышцы, ответственные за хмурость, сейчас определенно включились в работу.
«Эта женщина считает его тупым куском мяса!»
К нему вернулся его высокомерный взгляд.
Он поднял вверх уже изогнутые донельзя брови.
За неимением лучшего транквилизатора, он просто засунул руки в карманы брюк.
Во рту у Маргарэт появился привкус страха.
Ей потребовалось почти физическое усилие, чтобы уйти.
«Придется ехать домой в костюме проститутки!»
Он не поднял, а уронил ее настроение.
Она вышла на улицу, торопясь домой, как раненый кролик.
Надо будет продумать, как ей выпутаться из связи, которая так и не состоялась.
Фрэнк нагнулся за ручкой и встретился под столом глазами с ее стройными ножками. Так и захотелось съесть их глазами.
