обнажила клыки.
– Леня, ты это видел? – возмутилась Лола. – Она мне угрожает! В конце концов, ты можешь поставить эту зубастую дрянь на место? Или теперь она будет твоим компаньоном и боевым соратником, а мое место на коврике у дверей?
– Девочки, не ссорьтесь! – примирительно проговорил Леня, садясь за руль. – Нам некогда выяснять отношения, нужно скорее возвращаться к музею!
Лола обиженно надулась и села на заднее сиденье.
Однако когда компаньоны подъехали к музею, они увидели, как красный от возмущения отставной майор Ноздреватый запустил вторую собаку в свою машину, закрыл за ней заднюю дверь и, прежде чем уехать, погрозил кулаком столпившемуся на пороге персоналу музея во главе с его владельцем:
– Вы мне еще ответите за мою Лорочку!
Минут за сорок до этого владелец музея господин Осетровский прибыл в свой музей, разбуженный звонком ночного дежурного. Дежурный встретил хозяина в дверях чрезвычайно смущенный.
– Тут у нас такое дело случилось... – начал он, пряча глаза. – Возле музея машина разбилась...
Дымящиеся обломки разбитой машины еще не были убраны с места аварии. Осетровский недовольно покосился на эти обломки и раздраженно осведомился:
– И какое отношение это имеет ко мне? Какого черта ты меня разбудил в такую рань?
– Но вы же велели вам звонить в случае ЧП... вот я и посчитал своим долгом...
– Да, но только в случае ЧП в моем музее, а не на всей прилегающей территории! В городе за ночь много чего происходит, да только ко мне это не относится!
– Тут, понимаете какое дело... – мялся дежурный. – Мы, само собой, вызвали пожарных и «скорую»...
– Ну, правильно сделали... – процедил Осетровский. – Да я-то при чем? И что ты мнешься? Что ты мямлишь? Что ты цедишь в час по чайной ложке? Ты профессиональный охранник или психотерапевт? Говори уж прямо, что еще у вас стряслось!
– Да вот, пока мы с этой чертовой аварией возились, кто-то пробрался в музей...
– Что значит – пробрался? – Хозяин задвигал желваками. – Вы, хомяки беспородные, ушли с поста? Пропустили вора в музей? Да я вас в порошок сотру! Больше того – вы мне возместите все потери!.. Вы мне все до копейки отработаете!..
– Он мимо нашего поста не проходил! – забормотал дежурный. – Христом-Богом клянусь, не проходил! Каким-то непонятным образом в зал пробрался!
Клятва дежурного стоила немного, поскольку он был уроженцем Дагестана и правоверным мусульманином, что было хорошо известно Осетровскому. Хозяин побагровел и затопал ногами, но дежурный показал ему на монитор:
– Вот, посмотрите, запись имеется... он зашел не с улицы, а изнутри, из служебного коридора...
Осетровский внимательно уставился на экран, увидел воровато согнувшуюся фигуру в маске мультяшного кролика и снова повернулся к охраннику:
– Что пропало?
– Да вроде бы ничего...
– В жизни не поверю, чтобы он устроил такой фейерверк, проник в музей и ничего не украл!
Осетровский влетел в музейный зал и оглядел его орлиным взором частного собственника. На первый взгляд все экспонаты действительно были на месте.
Хозяин обошел все витрины с монетами и наметанным глазом разглядел, что одна из них выглядит не так, как прежде.
Это была витрина с монетами недолговечного государства Маньчжоу-Го.
Склонившись над витриной, Осетровский увидел на месте одной из монет почетный значок «Победителю ежегодного смотра-конкурса художественной самодеятельности животноводческого колхоза „Красная свиноматка“».
Пропавшая монета не была особенно редкой, не представляла большой исторической или художественной ценности. Она была помещена в музее только из-за своего необычного дизайна. Однако неизвестный вор проник в музей, для чего ему пришлось отвлечь охрану и каким-то образом перехитрить электронную систему безопасности, и украл одну только эту монету.
