руками круглые колени. У меня красивые ноги, сказала она себе, раньше я не могла себе в том признаться, а теперь мне не страшно… И в ту же секунду ее охватил нестерпимый ужас.
Я не смогу жить со всем этим, подумала Женя. Я выдам себя в первый же день. Взглядом, улыбкой. А если еще что-нибудь ляпну… Нет, это невозможно.
Что же ты со мной сделал, подонок, мысленно спросила она Вадима. Кто просил тебя вламываться именно в мою квартиру? Кто позволил тебе ломать мне жизнь?
Она сидела так до тех пор, пока монета луны не закатилась за большую темную тучу. Тогда Женя бесшумно поднялась с ковра, взяла с журнального столика пачку сигарет и мобильный телефон и тихо пошла в ванную. Закрыла дверь на задвижку, открыла воду, села на край ванны и поднесла зажигалку к сигарете. Рука дрожала.
Женя выкурила сигарету до фильтра и затушила окурок в раковине. Потом набрала короткий номер и прикрыла телефон ладонью.
— Полиция? — сказала она шепотом. — У меня в квартире — маньяк из Бутово. Его зовут Вадим Лодейников. Он приехал из Китая…
— Назовите адрес, — голос в трубке звучал совершенно бесстрастно.
— Улица Интернациональная, дом семь. Квартира сто девяносто пять, это семнадцатый этаж. Внизу домофон, но, если вы наберете номер, раздастся звонок и он… маньяк… может проснуться. Поэтому лучше разбудите менеджера…
— Мы знаем, что делать, — перебил ее бесстрастный голос. — Спасибо за звонок, оставайтесь дома и постарайтесь не спугнуть известное лицо до нашего прибытия.
В трубке раздались гудки — слишком громкие. Женя торопливо нажала отбой и спрятала телефон в шкафчик для бытовой химии.
Потом зачем-то тщательно умылась, выключила воду и вышла из ванной.
Вадим стоял в прихожей. Он был уже полностью одет — та же короткая куртка, те же доходящие до щиколоток джинсы.
И он смотрел на нее. Смотрел так, что ей стало ясно — он все знает.
— Всегда одно и то же, — у него дернулся уголок рта. — Хоть бы одно исключение из правил. Так нет же…
— Я не понимаю, — прошептала Женя. — Я курила в ванной, ты же говорил, что не любишь дыма…
— И заодно вызвала полицию. — В его голосе не было ни злости, ни раздражения — только бесконечная усталость. — Потому что не смогла принять мир таким, какой он есть. Я все понимаю, девочка. И я не в обиде. Вы все так делаете.
Он быстро взглянул на часы.
— Я постоянно ошибаюсь в вас. Я ищу самых лучших, самых умных, тех, кто, как мне кажется, готов отбросить эти проклятые шоры — достаточно лишь слегка подтолкнуть. Я пытаюсь открыть им глаза… и вроде бы все получается. А потом срабатывает какой-то внутренний капкан. Каждый раз.
Женя прикусила губу.
Почему он медлит? Сейчас приедет полиция. Глубокая ночь, на улицах нет пробок. А он стоит и философствует, вместо того чтобы бежать со всех ног.
— И ты со всеми спишь? — неожиданно спросила она. Прозвучало глупо, но он не удивился.
— Нет, не со всеми. Но результат от этого не меняется.
Он протянул руку, чтобы дотронуться до ее волос, но на этот раз она успела отшатнуться.
— Иди, — почти крикнула Женя. — Иди скорее, они сейчас будут здесь!
Несколько мучительно долгих секунд он стоял и просто смотрел на нее. Тогда она изо всех сил толкнула его к двери. С таким же успехом можно было толкать скалу.
— Прощай, Женя, — сказал Вадим.
Полиция приехала через десять минут после того, как за Вадимом закрылась дверь. Полицейских было всего двое, и Женя всерьез засомневалась, что им удалось бы справиться с чудовищем, реши оно остаться.
— Ушло? — деловито поинтересовался старший полицейский. Он был похож на альбиноса, с красными кроличьими глазами и жесткими белыми волосами. — Почему не задержали?
— Сами бы попробовали, — пожала плечами Женя. — В нем росту за два метра и весу килограммов сто двадцать…
Второй полицейский, толстый и кривоногий, держа наготове большой черный пистолет, быстро осмотрел всю квартиру, заглянув даже под диван.
— Никого нет, — доложил он альбиносу. — Может, оно нас дезинформировало?
Альбинос усмехнулся.
— Нет, оно сказало правду. Чудовище здесь было. Ладно, уважаемое, одевайтесь, поедем с нами.
Женя почувствовала легкий укол беспокойства.
— Зачем это? Я не совершало никаких противоправных действий. Доложило о местонахождении чудовища, вызвало полицию… Я юрист, и знаю законы.
Альбинос внимательно посмотрел на нее.
— Отлично, — произнес он. — Вы знаете законы. У меня на руках запись вашего звонка в нашу диспетчерскую службу. Вы трижды говорили о чудовище в третьем лице единственного числа с использованием гендерной идентификации. Вы использовали запрещенную терминологию.
— Это административное нарушение, — перебила его Женя. — В лучшем случае. Если органы правопорядка не считают возможным посчитать смягчающим обстоятельством мою активную гражданскую позицию, я готова заплатить штраф…
— Ого, — присвистнул толстяк. Они с альбиносом переглянулись.
— Извините, — смутилась Женя. — Я немного не в себе… в любом случае, я могу оплатить штраф и направить вам платежное поручение по почте…
— Вам придется проехать с нами, — сказал альбинос. — Советую взять с собой теплую одежду.
— Но почему? — Женя отступила на шаг, но толстяк тут же поднял пистолет, и она остановилась как вкопанная.
— Общение с чудовищем нанесло вред вашей психике. — Альбинос бубнил заученные фразы, словно автомат. — Вам необходимо пройти психологическую коррекцию. Это займет всего пару месяцев, и к тому же совершенно бесплатно. Вашему работодателю мы сообщим…
В дверь резко, требовательно постучали. Толстяк повернулся, чтобы открыть. Ствол пистолета отклонился и смотрел теперь в пол.
Это Вадим, подумала Женя, чувствуя, как радостно забилось сердце. Он пришел, чтобы спасти меня, он убьет этих красноглазых ублюдков, и мы уедем отсюда, уедем далеко-далеко, в Китай, туда, где женщинам можно делать комплименты, где слепых называют слепыми, а уродов — уродами…
Дверь распахнулась, и она увидела за ней жестко накрахмаленные белые халаты и розовые пятна одинаковых лиц.
— Ну, наконец-то, — буркнул толстяк. — Мы уж думали, опять самим везти придется…
Тогда Женя повернулась и побежала. Бежать ей было некуда — слишком мала была квартира, — и она рванулась к окну. По мягкому ковру, по раскиданному дивану, еще хранившему тепло их с Вадимом тел…
Они и не надеялись его поймать, поняла она вдруг, он все время опережает их на несколько шагов… Они с самого начала ехали только за мной…
Пули ударили Жене в спину, когда она была уже на подоконнике.
У меня красивые ноги, думала она, летя в пятидесятиметровую пропасть. У меня такие красивые ноги…
