за ним наблюдающую - только зрачками, не поворачивая головы.
- Как себя чувствуешь? - продолжал Кларский, так и не дождавшись ответа.
- Никит, - прошептала девушка жалобно. - Никита...
- Что? - он встал напротив своей возлюбленной стервочки и уставился на нее недовольным взглядом. Нику хотелось, чтобы его встречали как-то по-другому. Раз без положенного обеда, но хотя бы с улыбкой.
- Что случилось? - спросил он вновь, раздражаясь.
- Ты где был?! - вдруг заорала доселе молчавшая Ника на эмоциях, которые охватили ее и туго сжали, как железные обручи. - Ты где был? Где?! Где тебя носило?!
Кларский стоял и смотрел на Нику удивленными глазами. Еще бы, ему было не удивляться. Уходил - девушка, словно ангел, спокойно себе спала, уткнувшись в подушку и сопя (сначала она уткнулась ему в бок и ее горячее дыхание обжигало Нику кожу, хотя неженкой он не был), а вернулся - стала демоницей, фырчащей, кричащей и готовой выпустить коготки.
- Что с тобой? - склонил он голову на бок.
- Что со мной?! - вновь оглушительно закричала Карлова. - Что со мной?! Твою мать! Укроп! Как ты смеешь спрашивать, что со мной, Nзапрещено цензуройN!
- Я тебя за такие слова отшлёпаю, - мрачно сказал Никита. Такие эмоциональные вещи его просто вымораживали, хотя ему даже интересно было наблюдать за подругой. Щеки у нее покраснели, глаза зло сияли, приобретя более синий оттенок, дыхание участилось.
- Это я щас сама тебя убью! Сама! Укроп несчастный!! Я тебя в грядку посажу и заставлю цвести, дебил!
- Может, объяснишь, что случилось? - поинтересовался Никита.
- Заткнись!
Она вдруг вскочила на ноги, подбежала к Нику и несколько раз ударила его по предплечьям и грудной клетке, после обняла - стиснув его плечи до боли - правда, до боли в собственных пальцах, а затем еще раз ударила.
- Ты чего? - спросил тихо Никита, опешив.
И Ника в голос зарыдала, давая, наконец, волю своим эмоциям. Руки ее безвольно опустились вдоль тела, плечи содрогались. Слезы, почувствовав себя вольготно, стекали по щекам вниз по шее, попадая на плечи и на грудь.
- Ты чего? - повторял он, наклоняясь к девушке. - Эй, Ника! Ника! Карлова! Успокойся! - рявкнул он на нее, но Ника успокаиваться не собиралась, без остановки плача и плача. И если вчера в машине она делала это беззвучно, стараясь быть незаметной, правда, заставляя Ника испытывать дикий дискомфорт - он не знал, как помочь девушке, то сейчас она плакала так, что, наверное, соседи слышали.
Никита, вздохнув, обхватил горячими ладонями лицо девушки и даже попытался утереть большими пальцами ее слезы, но их было так много, что Кларский мрачно подумал, что гораздо эффективнее их ему будет слизывать. Может, от эффекта неожиданности Ника прекратит рыдать?
Приводить свой план в действие парень, правда, не стал, а просто подхватил девушку на руки и понес на диван. Сел, продолжая удерживать ее на коленях, и склонился к мокрому от слез лицу.
- Ну что случилось? - опять спросил он, подумав, почему-то вдруг, что, может быть, Дионов умер или с ее сестрой что-то случилось, и теперь Ника во всем обвиняет его?
- Ника? Ника! - позвал он Карлову вновь. - Ника? Объясни, что случилось?
Девушка взглянула ему в лицо, на несколько секунд прекратив плакать, и только всхлипывая. И вдруг улыбнулась, проведя пальцем по скуле, щеке и губам Кларского. Ник вдруг понял, что она скажет ему сейчас что-нибудь хорошее. Скажет, что любит. Или что ей плохо без него. Или что совсем не зря его встретила.
Но Никита ошибся.
