Царь отшельников Васишта, более похожий на неземного жителя, чем на человека, увидев Деваки, встал и приветствовал ее словами: «Деваки, сестра знаменитого Канзы, привет тебе от нас! Руководимая Махадевой, ты оставила мир скорби для мира радостей, ибо ты у святых риши, которые владеют своими чувствами, счастливы своей судьбой и ищут путь к небу. Давно мы тебя ожидаем, как ночь ожидает зарю. Люди не видят нас, но мы видим людей и следим за их деяниями. Тебя мы отметили для подвига освобождения, и через нас дэвы избрали тебя. Ибо луч божественной красоты облекается в лоне женщины в человеческий образ».
В эту минуту святые выходили из своей обители для вечерней молитвы. Престарелый Васишта приказал им поклониться до земли перед Деваки. Они преклонились, и Васишта продолжал: «Она будет матерью всем нам, ибо от нее родится дух, который должен преобразить всех». И вслед за тем, обращаясь к ней, сказал: «Пойди, моя дочь, риши отведут тебя к соседнему озеру, где живут сестры-отшельницы. Ты будешь жить среди них, и да сбудется божественная тайна».
Деваки отправилась в монастырь, окруженный лианами, к благочестивым женщинам, которые кормили ручных газелей, предаваясь омовениям и молитвам. Деваки принимала участие в их жертвоприношениях. Престарелая отшельница давала ей тайные наставления. Остальным было приказано одевать ее, как царицу, в прекрасные душистые ткани и предоставлять ей бродить одной по всему лесу. Иногда она встречала старых отшельников, возвращавшихся с реки. Увидев ее, они преклоняли колени, а затем продолжали свой путь.
Однажды Деваки погрузилась в глубокий экстаз. Она услышала небесную музыку, как бы океан арф и божественных голосов. Внезапно небо разверзлось, раскрывая бездны света. Тысячи сияющих существ смотрели на нее, и в сверкании молниеносного луча Солнце солнц, сам Махадева, появился перед нею в человеческом образе. И тогда, чувствуя, что Мировой Дух проник в нее, она потеряла сознание и в забвении всего земного, отдавшись беспредельному восторгу, она зачала божественного младенца.
Когда семь лун описали свои магические круги вокруг священного леса, глава отшельников призвал к себе Деваки. «Воля дэв исполнилась, — сказал он. — Ты зачала в чистоте сердца и в божественной любви. Дева и мать, мы преклоняемся перед тобою. От тебя родится сын, который будет Спасителем Мира. Но твой брат Канза хочет погубить тебя и святой плод, который ты несешь в своих недрах. Нужно спасаться от него.
Братья отведут тебя к пастухам, которые живут у подножия горы Меру под благовонными кедрами в чистом воздухе Гимавата. Там ты родишь твоего божественного сына и назовешь его Кришна, священный. Но да будет для него неведомо твое и его происхождение, не говори о нем никогда. Иди без страха, ибо мы бодрствуем над тобой». И Деваки удалилась к пастухам горы Меру.
Здесь Деваки нашла защиту от преследований тирана Мадуры, и именно здесь, в жилище патриарха Нанда, друга отшельников, появился на свет ее сын Кришна. Кроме Нанды никто не знал, кем была чужеземка и от кого происходил ее сын.
Чудное дитя неизвестной женщины вырастало посреди стад и пастухов под наблюдением своей матери. Пастухи называли его Лучезарным, ибо самое его присутствие, его улыбка и его большие глаза имели дар распространять радость. Животные, дети, женщины, мужчины — все любили его, и он, казалось, любил всех, когда улыбался своей матери, играл с ягнятами и с детьми своего возраста или беседовал со старцами.
Будучи ребенком Кришна не знал страха, был полон смелости и поражал всех необычайными поступками. Иногда его встречали в лесу, лежащим на земле, обнимающим молодых пантер, с рукой в раскрытой пасти одного из животных. Они не причиняли ему никакого вреда.
Время от времени им овладевали внезапная неподвижность, глубокое изумление, странная грусть. Тогда он старался остаться в одиночестве и, задумчивый, поглощенный чем-то, смотрел, не отвечая на вопросы.