В этом же зале находились очень ценные античные монеты – но он их не тронул. Это было непонятно, и это озадачило Осетровского. Неужели он чего-то не знает об украденной монете? Может быть, в ней есть какой-то не замеченный им дефект, который делает маньчжурскую монету необычайно ценной?
Когда господин Осетровский чего-то не понимал, он думал, что его облапошили. Когда он думал, что его облапошили, он приходил в неописуемую ярость. Затопав ногами, он повернулся, чтобы на ком-нибудь эту ярость сорвать...
И как раз в этот неподходящий момент в музее появился отставной майор Прохор Кузьмич Ноздреватый.
Прохор Кузьмич приехал к музею, чтобы забрать своих собак с дежурства. Однако он застал на боевом посту только одну из двух собак, а именно Фору. Лора отсутствовала, зато на месте был владелец музея Осетровский, и он рвал и метал.
– Где моя собака? – осведомился отставной майор, окинув присутствующих строгим командирским взглядом.
– Твоя собака? – переспросил Осетровский подозрительно тихим голосом. – Так это, выходит, я должен сторожить твоих собак? А я-то, дурак доверчивый, думал, что плачу немалые деньги за то, чтобы они, твои собаки, сторожили мой музей! Твои дурацкие собаки упустили вора, который украл у меня самую ценную монету! Ты теперь со мной не рассчитаешься! Еще он меня про свою сучку спрашивает! Небось сбежала она с каким-нибудь кобелем!
Но Прохор Кузьмич тоже был не лыком шит. Когда он служил в артиллерии, ему случалось перекрывать голосом мощную канонаду, а один раз он даже перекричал знаменитого на всю дивизию подполковника Поперечного. И вот теперь, вспомнив свое боевое прошлое, Ноздреватый рявкнул на Осетровского так, что зазвенела старинная люстра под потолком зала:
– Молчать! Стоять смирно! Не сметь при мне рта раскрывать! Не сметь порочить доброе имя моей собаки!
Осетровский, не ожидавший такого резкого отпора, на мгновение растерялся и утратил инициативу, чем немедленно воспользовался отставной майор.
Он шагнул вперед, чеканя шаг, как на параде, и тем же громовым голосом рявкнул:
– Мои собаки ни в чем не виноваты! Они никогда не пропустят на объект постороннего! У них блестящий послужной список без единого замечания! Со своими придурками разбирайся!
Майор обвел взглядом перепуганный персонал музея.
Фора, почувствовав боевое настроение хозяина, рвалась с поводка и грозно скалилась на Осетровского.
Тот все же взял себя в руки и неприязненно процедил, опасливо косясь на овчарку:
– Ты уволен! Вместе со своими собаками! И на выходное пособие можешь не рассчитывать!
– Да я и сам здесь ни дня не останусь! – ответил Ноздреватый. – Пойдем отсюда, Форочка!
Они вышли на крыльцо и подошли к машине майора.
В последний момент Прохор Кузьмич оглянулся и выкрикнул своим мощным голосом:
– Вы мне еще ответите за Лорочку!
По дороге к дому, однако, отставной майор несколько остыл и понял, что потеря места в музее пробьет непоправимую брешь в его бюджете. Тем более что вредный Осетровский, у которого этой ночью пропала какая-то ценная монета, может распустить по городу слух, что собаки майора Ноздреватого плохо охраняют вверенное имущество. А ему нужно зарабатывать много денег, чтобы прокормить двух больших прожорливых собак...
Тут Прохор Кузьмич вспомнил, что на данный момент у него осталась только одна собака, поскольку Лора пропала в неизвестном направлении, и еще больше расстроился.
Тем временем он уже подъехал к своему дому.
Заглушив мотор, он выпустил Фору из машины и хотел отвести ее в загон, но собака занервничала,
