содержание обходится британским налогоплательщикам слишком дорого. Тогда Леви спросил, во сколько же обходится корона. Что ответил Чарлз, неизвестно.
Иногда он придерживается мнения человека, с которым в последний раз беседовал. Это может быть фермер с севера, рассказывающий ему о тяжелой доле охотников, — тогда Чарлз пишет обычное грозное письмо кому-нибудь из высокопоставленных чиновников и пугает: «Если будет запрещена охота на лис, я могу уехать из страны и всю оставшуюся жизнь кататься на лыжах».
Он обходит маленькие городки и все время что-нибудь торжественно открывает. Когда ему кричат: «Чарли!», он включает свою дежурную улыбку. А если один из нетрезвых подданных бросает ему вслед: «Сдавать ты стал, Чарли, — наверное, все из-за Камиллы», он, возможно, думает: «Нет, как раз не из-за Камиллы. Мне портят жизнь все остальные».
Интересно, что творится в душе человека, которому с детства твердят: «Однажды ты станешь королем»?
Его готовили всю жизнь, особенно постарался отец: представитель королевской династии обязан исполнять свой долг. Принц Филипп не возражал против любовных похождений сына, но когда они стали всем известны благодаря пресловутой пленке, то, по свидетельству очевидцев, бурно выразил недовольство: «Теперь каждый дурак знает, с кем ты спишь». И все-таки он может быть доволен хотя бы тем, что данный документ однозначно доказывает гетеросексуальную ориентацию его первенца.
После всей этой истории Чарлз впал в депрессию. Каждый день поступают плохие новости, а когда кажется, что худшее позади, становится еще хуже. Но он продолжает оставаться самим собой и так будет всегда. Принц Чарлз — своего рода педагогический эксперимент, который не должен потерпеть неудачу.
И вот он стоит, улыбаясь, будто у него болят зубы, на очередном благотворительном приеме. Стоит в окружении изрядно поредевшей толпы, из которой то и дело слышатся возгласы: «Чарлзу пора уходить!» В свой день рождения он посещает музыкальную школу в Манчестере, вечером идет на празднество в отель «Риц» — ему исполняется 64 года. В этом возрасте его мать уже тридцать пять лет носила корону. Она не откажется от правления, о чем неоднократно заявляла.
Он продолжает быть тем, кто он есть. Регламент успокаивает. Никаких других источников спокойствия в жизни принца Уэльского, наверное, и не существует.
ДОСТОЕВСКИЙ: ИНТИМНЫЕ ТАЙНЫ
Еще при жизни Достоевского об интимных связях его ходили невероятнейшие сплетни и предположения. К тому же произведения великого писателя полны сложнейших коллизий, мучительных, подчас не вполне здоровых отношений между мужчиной и женщиной. Иначе и быть не могло — как в жизни, так и в творчестве автора бессмертных романов женщины всегда играна колоссальную роль.
Как водится, все началось с младых лет. Достоевский рано понял, что пуританство, царившее в его семье, — лишь внешняя сторона жизни. Отец — патологически подозрительный, с болезненными вспышками гнева — жестоко пил, имел любовниц из дворовых и нещадно порол крестьян.
Все это происходило на глазах умирающей матери, которую Федор Михайлович боготворил. Тайная ненависть к отцу и бессознательное желание его смерти подтачивали и без того уязвимое душевное равновесие. Но по-настоящему он заболел после зверского убийства отца крестьянами. Достоевский был потрясен этой расправой, соединившей в себе и насилие, и разврат, и пьянство, и воплощение его тайного желания.
К тому времени покойная мать становится в сознании Федора кумиром.
Успех помести «Бедные люди» открыл перед молодым писателем двери лучших петербургских салонов. 16 ноября 1845 года двадцатичетырехлетний Достоевский познакомился с Авдотьей Яковлевной Панаевой. Она была центром салона, царила в нем и великолепно сознавала свою силу. Федор Михайлович влюбился впервые в жизни. Чувство было настолько новым и сильным, что, зная состояние своего здоровья, он опасался нервной горячки или даже припадка.
Однако удачной эту любовь не назовешь. Панаеву, которой было лишь двадцать два года, вечно окружали десятки поклонников. Достоевский не мог надеяться на взаимность и остро ощущал мучительную унизительность своего положения. К тому же успех «Бедных людей» скоро забылся, а следующие повести вообще успеха не имели. Невероятно самолюбивый, очень нервный, плохо владевший собой Федор Михайлович скоро стал объектом безжалостных насмешек, что никак не способствовало его успеху у Панаевой.
Крах первой любви был особенно болезненным оттого, что именно здесь он видел возможность возвышенной страсти, без физического обладания женщиной. Те же грезы мечтателя, что и в «Белых ночах».
Однако Федор Михайлович признавал не одну только платоническую любовь. Товарищеские пирушки офицеров тех времен заканчивались обыкновенно в публичных домах. И поручик Достоевский вовсе не был исключением. Как большинство эпилептиков, он обладал буйным темпераментом, страстностью и тяжелой чувствительностью. Его раздирала эта двойственность — мечтательность идеалиста в сочетании с плотскими желаниями, порождавшая постоянное чувство греховности.
В 1854 году, уже после каторги, Достоевский оказался в Семипалатинске. Зрелый мужчина тридцати трех лет, отвыкший от женского общества, он успел повидать на этапах и в пересыльных тюрьмах столько грязи, что теперь мечтал только о женщине — высшем существе. Кстати, лучший друг писателя, барон Врангель, служивший тогда в Семипалатинске, принимал самое горячее участие в его судьбе. Как-то на квартире подполковника Белинкова Федор Михайлович познакомился с бывшим учителем гимназии Александром Ивановичем Исаевым и его женой Марьей Дмитриевной. Спившегося и опустившегося Исаева местное общество уже не принимало, от чего Марья Дмитриевна, мать семилетнего сына, крайне страдала.
Исаевой исполнилось двадцать восемь лет, она получила хорошее воспитание, была довольно красива, эмоциональна, любознательна и впечатлительна. Болезненная и хрупкая, она порой очень напоминала Достоевскому его мать. Ему постоянно хотелось защищать ее, оберегать.
Сочетание женского и детского всегда возбуждало чувственность Достоевского. Марья Дмитриевна покорила его сразу. Не имели значения ни ее нервозность, почти истеричность, ни быстрая смена настроения, ни частые слезы. И начался долгий, мучительный период в жизни писателя, который опустошит и надломит его…