Но больше всего на свете Кришна обожал свою молодую мать, такую прекрасную, такую светлую, которая говорила с ним о небе и о дэвах, о героических сражениях и о многих удивительных вещах, о которых она узнала от отшельников. А пастухи, провожавшие свои стада под кедры горы Меру, говорили: «Кто эта мать и кто ее сын? Одежды ее такие же, как у наших женщин, а сама она походит на царицу. Чудное дитя выросло среди наших детей, и между тем оно совсем не похоже на них. Кто это? Может быть, бог? Кто бы это ни был, одно верно — дитя это принесет нам счастье».
Когда Кришне исполнилось пятнадцать лет, его мать была призвана главою отшельников. Она ушла, не попрощавшись со своим сыном. Кришна, не видя ее более, пошел, разыскал патриарха Нанду и спросил его: «Где моя мать?» Нанда отвечал, склонив голову: «Дитя мое, не спрашивай меня. Твоя мать отправилась в долгое странствие. Она возвратилась в страну, откуда пришла, и мне неизвестно, когда она вернется».
После этого Кришна впал в такую глубокую задумчивость, что все товарищи начали сторониться его, охваченные суеверным страхом.
Кришна покинул своих товарищей, их веселые игры и углубленный в свои мысли пошел на гору Меру. Он бродил там несколько недель.
Однажды утром он пришел на покрытую лесом вершину, с нее открывался вид на горную цепь. Внезапно он увидел стоящего под огромными кедрами высокого старца в белой одежде. Отшельник был необычен в лучах утренней зари. На вид ему было не менее ста лет. У него была снежно-белая борода, и на высоком его челе сияла печать величия. Юноша, полный жизни, и столетний старец глядели друг на друга.
— Кого ищешь ты? — спросил после долгого молчания старец.
— Мою мать.
— Ее здесь больше нет.
— Где же я найду ее?
— У Того, Кто не изменяется никогда.
— Но как найти Его?
— Ищи.
— А тебя я увижу?
— Да, когда дочь Змея толкнет сына Тора на преступление, тогда ты увидишь меня снова в огненной заре. И тогда ты задушишь Тора и раздавишь главу Змея. Сын Махадевы, знай, что ты и я — мы составляем единое в Нем! Ищи, ищи, ищи всегда!
Старец простер руки в знак благословения, затем повернулся и пошел по направлению к горному хребту. И тогда Кришне показалось, что величественный образ старца стал прозрачным, задрожал и исчез, обдав искрами покрытые иглами ветви, словно растаял в волнистом сиянии.
Когда Кришна сошел с горы Меру, он казался преображенным. Новая энергия шла от него мощным потоком. Он собрал товарищей своих игр и сказал им: «Будем бороться против Торов и Змеев; будем защищать добрых и одолевать злых». Вооруженные луками и с мечами у пояса Кришна и его товарищи, сыновья пастухов, превратившиеся в воинов, принялись сражаться в лесах с дикими зверями. Кришна побеждал и укрощал львов. Он объявлял войну царям и освобождал угнетенные народы.
Но великая грусть оставалась в глубине его сердца. Это сердце лелеяло одно глубокое желание, таинственное и безмолвное, — разыскать свою мать и явившегося ему светлого старца. Но сколько он ни боролся, ни побеждал и ни убивал, он не видел ни светлого старца, ни свою прекрасную мать.
Однажды, услышав разговор о Калаиени, царе змей, Кришна вызвался побороть самого страшного из его змей в присутствии самого черного мага. Рассказывали, что это животное, воспитанное самим Калаиени, уже уничтожило сотни людей и что взгляд его приводил в ужас самых смелых героев.
В назначенный день Кришна увидел выползающее по зову Калаиени из глубины темного храма богини Кали длинное пресмыкающееся зеленовато-голубого цвета. Змей медленно поднял свое туловище, надул свой красный гребень, и его пронизывающие глаза сверкнули мрачным пламенем из-под блестящей чешуи, прикрывавшей, словно шлем, его чудовищную голову.
Кришна почувствовал, что его энергия, излучающаяся прямо из сердца, стала подобной острию молнии. Он взглянул смело на змея и бросился на него. Человек и змей покатились по ступеням храма. И прежде чем пресмыкающееся успело охватить его своими кольцами, Кришна отрубил ему голову своим мечом.