- Идиот, - вместо этого прошептала Карлова, продолжая ласково гладить его по лицу. - Мой идиот.
- Ладно. Идиот. Но плачешь-то ы от чего? От того, что я идиот? - спросил он.
- Да-а-а.... Я думала, ты умер, - заревела она вновь.
- Что, прости? - нахмурился Никита.
- Я... я... включи-и-ила радио, а там сказали, что ты уме-е-ер... Что был какой-то взрыв, и ты умер, - проговорила сквозь новую порцию слез Ника. - Сегодня утром. Я проснулась, а тебя нет... А по радио сказали, что ты умер... И что это разборки пристанских...
Никита вдруг рассмеялся. К нему вернулось великолепное настроение, с которым он вернулся в эту квартиру.
- Правильно, девочка моя, я умер. Погиб. Взорвался в той машине, - произнес он. - Я мертв. Для всех них мертв. Поняла меня?
Девушка зачарованно смотрела в любимое лицо.
- Что? - тихонько спросила она.
- Для них я мертв. - В его тихом спокойном голосе слышалось торжество серого кардинала. - Никто из них никогда больше не станет искать меня. Я - мертв. Никита Кларский больше не живет на этом свете. Есть только Игорь Филатов, - произнес он свое другое имя. - Но и его скоро не будет.
- Ник... Ты что же, подстроил это? Инсценировал свою смерть? - прошептала пораженная Марта.
- Да. Я отдал ментам одну важную, очень важную вещь, - вспомнил он архив Марта. - Эта вещь способна пересажать половину города. Я отдал ее взамен на собственную смерть.
- Смерть? - никак не могла поверить в происходящее Карлова.
- Да. Менты согласились инсценировать мою смерть. А взамен я отдал им ту важную штуку. Для всех тех, кто хотел бы меня убить, я уже мертв. И это гарантия нашей безопасности.
- Ты заранее знал это, поэтому и взял меня с собой?
- Да, Ника. Заранее все продумал. Поэтому и пришлось вчера уехать из того особняка, бросив Дионова и твою сестру, потому что я не мог показаться на глаза ментам, да еще и вместе с тобой. Теперь все будет хорошо.
- Я так испугалась, - проговорила тихо-тихо Ника, сидя как ребёнок, у Ника на коленях и касаясь ступнями дивана, а он осторожно покачивал ее из стороны в сторону. - Не уходи больше так, хорошо?
- Договорились. Теперь я всегда буду тебя будить. Даже если пойду в магазин, - улыбнулся Ник, и Ника поняла, что он будет держать свое слово.
Они просидели так почти час, тихо разговаривая и изредка целуя друг друга. Могла ли Ника при первой своей встречи с противным Укропом, который жутко ее взбесил, предположить, что он станет тем, ради которого она бросит все и всех? Конечно же, нет. Да и Никита даже и не думал, что на свете есть кто- то гораздо лучше, теплее и настоящее, чем его прошлая возлюбленная.
Они даже и предположить не могли, что их ждет в будущем, и что их будущее будет совместным, не смотря на то, что они такие разные.
В дальний путь Ника и Никита выехали на закате и в дороге же встречали рассвет.
А всю ночь под ними горели звезды, среди которых гордо возвышались звезды Северной Короны, самая яркая из которых - Гемма, чье название с латыни переводится как 'драгоценный камень', улыбалась им и показывала язык дочерям богини Ананке - богине судьбы, принуждения и неизбежности.
Солнце встречало Ника и Нику ласковыми прикосновениями первых лучей - такими же ласковыми, как и их прикосновения, когда Никита все же остановил машину, не выдержав их общего с Никой желания - желания просто наслаждаться друг другом.
Она весело и живо улыбалась, глядя на него, а он смотрел на нее серьезно, и только в глубине серых глаз затаилась нежность.
Они молчали, но, казалось, что разговаривают друг с другом.
'Конечно, ты не все, что у меня есть, но если тебя у меня не будет, у меня мало что останется'.
'Да ладно тебе. Куда я от тебя денусь?'.
